Последние каникулы, Шаровая молния
Шрифт:
– У меня к вам просьба,- сказал он. И, поколебавшись, осторожно складывая слова, попросил: - Не показывайте отчет до меня никому.
– Хорошо,- посерьезнев, пообещал Кузьмин. Было уже поздно; он поднялся на антресоль, лег, не раздеваясь, на кровать, задремал. Привыкнув уже ощущать все время рядом Наташу, сейчас он томился, затосковал; ему представилось, что сейчас она, растопив печь, сидит за столом и при свете двух керосиновых ламп зубрит физику.
Он стал мысленно вызывать ее.
Он решил подождать - скоро она ляжет спать, поищет его плечо, чтобы уткнуться в него лбом, и тогда она откликнется, и натянется звонкая струна.
Когда раздался тот чужой, длинный и настойчивый звонок во входную дверь, он вздрогнул, сел на кровати.
По коридору легко, по-солдатски размашисто прошел дядя Ваня, заговорил с кем-то негромко. Тревога подступила к Кузьмину.
– Открыто!
– крикнул он на стук и стал спускаться с антресоли.
– Извини, что поздно,- сказал Н., осторожно входя в комнату. Он исподлобья, как-то пристально рассматривал Кузьмина.
– Да, поздновато, молодой человек,- прогудел неодобрительно дядя Ваня, делая Кузьмину за спиной Н. возмущенные знаки.- Вот, Андрюша уже спать прилег...
– Привет!
– нараспев, обрадованно сказал Кузьмин.- Да проходи ты, не стой в дверях! Дядь Вань, поставь чайничек, пожалуйста, ладно? А выпить у тебя ничего нет, а, дядь Вань?
– Поздно уж, чтобы вино пить,- сказал дядя Ваня.- Чайком обойдетесь, чтобы не рассиживалися...- Он, бурча, пошел на кухню.
– Да проходи же!
– Кузьмин сунулся к Н. с протянутой рукой, радостно помял ее, твердую.- Раздевайся! Он добрый, только так, воспитывает...
Топчась поближе к вешалке, Н. снял свое толстое ворсистое пальто с волосатым воротником, аккуратно сложил шарф и вдруг снял ботинки.
– Зря ты это,- смутился Кузьмин.- У меня полы все терпят.- Ну, садись! Откуда узнал, что я приехал?
Н. вошел в круг света под люстрой, и Кузьмин разглядел у него на лице маленькие, аккуратные усики, делающие Н. значительным, даже каким-то скрытно-строгим.
– А ты изменился,-сказал Кузьмин.
– Стал - не подступись!
Н. бледно улыбался, оглядываясь.
– Ты один?
– с облегчением спросил он.
– Наташка там осталась, учится. Садись, в ногах правды нет. Что случилось-то? Ты какой-то не такой!
– Вот что случилось!
– сказал Н., доставая из кармана пачку фотографий.
– Ух, ты!
– сказал Кузьмин.- Такая наглядность впервые, да? Когда, давно? Доказали!
–
– Я уже месяц это наблюдаю,- сказал Н. сдержанно.- Вы что, поменяли методику?
– Это моя серия, экспериментальная,- сказал Кузьмин, поглядев на номер. Он представил себе лицо Коломенской и испугался. Н. посмотрел на его лицо и засмеялся:
– Ты гигант, Андрей! Молодчина! Так разнести всю ее вакцину в клочья! Не-ет, это просто шедевр! Новая живая вода? Конец "включениям"!
– Послушай!
– озаботился Кузьмин и вскочил, обежал вокруг стола.- Это ужасно! Это ее убьет. Вот так штука!
– Он опять просмотрел фотографии.- Знаешь, я нащупал это недавно. Маялся, маялся, и вдруг меня будто подтолкнуло! Кошмар!..- Он схватился за голову.
– Отличная работа!
– весело сказал Н.- Спасибо тебе от имени... ну, науки! Беру на себя полномочные представительства.- ("Уполномоченный!" - хотел съязвить расстроенный Кузьмин, но не до того было: завертелись идейки).
– Слушай, из-за чего я к тебе пришел: надо, чтобы ты переходил в наш институт. Дадим бой по всем правилам. Ты ее методику знаешь... С Герасименко я живо договорюсь. Ну, мы ее!..
– Обалдел?
– изумился Кузьмин.- Что ты лепишь?
– Покажем всем, что нет таких вакцин. И быть не может! Ты доказал. Гигант, товарищ Кузьмин! Эх, Андрей! Какую мы работу сделаем!.. Бога за бороду возьмем!
– Взяли старика за бороду, да обожглись, - огрызнулся Кузьмин.- Меня честно допустили до проверки - тьфу!
– до работы, а я, значит?.. Без согласия Коломенской я на публикацию не пойду!
– твердо сказал он.
– Ты смешной!
– Н. подошел к Кузьмину.- Какой автор согласится? Ты бы согласился, если бы взялись за твою живую воду?
– Честный - согласится!
– Кузьмин встал во весь рост.- И, слушай, без моего разрешения эти фотки никому не показывай, понял?
– Почему?
– Потому что бывают ошибки, заблуждения. Я мог ошибиться,- отводя глаза, сказал он.- Мало ли что? Нельзя перечеркивать вот так чужую работу. Я не ревизор. Я не прокурор. И тем более не палач. Мечта это ее, понимаешь?
– Хорошо,- терпеливо сказал Н. Он взял одну из фотографий, полюбовался на картинку.- Переходи ко мне в сектор. Проверим.- Он улыбнулся.- Тебя. Раз ты так хочешь. С удовольствием проверю!
– Нет.- Кузьмин махнул рукой.- Ты сядь, остынь. Понимаешь, с тобой и у тебя это не выйдет- ты не будешь ждать, будешь торопить... И вообще, какое тебе дело до ее вакцины? Я возьму это туда, поговорю, повторю опыты... Может быть, я что-нибудь пропустил!
Н. посмотрел на него и усмехнулся.
– А ведь ты ничего не знаешь,- сказал он печально.- И там тебе ничего не рассказали? Конечно. Так вот: есть желающие перенести опыты в клинику. Понял? И найдутся жертвы...
Кузьмин передернул плечами.