Последние звёзды
Шрифт:
– Ты всё сделал?
– Как ты просил: кое-что придержал, что-то поменял, где-то лишнего насовал. А полная информация вот, – на стол аккуратно лёг ноутбук. – Только зачем?
– Чтобы в спешке работали, а я спокойно и вдумчиво, на шаг впереди, – Гловацкий звякнул браслетом часов.
В дверь постучали, Тимоша тут же испарился, вошёл молодой парень в рубашке и галстуке, по виду – секретарь.
– Вызывали?
– Заходи, садись, – Гловацкий дождался, пока гость перестанет нервно ёрзать. – Помнишь, я тебя выручил?
– Конечно. Время вернуть?
– Как думаешь, зачем я это сделал?
–
– И то и то отчасти. Ты умный, вот зачем. Скажу очень просто, хочу, чтобы ты понял правильно и согласился.
Гость кивнул, напрягся.
– Твой начальник к Зимнему собранию готовит выборку фактов вот отсюда, – Гловацкий ткнул в компьютер. – Сделай мне то же, но с другим акцентом. И выступи вместо него.
– Но...
– Я знаю что говорю, он сам тебя попросит. Но готовиться ты должен заранее, потому что его документы нам не подойдут.
– Антон Валерьевич, это опасная игра... На чьей мы стороне?
– На стороне новой России, как тебе? Рискнёшь – и сможешь в ней остаться.
– А если нет, Вы просто заставите.
– Да, но повторюсь: хочу, чтобы ты сам это выбрал.
– Я выбрал. Что мне фиксировать, а что пропускать? – парень развернул к себе ноутбук.
8
Игорь забыл этот разговор, но Крутов снова взялся за своё:
– Переворота недостаточно, он должен быть легитимным. Мы запустим агитацию в больших городах, где люди отрезаны и не знают о проблемах сограждан.
– Это важно, я понимаю, народ – главная сила. Но есть ли смысл? Сытый не поймёт голодного, революция не нужна тем, кому есть что терять.
– Они тоже русские люди.
Игорь покачал головой.
– В старших я не верю, а молодых завалили пропагандой, им не выбраться.
– Но ты же выбрался.
– Я бракованный, случайно надевший форму.
* * *
За двое суток до «Зимнего собрания» в городах прошёл снегопад: самодельные планеры засыпали улицы бумагой с кричащими заголовками: Проснитесь! Знайте! Помогите! В одном из городов вывесили транспарант на такой высоте, что его не смогли сорвать без крана. Агитаторы били точечно в большие скопления людей: по площадям, по заводам, по жилым кварталам. Расчёт оправдался, забывшие о таком люди жадно глотали текст, не понимали и прятали листовки, чтобы перечитать дома.
С советами Гловацкого повстанцы угадали с содержанием. В богатых Новосибирске, Барнауле, Омске жаловались на голод, взывали к сочувствию. А в бедных Куйбышеве, Иркутске, Междуреченске сообщили, как прекрасно живёт Кемерово и Томск с приходом новой власти.
Президент взбесился: служба безопасности оказалась не готова. И мэры приедут на совет с одним вопросом.
* * *
Баграт прибыл к ночи. Едва спешился, как окунулся в уличный шум и поёжился: город больше не прячет его, давит, подстерегает. Баграт шевельнул кистями, ловя ладонями ветерок, он не может слиться с толпой, месяцы публичности убили в нём тень. Теперь Баграт не сойдёт за своего на площади, не заснёт посреди улицы.
С Гловацким встретились в баре в центре города. Гловацкий ходит туда постоянно, заподозрить его невозможно. Музыка из колонок не даёт расслышать слова постороннему, они сели плечом к плечу, улыбнулись друг другу, извиняясь: мол, посетителей
– Как обычно, дело важное, работаешь один. Мой коллега выступает послезавтра... но выступить не должен.
– Твоих я ещё не трогал.
– С ним всё должно быть в порядке, понял? Просто выключить на время.
– Семья есть?
– Не пройдёт, он президента ценит выше.
– Надавлю на него самого? Себя-то он точно любит больше.
– Перепугается, напортачит. Нет, сделай так, чтобы он передал полномочия, дальше разберусь я.
На бедро Баграту лег свёрток, он подставил карман и ответил, отлипнув губами от кружки.
– Выглядит сложно.
– Интересно, как ты любишь, – Гловацкий стрельнул глазами на профиль агента. – Рад, что ты в норме.
Их было видно с улицы через окно: худощавый мужчина в пальто заказал соседу пива и встал из-за стола. Сосед, широкоплечий, в куртке из плотной серой ткани поблагодарил кивком, пожали руки. Оба остались довольны случайным знакомством.
Баграт оставил бокал нетронутым, пора за работу. Он получил все данные: объект проживает в восточной части центрального района, на элитном участке. Семья – жена и девятилетний сын – может усложнить задачу, а может и упростить. Баграт сразу решил, как действовать. Прикинул другие варианты, ничего лучше не изобрёл.
Уже ночь, простой люд разошёлся по домам или кабакам, «слуга народа» и подавно. Баграт повернул на соседнюю улицу. С тротуара спрыгнул человек, Баграт выставил руку, прохожий, наткнувшись, извинился, дал пройти. Лицо наёмника перекосила брезгливость, контингент столицы всегда его коробил: интеллектуалы вперемешку с дельцами, никаких бродяг, а иногда джипы с парнями в чёрной форме – Новосибирский полк спецназа.
Баграт добрёл до спального района, на чердаке из щели в полу достал ключ, спустился на этаж. На полу подобрал бумажку: «Повстанцы» – улыбнулся как старым знакомым. Пыль под дверью, спичка в косяке – всё кажется нетронутым. Баграт не поверил, но отлегло. Прямо в одежде плюхнулся на кровать, завёл будильник на часах. Только закрыл глаза, вибрация перекинулась с руки на всё тело. За окном ещё темно, проспал от силы полтора часа, пора на выход.
Баграт прошёл мимо жилого комплекса для самых богатых, убедился, что помнит расположение домов: высотки, в которых высокопоставленные лица занимают целые этажи; несколько зданий отданы светилам науки. Но эта роскошь из титана и стали – пыль в глаза, настоящее сокровище – уединение. Вот здесь, среди акаций, вдали от суеты, обитают те, кто может себе позволить не соваться в центр мира. Он всё равно кружится вокруг них.
Толстые подошвы ступили в грунт, через парк можно пробраться незаметно. Баграт остановился, опёрся на дерево, ноги схватило судорогой поочерёдно, скрипнули зубы, он медленно пошёл дальше. Трижды Баграт доставал компас, боялся сбиться с курса во мгле. Фонарём светить нельзя: вдруг караульные будки ближе, чем он думает.
– Ауф!
Звякнули струны, в тело впились шипы, Баграт успел отвернуться – порезал щёку. Они перенесли забор?! Баграт унял стук сердца, провёл пальцами по металлу. Старые паучьи сети, он всё-таки сбился с пути. Погремушек здесь нет: белки их вечно цепляют и не дают охране спать, а ведь это главная её задача.