Последнее обещание, которое ты дала
Шрифт:
Адди сжала мою ладонь. Я взглянула на нее. Она была так же поражена этим местом, как и я.
Райдер открыл вторую дверь и жестом пригласил нас войти.
Мы оказались в прихожей, что-то вроде грязевой комнаты, где он повесил шляпу.
Его волосы почти не взъерошились под ней, но он все же провел рукой по прядям.
Я почувствовала — он был так же напряжен, как и мы.
Прихожая перетекала в кухню с массивной, профессиональной техникой из нержавеющей стали и стенами из стекла. Сланцевые плитки повторялись в качестве фартука
Весь дом будто сливался с природой, как будто сам вырос из земли, или наоборот — природа проросла внутрь него. Это ощущение только усиливалось за счет землистых оттенков кожаной мебели и массивного журнального столика, сделанного из цельного ствола дерева.
На тех немногих стенах, что не были стеклянными, не висело ни одной картины. Но они и не были нужны. Здесь вид из окон был главным украшением.
— Святая… корова, — наконец выдохнула я, уставившись на долину, словно смотрела на нее с верхушек деревьев.
Адди крепче сжала мою руку, и мы обе повернулись в сторону Райдера.
Он стоял на другой паре каменных ступенек, ведущих в прихожую, за его спиной мерцали стеклянные двустворчатые двери с коваными элементами. Напряжение, которое я заметила в нем еще в прихожей, теперь стало только сильнее.
Я видела его сварливым. Раздраженным. Злым. Но не неуверенным. И это задело во мне что-то неожиданное. Что-то мягкое. Что-то, чему я редко позволяла существовать в моей жизни.
Мы с Адди двинулись вперед, поднимаясь по ступеням, чтобы присоединиться к нему.
— А где ты смотришь телевизор? — спросила я.
Его губы чуть дернулись в улыбке.
— Если мне вдруг хочется посмотреть игру, я делаю это в баре, у родителей или у Мэддокса. Но в игровой есть телевизор.
— Игры? — у Адди мгновенно загорелись глаза.
Райдер посмотрел на нее мягче.
— Это любимая комната моей племянницы. Давай сначала покажу вам спальни, а потом пойдем туда.
В прихожей он указал на изогнутую лестницу, ведущую вниз.
— Игровая там.
А затем пошел в другую сторону, поднимаясь по четырем ступеням, ведущим в коридор.
Левая его сторона была стеклянной, правая — из сосны, с дверями, ведущими в разные комнаты.
— Гостевой санузел, — махнул он рукой на первую дверь. — Мой кабинет, — указал на двустворчатые двери. — А тут спальни.
Мы поднялись еще на несколько ступеней — дом словно повторял естественный рельеф холма.
Райдер открыл первую дверь, и мы вошли в просторную комнату, выполненную в кремово-мятных оттенках. Она была больше, чем моя первая квартира.
Кровать с балдахином из кованого железа, вырезанная
И снова главной деталью оставались окна.
За ними раскинулся роща древних дубов с их раскидистыми ветвями и стройные ивы, пока еще голые, но вскоре, с приходом весны, они покроются мягкой зеленью.
Просыпаться здесь было бы похоже на сон в домике на дереве.
— Ванная и гардеробная там, — Райдер указал на дверь, затем перевел взгляд на меня. — Должно быть достаточно полотенец и средств для душа, но Сэди в этом году часто здесь останавливалась, когда мама слишком сильно лезла в ее жизнь. Так что скажи, если чего-то не хватает.
Что ж. Значит, эта потрясающая комната была моей на ближайшие несколько дней. Я сглотнула, бросила сумку на кровать и последовала за Райдером обратно в коридор.
Адди по-прежнему сжимала мою руку, словно я была единственным, что удерживало ее на ногах. Или, может, наоборот, она была той, кто поддерживал меня. Я не знала. Так же, как не знала, почему этот дом так сильно на меня влияет. Будто Райдер бросил камень в спокойную гладь моих эмоций, и теперь круги по воде расходились все дальше, захватывая меня в этом движении.
Следующая комната была оформлена в мягких голубых и кремовых тонах.
На кровати был воздушный кружевной балдахин, а потолок над ней расписан в виде весеннего неба.
Встроенные лампы подсвечивали облака, придавая им нежное сияние, словно солнце светило где-то за горизонтом.
— Ванная и гардеробная тоже там, — Райдер указал на дверь, затем посмотрел на Адди. — Это любимая комната Милы. Я подумал, тебе тоже может понравиться.
Он махнул рукой в сторону окон.
— Она любит просыпаться и видеть уток и гусей на пруду.
За стеклом в обрамлении деревьев действительно раскинулся небольшой пруд.
Каждая комната в этом доме была словно живое полотно. Еще одно произведение искусства, созданное природой. Райдер увидел это, задумал, а затем бережно встроил свой дом в окружающий ландшафт. Я не ожидала найти художника под этим слоем фланели и джинсы.
Райдер положил рюкзак Адди на скамью из синего бархата у подножия кровати, но она посмотрела на него с тревогой, будто не хотела оставлять свои вещи.
Я сжала ее ладонь.
— Все хорошо. Здесь безопасно. Здесь твои вещи в безопасности.
Она поколебалась, затем кивнула.
— Она говорит только на испанском? — спросил Райдер, в его голосе звучала забота.
Я почти забыла, что все еще обращалась к Адди на испанском. Я перевела взгляд с него на девочку.
— Ты ведь говоришь и на английском, и на испанском, верно?
Адди снова шагнула ко мне, но кивнула. Райдер присел перед ней.
— Это хорошо. Я не очень хорошо знаю испанский. Может, ты меня научишь?