Последний дракон Цзянху
Шрифт:
Он устало кивнул и убрал свои руки под стол. Только сейчас Бай Сюинь заметила, что под его глазами залегли тяжёлые тени. Он и правда выглядел измождённым, а судя по его взгляду, было очевидно, что его единственным желанием было дойти до кровати и упасть на неё. Бай Сюинь поспешно отвела взгляд, просчитывая в уме все варианты. Но откладывать разговор не было никакой возможности. Неважно как, но это должно было случиться сегодня. Ход её мыслей прервал хозяин двора с подносом еды и кувшином вина, от которого над столом сразу повис шлейф кисловатого запаха. Старейшина Бай с сомнением посмотрела на кувшин, но промолчала.
— Вы трудитесь тут совсем один? — поинтересовалась Шао Цинмэй.
— Моей жене не здоровится, от холодного климата у неё болят суставы. А дети… У нас два
Он забрал пустой поднос и поспешно ушёл. Над столом повисло гнетущее молчание. Разговаривать никому не хотелось. Старейшина Бай вяло ковыряла холодную курицу в жгучем красном соусе и думала о том, сколько ещё таких сыновей ушли воевать за Императора и не вернутся домой. Налив себе вина в чашку, она сделала глоток и невольно поморщилась, а подняв глаза, поймала на себе пристальный взгляд Да Шаня.
— С моей стороны было невежливо не предложить вам вина, — смутилась старейшина Бай и отставила свою чашку. — Но, боюсь, это вино слишком плохое, чтобы кому-то предлагать.
— То, что мы смогли найти ночлег в такой час, уже удача, — попыталась сгладить ситуацию Шао Цинмэй, а потом вздохнула. — Должно быть нелегко хозяину двора справляться со всем в одиночку и заботиться о больной жене.
Старейшина Бай поджала губы и промолчала.
Быстро закончив свой ужин, трое путников разбрелись по комнатам. Напомнив Да Шаню не забыть обработать руки, Шао Цинмэй пожелала ему спокойной ночи и открыла дверь в комнату напротив. Комната оказалась небольшой, но вполне чистой. Две кровати стояли вдоль стен, а жаровня в углу бодро потрескивала углями. Тут было тепло и даже немного уютно. Пройдя внутрь, Бай Сюинь заметила сложенную ширму в углу и поставила её посреди комнаты, отгородив кровати друг от друга. Несмотря на то, что они обе были женщинами, раздеваться при посторонних она не привыкла. Так как все были слишком уставшие, то сразу погасили свечи, оставив только слабый свет от тлеющих углей, и, раздевшись до нижних халатов, улеглись спать.
Бай Сюинь лежала, уставившись в потолок. Она даже не замечала, как сильно сжимала одеяло руками, словно пытаясь удержать себя на этой кровати. Её сердце билось где-то в горле с таким шумом, что наверняка было слышно в другой части дома. Бай Сюинь знала, что если не сможет сделать это сейчас, то потом вряд ли решится. Ей нужно было лишь дождаться, когда Шао Цинмэй заснёт, и незаметно выскользнуть из комнаты. Слушая тихое дыхание соседки по комнате, она терпеливо продолжала ждать.
* * *
Да Шань был вымотан изнуряющей дорогой под дождём. Лошади пугались непогоды и то норовили начать безудержно нести, то куда-то свернуть подальше от качающихся деревьев. Он чувствовал, как вожжи врезаются в кожу, но это было даже хорошо. Внезапно разразившаяся буря отвлекала от мрачных мыслей о лисе-оборотне, говорившей ужасные вещи, и старейшине Бай, назвавшей его тем странным именем. Пока он боролся со стихией, он мог ни о чём не думать, а теперь он так сильно устал, что казалось, стоит голове коснуться подушки, и он сразу провалится в забытьё. Внезапный стук в дверь нарушил его планы. К счастью, он только начал раздеваться и не успел лечь, поэтому, кое-как натянув одежду обратно, пошёл открывать дверь. Но за дверью его ждал совершенно неожиданный гость.
Шао Цинлун широко улыбнулся и, толкнув его плечом, вошёл в комнату.
— Я надеюсь, ты не прикасался к кровати, иначе, боюсь, всё бельё придётся сжечь, — усмехнулся он, а заметив непонимающий взгляд Да Шаня, пояснил. — Как видишь, я тоже попал под дождь и искал ближайший ночлег. И разве это не судьба привела нас в один постоялый двор этой ночью? А так как свободных комнат больше нет, то я буду спать здесь. А ты проваливай. Поспишь на конюшне или где-нибудь под лестницей.
Да
— Что за убожество, — процедил он.
Разумеется, случайная встреча вовсе не была случайной. В одном из сундуков его сестрёнки был спрятан амулет, по которому было несложно отследить их местоположение. Шан Цинлун как раз закончил свои дела на юго-востоке и возвращался домой. По удачному стечению обстоятельств он обогнал их всего на день и остановился в крупном городе, но, заметив изменение погоды, понял, что доехать к ночи они не успеют и заночуют в ближайшей деревне. К счастью, в этой глуши была всего одна гостиница и ему не пришлось бегать искать их по округе поздно ночью. Горсть серебра и печать ордена на поясе заставили хозяина сразу заткнуться и не мешать. Была только одна небольшая проблема в виде огромной псины, но с чего бы вдруг сестрёнка оставила свою любимую игрушку на чужой горе. Впрочем, возможно, это было даже на руку — дикарь будет отвлекать внимание сестрёнки, пока Шао Цинлун будет договариваться со старейшиной Бай. Молодой господин Шао улыбнулся, а потом начал снимать свою одежду. Погасив свет и забравшись под тяжёлое пахнущее сыростью одеяло, он подумал, на какие жертвы только ни приходится идти ради своих целей. Но всё в конце концов окупится. Молодой господин и наследник семьи Шао медленно погружался в сон.
* * *
Бай Сюинь бесшумно села на кровати и потянулась к одежде. Прошло уже не меньше половины шичэня и ровное дыхание Шао Цинмэй говорило о том, что та уже давно спит. Свесив ноги на деревянный пол, Бай Сюинь молилась про себя, чтобы тот не скрипнул и не выдал её. Взяв в руки свою одежду, она внезапно остановилась. Полное облачение при таком освещении заняло бы кучу времени, Бай Сюинь и так держалась только на последних крупицах своей храбрости. Если она начнёт надевать все слои, то эта храбрость может улетучиться. Она сжала одежду, стараясь не обращать внимания, как дрожат руки. Наверно, ещё никогда в жизни она так не волновалась. Наконец, решившись, она выудила из кучи верхний халат и накинула на плечи. При таком освещении, кто разглядит, что под ним почти ничего нет. К тому же Да Шань постоянно нарушал правила приличия, вряд ли он даже обратит внимание, что с её одеждой что-то не так.
Задержав дыхание, старейшина Бай прокралась к двери, словно ночной вор. Выскользнув в коридор, она оказалась у двери в комнату напротив и замерла перед ней. Её сердце билось, как у загнанной лошади. Она подняла руку и так и застыла перед чужой дверью, за которой было слишком тихо. Наконец, собравшись с силами, она тихонько постучала, но за дверью по-прежнему было тихо. Тогда она толкнула дверь, и та бесшумно открылась. Бай Сюинь заставила себя сделать шаг внутрь комнаты, в которой точно так же у стен друг напротив друга стояли две кровати и на одной из них спал человек. Он лежал на боку лицом к стене, натянув одеяло едва не по самые глаза, поэтому в темноте, даже с усиленным духовной энергией зрением, Бай Сюинь могла видеть лишь длинные волосы, раскиданные по кровати. Она почувствовала в комнате горьковато-древесный запах Да Шаня и какой-то ещё, смутно знакомый. Поборов трусливое желание сбежать, она медленно выдохнула и подошла к кровати, а затем наклонилась и легонько коснулась плеча спящего человека. Человек зашевелился, повернулся и начал подниматься, скинув с себя одеяло, а потом внезапно мир вокруг перевернулся, и Бай Сюинь оказалась на кровати, прижатая сверху чужим телом.
От неожиданности она вскрикнула и даже не попыталась сопротивляться. Широко раскрытыми глазами Бай Сюинь смотрела на мужчину сверху и только сейчас поняла, чей это был запах и почему показался таким знакомым. Когда этот человек жил в ордене Алого Феникса, то постоянно жёг благовонья с агаровым деревом, поэтому этот тяжёлый сладковатый аромат буквально впитался в Шао Цинлуна.
— Честно признаюсь, я немного удивлён, — губы молодого господина Шао растянулись в улыбке, — но это приятное удивление.