Последний аккорд
Шрифт:
— Это так, — уверенно произнёс Голд. — Они завтра переезжают к нам на пару месяцев.
— Меня не посвятили.
— Можешь навестить их, если хочешь.
— Скорее всего так я и сделаю.
— Ну, и как тебе живётся в этом неприлично огромном особняке?
— Просто сказка, — улыбнулась Реджина. — Но, на самом деле, отвыкла я от замков за свою жизнь в Сторибруке. Но какая-то глупая традиция диктует нам, где жить.
— Люди цепляются за подобные традиции, чтобы сохранить связь с корнями, — сказала на это Белль, к которой маленький Тобиас
— Для нас троих это особенно актуально, — саркастично ответила Реджина, над чем они и посмеялись. — Кажется, Тоби пора спать. Вы не против, если я…
Реджина увела ребёнка, но оставила их не более, чем на двадцать минут. После она предложила им прогуляться по великолепному саду Брайантов: Голд был рад выйти на воздух.
Там их потом и нагнали Чарльз и его сын.
— А вот и вы! — Реджина шагнула им навстречу, обняла Уильяма и коротко поцеловала Чарли.
— Уильям, это мистер и миссис Голд. Я тебе о них рассказывал, — представил Чарльз гостей, а потом обернулся к самим гостям. — Руперт, Белль, это мой сын Уильям.
Приятно познакомиться, сэр, — приветливо улыбнулся младший мистер Брайант. — Мэм.
Он был очень похож на отца, только немного выше и намного моложе, и бороды и усов не носил.
Реджина взяла его под руку, второй притянула к себе Белль и увела их вглубь сада, оставив Румпеля и Чарли одних, разумно полагая, что им есть о чём поговорить. Совершенно естественно, что они заговорили об их общем предприятии.
— Признаться, я думал, что вы будете действовать тоньше, — сказал Чарльз. — И уж тем более никак не рассчитывал на такой результат.
— Вы очень помогли.
— Мне это ничего не стоило. Куглер пошёл на сделку, как вы и говорили.
— Отлично, — невесело улыбнулся Голд. — Но вы не рады.
— Мои решения ударили по Джонатану, — вздохнул Брайант.
— Вы не несёте ответственность за Джонатана, — мягко возразил ему Голд.
— Как глава семьи — несу.
— Традиции и приличия губят здравый смысл.
— Не буду отрицать: в моей семье они особенно сильны. Из-за этих традиций я заставил своего сына жениться на Селине, когда они решили обзавестись наследником, — говорил Чарльз, пока они медленно прогуливались по садовой дорожке. — Я понимаю, насколько подобные вещи нежизнеспособны. Но если старые семьи, вроде моей, не будут следовать традициям, то кто будет? Я всегда стремился поступать по чести.
— Похвально, но сложно постоянно поступать по чести.
— Сложно. Просто прежде чем совершить что-то, нужно спросить себя: а смогу ли я жить с этим?
— Знаете что самое печальное? Что на самом деле мы способны примириться почти со всем, — веско сказал Голд. — И если человека может уничтожить всего один плохой день, то один хороший вполне способен вернуть к жизни. И если не верите мне — спросите Реджину.
— Вы считаете, что она счастлива? — Чарльз смотрел скептически.
— А вы считаете, что нет? Или заглянув ей в душу и зная о ней всё, вы теперь боитесь об этом спрашивать?
—
— Она счастлива, Чарльз, — прервал Голд. — Вы дали ей то, в чём, вольно или нет, ей отказали все остальные.
Чарли приободрили его слова. И в них была правда: впервые Реджина получила семью и дом, в которых так нуждалась и которые заслуживала. Совсем скоро, легки на помине, на их пути вновь возникли их потерянные спутницы и Уильям.
— О чём сплетничаете? — весела спросила Реджина.
— Ни о чём.
— Что?
— Ничего, — буркнул Чарльз. — Но нам очень жаль, что придётся оставить вас на некоторое время. Надо разрешить некоторые рабочие…моменты.
— Да, — согласился Голд. — Это вряд ли надолго.
У него и правда были ещё вопросы к Чарльзу, и он вполне удовлетворил своё любопытство, когда Чарльз привёл его в свой просторный, со вкусом обставленный кабинет. Личных тем они больше старались не затрагивать, что стоило невероятных усилий. Вот почему они с таким облегчением и радостью отнеслись к приходу Клементины, сообщившей, что их ждут в столовой.
Обед был простым и подходящим случаю, но на фоне общего антуража вновь возникло чувство, что этот дом давно не соответствует мироощущению его обитателей, элементарно уставших от роскоши.
— Чарльз, холст за вашей спиной… Это оригинал? — спросила Белль, имея в виду одну крайне безвкусную поделку пятнадцатилетней давности.
— Да. И я жду, когда смогу продать его дороже, — ответил Брайант. — Картина отвратительная.
— Согласна.
— Многое переоценивают.
— Отец говорил мне, что вы работаете в издательстве, миссис Голд? — поинтересовался Уильям.
— Что-то вроде. Я просто редактор, — скромно сказала Белль. — Да и рассказывать особенно нечего. Издательство совсем небольшое и выпускает в основном научно-популярную литературу.
— И детективы, — улыбнулась Реджина.
— Детективы не под нашим именем. И с ними, я надеюсь, кончено.
— Что лучше для тебя.
— Несомненно.
Минутой позже к ним присоединился ещё один человек. Никто иная, как мисс Дженнифер Брайант.
— Здравствуйте! Простите за опоздание! — повинилась девушка, поспешно занимая своё место возле Реджины. — Я много пропустила?
— Нет, Дженнифер, — улыбнулся Чарльз. — Устраивайся.
Дженнифер поприветствовала гостей и начала о чём-то оживленно перешёптываться с Реджиной. Общая беседа плавно перетекла к вопросам бизнеса, и её с большим энтузиазмом поддерживал Уильям. Он просто-напросто не знал темы, более безобидной, на его взгляд, не желая задевать интересы незнакомых ему людей.
— Почему бы нам хотя бы раз не поговорить о чём-то другом? — возмутилась Дженнифер.
— Это универсальная тема, — заступился Уильям. — Но почему-то самое безобидное, как правило, слишком неудобное для тебя.