Последние звёзды
Шрифт:
Военные в две шеренги с автоматами на груди двинулись к повстанцам неспешным уверенным шагом. Выстроились полумесяцем, не дойдя десяток метров.
– Хотят говорить, пускай выходят, – процедил Лейтис.
Из кабины вылезли двое.
– Прошу сюда, господа офицеры, – один наклонил голову.
Лейтис задышал чаще, обернулся на Макса – тот вперил взгляд, пыльцы на цевье побелели. Ошибки быть не может. Лейтис подошёл с Ванюшкиным и двумя сержантами, остальные замерли наготове.
– Это ваш груз? – второй, видимо, главный показал содержимое кузова.
–
Крутов откинул брезент со второго кузова – четыре мёртвых человека.
– Это глава администрации города Альберт Сёмин и три водителя. Его ваши опознают.
– А толку? Он разучился говорить.
– Товарищ капитан, – вмешался Игорь. – Какова Ваша задача? Найти виновного? Вот он, других нет. Докладывайте смело, а там разберутся, – сказал и стоит улыбается, наглый, как всегда.
Лейтис принял решение.
– Эти, – ткнул в каждую машину, – оставьте себе пока. Двухсотых грузим к нам. И нам нужна жертва – кто будет языком молоть.
– Давайте я, – вызвался Игорь.
– Что, достаточный вес имеешь? – покосился Ванюшкин.
– Скорее массу.
Лейтис просигналил вертолёту спускаться.
– Ищите груз, очень вам советую.
Макс, всё это время не шевелившийся, на деревянных ногах последним подошёл к вертолёту. Он будто разделился: почему-то видит всё ещё и сбоку, со стороны, и звуки долетают через преграду.
– Что ждёшь?
Запрыгнул. Игорь отвёл взгляд, значит заметил сразу. Сидит в другом конце салона, если откинуться на спинку, его не видно. Макс наклонился вперёд. Всё-таки он жив.
Игорь мазнул щекой по плечу – стёр что-то. Он представлял эту встречу по-разному, и сегодня даже не удивился, по крайней мере, ничем не выдал. Только сердце ещё колотится. Они же родились в соседних палатах, ходить вместе учились. Нет, ходить Игорь начал раньше, он всё делал раньше. Но мимо училища чуть было не пролетел – плакал и не хотел жить без родителей. Передумал, когда узнал, что Макса уже приняли.
Когда их пути разошлись? Да наверное, с первого вдоха. В стенах казармы разница сглаживалась, потом прорвало. Скорее всего, точка невозврата случилась в семнадцать: он бегал за забор к бродягам, а через три недели те попали под зачистку.
Макс продолжил выполнять приказы, отдавать честь и лучше всех выполнять задачи. Он молодец, он хотел помочь, беспокоился и спрашивал, но не понимал. Он всё такой же, сидит с умным лицом. Как прошла их операция? Успешно, раз он снова в деле.
Совсем забыл про Лейтиса! Он ведь, кажется, всю жизнь нянчил курсантов, а вон – бравый командир на задании. И конечно он вспомнил своего сержанта.
6
– Посадка, – просигналил пилот, все взялись за ручки и сиденья.
Прям от вертолёта группа разделилась: Игорь, пошатываясь, пошёл за Лейтисом, за ними увязался конвой, латыш отмахнулся.
– Как ты, Васильев?
Игорь ответил, заикаясь, смущённо.
– За... всё хорошо, товарищ капитан. Наши как?
– После вас других сержантов разослали
– Мне жаль...
Лейтис вскинул бровь.
– Себя пожалей.
На этот раз кабинет почти пуст: президент, генерал и молодой министр – все. Выслушали капитана, президент кивнул, генерал знак идти. Игорь, всю дорогу настраивавшийся, так и не сел, только стиснул колени, чтоб не дрожали.
– Допустим, сейчас опознают тело. Что дальше? – президент осматривает с головы до ног, подбородок положил на сплетённые пальцы.
– Это доказательство.
– Чего? Мне доложили, что в машинах нет и половины.
Игорь пробежался глазами по двум другим лицам, ища поддержки... глупо.
– В городе их нет. Сёмин имеет власть, мог переправить куда угодно.
Президент покивал, сменил позу: расправил плечи, склонил голову.
– Я больше не могу вам верить.
– Но...
Президент вскинул ладонь.
– Мне не нужны союзники, которые не могут уследить за кем-то из своих же, – развёл руки в стороны. – Я тоже не могу, но у меня аппарат, который работает, которому я верю.
– Поэтому вы здесь втроём? – Игорь еле сдержался, чтобы не зажмуриться.
Президент рассмеялся, дважды хлопнул по столу.
– Это патовая ситуация, вы не выжмете из меня больше того, что есть, – осмелел Игорь.
– И не буду пытаться, ладно уж. Кемерово и Томск не принадлежат мне, а теперь я не считаю их союзниками. Отработайте долг, верните топливом взамен, подумайте о мирных жителях. Антон Валерьевич, – президент перевёл взгляд, Гловацкий подобрался, – Вы всё затеяли, Вы и контролируйте.
Министр встал, кивнул и вышел, не оборачиваясь.
– Гловацкий, – представился он Игорю в коридоре. Следующую фразу произнёс только в своём кабинете, закрыв дверь. – Поздравляю, сработал чисто.
– Так и знал, что это ты.
– Неужто?
– Не генерал же.
Гловацкий усмехнулся.
– Не оскорбляй способности наших военных... Хотя имеешь право, мне сказали, откуда ты взялся.
– Тебе не кажется, что загоняешь себя? Еле успеваешь реагировать.
– Я ловлю волну, а не гоню её. Что могу – делаю, – пожал плечами Гловацкий. – А теперь я объясню, ради чего вы все, бедные, страдаете. И ты меня похвалишь.
Осевшая на континенте радиация превратила земли в пустоши, убийственные для живого. Они отмечены на всех картах чёрно-жёлтым штрихом. Некоторое время назад повышенный фон зафиксировали в Екатеринбурге. Президент запретил огласку и распорядился продолжать замеры. Через пару месяцев стало ясно, что заражённая площадь растёт.
Не известно, что спровоцировало движение частиц, которые давно должны были уйти под землю. Факт: радиация ползёт с запада. В тайном порядке готовится переселение. По расчётам столицу придётся перенести восточнее, а Новосибирск оставить беженцам. Придётся перемещать всё производство и запасы – масштаб огромен. И как назло, на востоке появились повстанцы.