Последний аккорд
Шрифт:
— В десять часов утра.
— Форма одежды, полагаю, неформальная? — уточнила Белль.
— Что вам удобно.
— Мы придём, — подтвердил своё решение Голд.
Он не был так уж удивлён, но не мог не признать, что это было довольно-таки внезапно. Что же он чувствовал? Замешательство? Радость? Лёгкую грусть? Всего было понемногу. А ещё присутствовали спокойствие и уверенность, и, конечно, счастье от того, что Адам был счастлив. Теперь он ясно понимал, отчего сын пребывал последнюю неделю в таком приподнятом настроении.
—
— Мы хотели отправится на Юг, до Огненной Земли, а там повернуть назад….
Келли продолжила рассказ о берегах Южной Америки, а «Сверчок» вскоре продолжил своё путешествие. Через час они вернулись к родному причалу.
На следующий день к ним заглянула Коль. Роланд снова где-то подрабатывал, и она снова не хотела сидеть дома в одиночестве. На этот раз правда она была настроена на общение и сидела с ними в гостиной без лэптопа, телефона и блокнота, открытая и расслабленная. Коль сообщила им последние новости: они с Роландом решили приобрести дом в Бруклине. И, судя по тому, как она сообщила об этом, Голд понял, что это не теоретическая возможность, а уже настоящий дом.
— Бруклин? — возмутился Голд. — Зачем вам Бруклин, когда есть Манхэттен?
— Пап, мы будем жить в Бруклине, — решительно заявила Коль.
— Почему?
— Недвижимость там дешевле.
— Дороже.
— Пап, что я найду на Манхэттене?! — Коль немного рассердилась. — Я хочу дом. Настоящий, с задним двором, гаражом и крылечком, с которого можно наблюдать за чудаковатой соседкой напротив. Я хочу чудаковатую соседку напротив!
— Ты же понимаешь, что на каждый твой аргумент найдётся контраргумент? — скептически заметил Голд. — Особенно по поводу чудаковатой соседки… Ужас, что за фантазия!
— В Бруклине легче растить ребёнка, чем на Манхэттене.
— Кто такое сказал?
— Всё! Хватит! — прервала Белль спор и села рядом с дочерью. — Она хочет растить ребёнка в Бруклине — она будет растить ребёнка в Бруклине. Точка!
— Спасибо, — улыбнулась ей Коль.
— Но про Манхэттен всё же обидно.
— Мам, у меня ребёнок и собака.
— У меня было трое детей и собака! — усмехнулась Белль. — И что с того?
— Бассет-хаунд.
— И трое детей, — напомнила Белль. — А сейчас у меня бладхаунд, и? А твой Фалко всегда жил в квартире, милая.
— Мы всё решили, — буркнула Коль. — Точка.
Голд спрятался за газетой, а Белль начала напевать под нос какую-то весёлую песенку.
— Прости, — не выдержал Румпель. — Я не должен был так реагировать.
— Ерунда, — весело отмахнулась Коль.
— Меня просто смущает эта затея.
— Папа!
— Ты не знаешь, что такое дом, — убедительно произнёс он. — И как сложно содержать дом.
— У меня есть Роланд, — спокойно сказала Коль. — Он с этим справится.
— Хорошо!
— Мудрое решение!
Голд снова спрятался за газетой, но прочитать не мог ни строчки, время от времени поглядывая на жену и дочь.
— Как вы? — спросила Белль.
— Мы — замечательно! — промурлыкала Коль, прикасаясь к своему животу. — Я её чувствую.
— Да… Странное, но по-своему приятное ощущение.
— Не сказала бы, что приятное. Всё-таки больше странное.
— Дело в восприятии. Можно?
— Гладь на здоровье!
Белль воспользовалась разрешением, а после, в порыве нежности, бросилась обнимать и целовать дочь, которая, смеясь, отбивалась от неё, но слабо, и в итоге перестала, обнимая маму в ответ. Голда это позабавило.
— Что? — пристала Коль. — Мы кажемся тебе дурочками?
— Нет, — ответил он, пряча улыбку за газетой. — Я думаю, что вы великолепны.
— Он льстит или правда так думает?
— А одно не может сочетаться с другим? — отозвалась Белль. — Просто признаем, что он очень мил.
— Папа, ты милый.
— Благодарю за высокую оценку, — кивнул Голд.
— Кстати, Адам сообщил вам последнюю новость?
— Да.
— Адам пригласил нас на свою маленькую церемонию, — вздохнула Белль.
— Да, он упоминал, что собирается, — сказала Коль. — Я предложила устроить маленький праздник в кругу семьи, но он упорно отказывается.
— Адам не весельчак.
— По настроению.
— Но думаю, что отметить стоит.
— По-моему, это решать не вам, девочки, — вмешался Голд.
— Мне кажется, что мы сможем сделать это незаметно, — проигнорировала Белль.
— Белль…
— А что? Мы уезжаем первого, так?
— Так.
— Что нам мешает устроить прощальный ужин?
— Это жульничество, — веско сказал Румпель.
— Которое ему понравится, — отметила Коль. — Им понравится. Я за!
— Отлично! Я тоже, — заулыбалась Белль. — Румпель?
— Против.
— Крис! Крис, подойди на минутку!
Крис её услышал и пришёл, недовольный тем, что его посмели отвлечь.
— Чего? — буркнул он. — Я занят!
— Жульническая вечеринка по случаю свадьбы твоего брата — да или нет? — быстро спросила Белль.
— Да-да, только отстаньте.
— Трое против одного! — торжественно объявила Коль.
— Крис, а серьёзно? — не сдался Голд.
— Серьёзно да, — сказал сын. — Ты сам говорил, что с женщинами лучше не спорить.
— Этот ответ можно считать сразу за пару голосов? — ехидно спросила Белль, когда Крис ушёл.
— Ладно, — недовольно сказал Голд. — Я за!
— Ура! Я всё организую! — обрадовалась Коль. — Гостей, еду. Еду! Кстати, а у вас перекусить не найдётся?
— Найдётся, — кивнула Белль. — У меня всегда припасено что-нибудь специально для тебя.
— Я люблю тебя.