Последний конвой. Часть 3
Шрифт:
Как он сумел пережить этот адски жаркий день? Не представляю.
Размотала бинты. Осмотрела. Рана на груди почти затянулась. Послушала дыхание, заставила слегка покашлять. Прогресс налицо. Заживление идет ударными темпами. Ну и слава Богу! Хотя до полного выздоровления еще ой как далеко. Огнестрельное ранение — это вам не шуточки.
А с другой стороны, стресс вызывает гормональный отклик всего организма в целом. У находящихся в смертельной опасности включаются механизмы ускоренной регенерации тканей, и заживление ран происходит в два-три раза быстрее. Научно доказанный факт, между прочим.
Вдвоем с Василием обработали
Вернулись они от Родиона очень быстро с кислыми-прекислыми физиономиями.
— Что случилось? — спрашиваю.
— Эмиссар немного не в духе, — отвечает Мишка.
— Чего это он?
— Да мы артефакт не привезли.
— Как это не привезли? Вы же за ним и поехали?
Михаил отвечает:
— Темно было. Я не нашел. Утром сгоняю — привезу.
— Понятно.
Теперь ясно, почему Быков осерчал.
Как вообще можно было потерять самую главную ценность экспедиции? Я категорически не понимаю. С этой проклятой секретностью все миссию под угрозу срыва поставили. Идиоты!
А небольшая задержка мне на руку, завтра у большинства раненых динамика лечения будет видна. Еще бы денек-другой, а потом уже можно и дальше ехать.
Ночь пролетела быстро. После тяжелого дня очень сильно спать хочется. Биологию не обманешь. Человек привык вести дневной образ жизни. Сколько днем не спи, а ночью все равно в сон клонит. Биологические часы свое требуют. Да и что за сон при такой жарище? Одно мучение, а не отдых. А ночью температура падает до комфортных значений, и от сонливости никакого удержу нет.
Несколько раз за ночь пыталась подремать, но так ничего и не вышло. Только прилягу, сразу же будят — кому-то из раненных плохо. Нужно вскакивать и бежать к навесу. Еще и Ваську совсем замордовала. Вася — туда, Вася — сюда. Бедный Василий не ропщет, старается. И это все с одной рукой. Жалко парня, слов нет, но что поделаешь? От Ашвани толку никакого. Да еще и языковой барьер. По-моему, он половины не понимает из моих приказов. Тупит, постоянно переспрашивает, делает не то, что нужно. Шел бы уже к своим, под ногами не путался…
Ночью фактически никто не спал. Водители и механики технику в рабочее состояние приводили. Быков метался по лагерю и орал на всех и на каждого. «Фашисты» были заняты погрузкой ящиков. Смотались к Нилу, здесь, оказывается, до реки совсем недалеко, набрали воды в цистерны. Местные пьют и не жалуются, значит, и нам придется.
Для меня это, конечно, дополнительная нагрузка. Теперь массовой диареи не избежать, и никакие обеззараживающие таблетки не помогут. Но что поделать, выбора у нас нет. Убраться бы поскорее из владений шейха к чертовой бабушке. Но без артефакта ехать в Бахр-Дар смысла нет. Вот и сидим, ждем утра.
Меня даже крамольная мысль посетила, а ну как вообще парни камень не найдут? Это тогда что получается, мы вообще зря ехали? Так не пойдет! Нам отступать нельзя. Может, эту чудо-технику инопланетную как-то по-иному запустить можно? Заводят же механики машины без ключа. Ну там не знаю, провода зажигания напрямую соединяют, или этой кривой
Едва забрезжил рассвет, Стивен с Мишкой засобирались в путь. Пригнали поварской пикап, загрузились и умотали в прежнем направлении — на восток. Умела бы молиться, непременно помолилась бы. А раз не умею, незаметно перекрестила. А вдруг поможет? Да я на все готова, лишь бы наша миссия удачно завершилась.
Очень уж людей жалко. Столько всего пережить пришлось. Ужас!
Ребят не было долго, часа два, наверное. Вернулись без шума и помпы, просто подогнали пикап к командирскому Тигру, молчком перегрузили артефакт под надежную защиту брони и, весело щебеча, вдвоем потопали на завтрак. Вот так. Даже мне ничего не сказали. Если бы не Васька, я могла и не узнать ничего.
После завтрака выяснилось, что водителем скорой к нам временно назначен Мишка. Его УАЗик приказал долго жить и восстановлению не подлежит, а наш Арсений тяжело ранен и к своим обязанностям приступить сможет еще очень нескоро. Мишка — водитель внимательный, аккуратный, ответственный, с большим опытом, у меня принципиальных возражений против назначения не возникло.
Хотя про себя отметила, что там, где Мишка, обязательно какие-то происшествия. Неугомонный пацан. Не может жить так, чтобы не найти на свою жопу приключений.
Василий во время перевязки по секрету сообщил, что Эмиссар назначил Стивена политруком. Как по мне, так ничего удивительного нет. От Комиссара до политрука — один шаг. Я так Ваське и сказала, про себя мысленно отметив, что теперь в администрации еще на одного человека больше стало.
А вот остальным внезапное повышение из рядового до политрука не особо по вкусу пришлось. Разговорчики всякие по экипажам начались. Оно и понятно, новая метла, да еще и такая молодая… Гейман, тот хоть и полный говнюк был, но чекист опытный, со стажем. К его мнению даже сам Быков прислушивался всегда. Хотя и спорили они неоднократно, тут уж не отнять, но всегда находили консенсус. А этот молодой да ранний… еще неизвестно, как себя поведет и чем проявит. Одним словом, мужики сомневаются, обсуждают, переваривают новость.
А лично мне Стивен нравится. Хороший парнишка. Вдумчивый, серьезный, ответственный, преданный друг. Если уж на то пошло, то я скорее ему свою жизнь доверила бы, чем покойному Гейману.
Часов в десять утра Быков опять созвал совещание. К моему немалому удивлению, на нем присутствовал не только Стивен, что было ожидаемо, но и один из наемников эмира. Азиат. Японец, кажется. Весь в татуировках. Морда страшная, в многочисленных шрамах и оспинах. При себе здоровенный такой меч. Одним словом, полный отморозок.
Понимал ли он хоть что-то из сказанного на совещании, я не знаю. Но сидел с очень важным видом и внимательно прислушивался к разговору.
Подвели итоги прошедшей ночи: артефакт найден, техника по большей части в порядок приведена, воды и горючего в достатке. Можно выдвигаться в Хартум, просить аудиенции у шейха, получать подорожную, а затем уже направляться в Бахр-Дар к конечной точке нашего путешествия по Африке.
Я, в свою очередь, тоже отчиталась о состоянии раненых. Троих, самых тяжелых, мы за ночь потеряли, как ни старались. Остальные на медленном пути к выздоровлению. Правда, что с ними будет, когда я уеду с конвоем? Бедолаги останутся один на один с местным шаманом, который привык лечить наложением рук и ослиной мочой…