Последний аккорд
Шрифт:
— Рэй и Люси! Что это вы так их выделили, мисс Хейл?! Не отвечайте! — он небрежным жестом остановил её объяснения. — Вы подготовили всё, что я просил?
— Да, мистер Голд! — Джиллин очень хотелось выслужиться.
— Да, мистер Голд! — передразнил Голд и потом дружелюбно добавил: — Спасибо, мисс Хейл.
По пути он не мог не заглянуть к Сюзанн Уайз.
— Здравствуйте, Сюзанн! К вам можно?
— Руперт! Здравствуйте! — обрадовалась Сюзанн, отодвинулась от стола и сняла очки. — Конечно, проходите! Отпуск удался?
— Вполне, Сюзанн, вполне! —
Она за десять минут изложила всё, что ему было необходимо узнать, и результаты его вполне устраивали.
— Отлично, — одобрил мистер Голд. — Так значит, справились детишки?
— Пятьсот человек.
— Сколько?
— Пятьсот. И будут ещё, — улыбнулась Сюзанн. — Завтра митинг. Подключились разные общественные организации.
Про митинг он уже слышал, но масштабов не представлял.
— Рождество, кажется, наступило раньше времени.
— Кажется, так.
— Над чем вы работаете? — полюбопытствовал он, разглядывая незнакомые документы на её столе.
— Правительственный заказ.
— Не думал, что они проявят к нам такой интерес.
— Это как бы не связано с ними напрямую, — уклончиво ответила Сюзанн. — Но кое-кто сверху крайне заинтересован.
— Это исключительно ваше дело, Сюзанн, — поборол искушение Голд. — Не буду больше отвлекать. Доброго дня!
— И вам!
Голд добрался до своего кабинета, устроился, разложил свои вещи, порадовался возвращению и позвонил Джиллин. Пришло время заняться крупнейшим коллективным иском за всю его юридическую карьеру.
— Мисс Хейл, пригласите ко мне мистера Старра.
— Кого? — не поняла Джиллин.
— Рэя.
— Через пару минут.
Рэй не заставил себя долго ждать.
— Здравствуйте, сэр, — чётко произнёс он, будто солдат на строевой подготовке.
— Присаживайтесь, мистер Старр.
— Благодарю.
— Завтра митинг. Но вы, конечно, в курсе.
— Да, сэр.
— Вы на него пойдёте и будете отвечать на вопросы прессы, — невозмутимо распорядился Голд.
— Хорошо… — молодой человек немного растерялся. — Но почему я?
— У вас лучше всего язык подвешен, — соврал он.
Всё дело было в красивом, открытом и благородном лице Рэя Старра.
— Хорошо… А много будет прессы?
— Очень. Не волнуйтесь, — успокоил Голд. — Текст я вам подготовлю. А вы пока внимательно изучите дело, чтобы в нём не плавать. Хотя вы и так должны его знать
— Хорошо…
— Всё, мистер Старр. За работу! Идите!
Рэй должен был сделать больше, чем подозревал. За первую половину дня Голд составил ему текст со всеми возможными вариантами ответов и спрятал среди них обращение, которое могло привести нужных людей прямо к нему. Самой страшной магией всегда обладало обычное слово.
В районе двух Голд и Сюзанн вместе ушли из офиса. Он решил прогуляться с ней до остановки.
— Вы домой? — спросила женщина. — Как обычно?
— Как обычно. А вы?
— Надо забрать Маркуса с тренировки. Баскетбол, — усмехнулась Сюзанн. — Ни ростом, ни талантом
— Вы хотя бы знаете, где он.
— Ему одиннадцать. Конечно, знаю. А вот где его брат — нет, — поделилась она. — Потому что меня он обманывает или так выражается, что я не понимаю ни слова.
— Я вас понимаю, — кивнул он. — Остаётся только надеяться, что за этим не стоит ничего криминального или, что ещё хуже, опасного для жизни.
— Как же вы справлялись с тремя подростками до этого?
— Вы не поверите, но они мне всё рассказывали. А вот Кристофер — нет. И меня это беспокоит уже год, — поделился Голд. — Однако я ему доверяю. И верю в презумпцию невиновности.
— Иногда мне кажется, что презумпция невиновности мало применима к сходящему с ума от гормонов подростку, — в шутку сказала Сюзанн, останавливаясь возле нужной остановки.
— Передавайте привет Белль.
— Непременно, — кивнул он на прощанье и продолжил свой путь.
По пути он купил для Белль букет ярко-синих ирисов. Он не помнил, когда в последний раз дарил ей цветы, и оттого ему было особенно приятно это сделать.
— Спасибо… — удивлённо улыбнулась жена, принимая букет. — Найду вазу.
— Всё для тебя, — Голд прошёл в гостиную и расположился за столом, на котором вскоре Белль и разместила хрустальную вазу с цветами.
— Согласно легенде, Прометей похитил на Олимпе небесный огонь и подарил его людям. И тогда на земле дивным семицветием вспыхнула радуга — символ радости для всего живого на свете, — говорила Белль, пока суетилась по дому. — День пошёл на убыль и закат отгорел, а радуга всё светилась, светилась до самого рассвета, подобно надежде в сердцах людей. И когда солнце вновь показалось на горизонте, то там, где ночью горела волшебная радуга, расцвели ирисы.
— Прекрасная сказка.
— Прекрасные цветы.
— Идут к твоим глазам, — улыбнулся Голд и был удостоен смущённой улыбки в ответ.
Удивительным казалось то, как спустя столько лет, Белль сохранила эту свою способность искренне радоваться, удивляться или злиться, и он надеялся, что этой загадке объяснения не найдёт.
— М! Тебя сегодня тянет на ирландскую кухню, — отметил он, когда Белль подала ему картофель с морепродуктами. — Что это вдруг?
— Мне сегодня лень было выходить из дома, — усмехнулась она. — А это было в наличии.
— Конечно. Болтушка!
— Правда! — в шутку оскорбилась Белль. — Ты сегодня в хорошем настроении.
— И ничто его не испортит! — просиял Румпель. — Спасибо за обед. Я подумал, что мы могли бы в другой раз встретиться где-нибудь.
— Никак на свидание зовёшь?
— А если и так? Неужели ты мне откажешь?
— Как тут откажешь…
— Крис не возвращался?
— Забегал на пару минут. Сказал, что очень занят.
— Вот только чем, — нахмурился Голд.
— Тебе стоит прямо спросить, — веско сказала Белль, не отвлекаясь от еды. — Он только сказал, что завтра после двенадцати свободен, будто у него есть какое-то расписание.