Последний аккорд
Шрифт:
— Замечательно.
— Как твои дела?
— Решаются. А твои? Или отпуск продолжается?
— Он, если честно, и не начинался.
— Для меня это загадка, ведь последние три недели мы с тобой почти не расставались, — заметил он.
— Ну, может и был небольшой, — вздохнула Белль, после чего мягко упрекнула: — Я закончила с последней книгой, когда ты сбежал от меня в Нью-Йорк.
— Я никуда не сбегал, — не согласился Голд. — И сколько можно ворчать по этому поводу?
— Всё время мира? — подмигнула
— Не эротический роман? Прогресс!
— Это были детективы, — она плотно сжала губы. — Но да. Впервые мне досталась серьёзная книга.
— Поздравляю, — искренне сказал он. — О чём она?
— О семиотических связях.
— Отсюда и сказки?
— Нет, — отмахнулась Белль. — Сказки отдельно.
Она немного рассказала ему о книге, вполне достаточно, чтобы он убедился, что ей хорошо. Затем они обсудили предстоящий переезд Коль в самом конце текущей недели и совсем заболтались, даже не заметив, как пролетело время.
— Ух ты! Сколько времени! Мне пора возвращаться.
— Жалко, — загрустила Белль.
— Я вернусь всего через три часа.
— Целых три часа…
Она проводила его до двери и коротко поцеловала на прощанье.
— Ты даже не заметишь.
— Замечу, — печально вздохнула Белль и вдруг оживилась: — Совсем забыла! Звонила Реджина и интересовалась, сможем ли мы навестить их в эту субботу.
— Думаю, да. Можешь подтвердить. Провиденс?
— Провиденс. Ну, ладно! Иди. Быстрее вернёшься.
— Да…
Голд, вопреки ожиданиям, вернулся домой в восемь и пришёл на час раньше Криса. Единственное, что они выяснили, — Крис весь день где-то бродил с Полом Хендерсоном. Но, несмотря ни на что, вечер его был не хуже, чем утро и полдень. Это просто был один по-настоящему хороший день, положивший начало одной прекрасной неделе.
В субботу Румпель и Белль отправились в Провиденс. Крис же категорически отказался посетить родовое гнездо Брайантов: никак иначе этот дом нельзя было назвать.
Старый огромный увитый плющом особняк, выстроенный в английском стиле, с широкими двухъярусными окнами и беломраморной колонадой у парадных дверей, огороженный высоким забором из серого камня. Вокруг дома на тридцати акрах земли был разбит сад, и, уже подъезжая, Голд заметил, насколько стары были некоторые деревья. У входа стояла горничная, которая с улыбкой сообщила, что хозяйка ожидает их в малой гостиной, и проводила по широкому коридору к нужной двери.
Реджина обрадовалась гостям, радушно поприветствовала их, сначала коротко обняла Голда, а затем чуть дольше обнимала Белль. Она была не одна, но и не в той компании, в которой они ожидали её увидеть. Помимо неё в гостиной в окружении развивающих игрушек сидел мальчик двух лет от роду.
— Это мой внук Тобиас, — представила Реджина. —
Мальчик выполнил её просьбу и принялся внимательно, немного встревоженно рассматривать незнакомых ему людей. Конечно, Тобиас Брайант не был внуком Реджины, но именно её считал своей бабушкой и даже обращался к ней соответствующе, что поощрялось и дедушкой Чарльзом, и отцом мальчика Уильямом.
— Думаю, вы не откажетесь от чая? — предупредительно предложила Реджина и, заручившись согласием, одновременно учтиво и небрежно бросила горничной: — Клементина, будь добра.
— Да, миссис Брайант, — Клементина слегка поклонилась и ушла.
Реджина вальяжно откинулась на спинку дивана. Она в простом домашнем платье отбрасывала гигантскую тень, под которой каждый чувствовал, что к этой женщине нужно обращаться почтительно. Королева однажды — королева навсегда.
Малыш Тоби совсем оставил свои игрушки и попросился к ней на ручки, и очень обрадовался, когда его просьба была выполнена.
— Красивый дом! — похвалила Белль, которой было немного неуютно в этих стенах.
— Просторный.
— Да. Дом потрясающий, но чересчур огромный на мой вкус, — Реджина явно не испытывала особого восторга. — Даже когда в нём собирается вся семья, он не используется и наполовину.
— Здесь в основном живёте только вы с Чарльзом?
— И Дженнифер. У неё есть своя квартира, но она предпочитает жить здесь. А Уильям с семьей останавливается здесь летом, — ответила Реджина. — Он и Чарли должны вернуться с минуты на минуту, провожали Селину.
Уильям, тридцатишестилетний сын Чарльза, был женат на Селине Фокс, ныне Брайант, личности известной в деловых кругах. Лично Голд её не встречал, да и пути их вряд ли когда-либо пересекутся.
Клементина принесла чай и имбирное печенье. Реджина рассказывала о доме, о Провиденсе, об образовательном фонде, а потом о семье и, в частности, о мальчике у неё на коленях, который осмелел достаточно, чтобы спуститься с них и пристать к Белль, чьим вниманием он вскоре полностью завладел. Голд с чашкой в руках подошёл к окну и выглянул в сад. Реджина через минуту к нему присоединилась.
— Белль любит детей.
— Да, — Румпель с улыбкой оглянулся на жену. — Очень. И она неплохо с ними ладит.
— У меня никогда не было своих детей. Но многих я принимаю как своих. И потому Тоби — мой внук.
— Понимаю.
— Я слышала, что тебя можно поздравить.
— С чем?
— Ты станешь дедом.
— Да… — вздохнул Голд. — Да, я стану дедом.
— И как ты себя чувствуешь?
— Я в предвкушении, — это было правдой. — Ты спрашиваешь об этом, потому что моя внучка тебя заботит?
— Роланд мне как сын, — просто сказала Реджина.
— Роланд и мне как сын.
— Не верю.