Последний ветер
Шрифт:
После затянувшегося молчания Велер произнес:
– Я крайне восхищён вашим мастерством в кузнечном ремесле мистер Торн, но вы, сами того не подозревая, создали нечто настолько мощное, что я даже не могу предвидеть последствий. Не то, чтобы я обвинял Вас в этом, нет конечно же... Просто ножи эти обладают собственной индивидуальностью, и невероятной силой. По крайней мере, теперь я точно знаю, что ожидать от своего братца.
Прощайте, мистер Торн, большое спасибо за обстоятельный, и... емкий ответ. Светлых Вам дней.
Велер развернулся, и вышел на улицу, оставив Агруса Торна одного в холле.
Когда в Дол пришла
В то утро он не спешил начинать работу. Накануне весь город буквально гудел от известий о том, что неприятель почти подошел к Долу, и многие жители спешно покидали свои дома, направляясь на юг; ближе к столице.
Агрус Торн достал последнюю сигарету из "табачной розы" - удивительного сорта табака, с едва уловимым сладким цветочным ароматом. Самой плантации уже лет двадцать как не было, и он не знал, выращивали ли где-то ещё такой табак.
В полдень в город вошли войска. В черных доспехах, с огромными ружьями наперевес. Началась стрельба, и ветер разносил над городом запах пороха и смерти.
Агрус Торн вышел из кузни с огромной кувалдой на плече. Седой старик с сильными руками встречал неприятеля с достоинством и презрением в глазах. Один из солдат, заметив его, вскинул ружьё и выстрелил. Пуля прошла несколькими дюймами левее его плеча. Агрус Торн не пошевелился. Тут же к солдату подбежал, судя по всему, офицер высокого звания и тяжелой рукавицей наотмашь ударил его по шлему. Солдат выронил ружьё, и упал на землю. Офицер, в украшенной золотыми восьмиконечными звёздами кирасе, что-то громко кричал ему, указывая пальцем на кузнеца. Затем он выкрикнул несколько имен, и его моментально окружил отряд из пятерых бойцов. Отряд двинулся к кузне.
Агрус Торн снял кувалду с плеча и крепко сжал её руками, готовясь к драке.
Начальник в окружении воинов подошел вплотную к Агрусу, и заговорил, не удосужившись снять свой шлем. Говорил он очень плохо, и с сильным акцентом.
– Кусьнес, мой командир сохранить твой жиснь, на то, чтобы делай нам твой рушья, и прочий орушие. И научить нас все тфой секреты металла.
– Вы принесли войну в наш маленький мир. Это стоило всем слишком дорогого. К тому же, я создал очень много оружия на свой век. И некоторое из них будет нести горе ещё многие столетия после моей смерти. А по поводу вашего предложения - я даже не буду рассматривать его всерьез. А теперь - прочь с моей земли!
– Ты не смей указывай нам что делать! Ты не представлять, что...
Никто так и не услышал окончания предложения. Агрус Торн в мгновение замахнулся кувалдой, и что есть сил ударил офицера по голове. Шлем треснул в одном месте, и с оглушительным звоном вмялся в голову. Брызнула кровь, и человек упал замертво. Спустя несколько секунд раздался выстрел. Агрус Торн ощутил резкую боль в груди, а потом густая тьма обволокла его.
Когда несколькими днями позже войска грабили город, один из особо пронырливых солдат случайно обнаружил в полу в кузне Агруса Торна массивную шкатулку белого дерева. Платиновые монеты он шустро рассовал по карманам, а нож засунул за голенище. Двумя днями позже этот солдат был застрелен в сражении, названном "бойней при Доловом взгорье", и похоронен в безымянной могиле, вместе со всем своим скарбом. Перед тем, как быть извлечённым на свет, тринадцатый нож пролежал в земле практически семь тысяч лет.
* * *
Четыре
Солнце всё ещё пыталось согревать умирающую планету. Жизнь на голубом теле медленно входила в финальную стадию существования. Остатки разумного (насколько это вообще возможно) человечества агонизировали, прячась от губящих лучей ультрафиолета, радиации, и курильщиков.
Курильщики возникли после масштабного изменения рельефа. Никто из выживших доподлинно не знал, и не помнил, как они возникли. Огромные, подчас исполинских размеров, коптящие столбы росли прямо из разломов в земле. Несколько раз в сутки (хотя, понятие суточного цикла тоже стало весьма относительным) они выбрасывали в атмосферу невероятное количество метана и серы. Серые каменные колоссы пытались окончательно убить атмосферу предсмертным хрипом земли.
В редкие дни, когда ураганные ветры рассеивали бордово-серые облака, достаточно светлыми ночами можно было увидеть остатки космического тела, размерами чуть меньше луны, с рассыпанными рядом осколками от столкновения с единственным спутником земли.
Одежда его из белой, стала серой, с огромными, растекающимися желтыми разводами. С трудом, но он всё же мог дышать без защитных средств.
Последний раз чистую питьевую воду он находил несколько недель назад. Если экономно расходовать ресурсы организма, то можно продержаться ещё пару месяцев.
Он двигался в ту сторону, где он недавно почувствовал людей. Совсем небольшую группу, ютившуюся в неких подземных сооружениях.
Они были близко.
Джакка поправил респиратор на запотевшем лице, и почувствовал, как соленый пот разъедает мозоли от ремней, стянувших голову. Обмотанный тряпьем с головы до ног, в черных очках из поцарапанного мутного пластика, он нещадно потел, хотя на смотровой площадке был полумрак, и гулял ветер.
Пост номер 0. Стратегически необходимая часть системы жизнеобеспечения. Огромный кислородный компрессор, собранный из разрозненного хлама, и работающий кое-как. В обязанности постового, помимо непосредственной охраны, входила замена фильтров, которые с каждым днём приходилось менять всё чаще. Некоторые уже давно пришли в негодность, и были наполнены не синтетическими полимерами, а ватой и углём, замотанным в тряпки.
– Это всё из-за курильщиков.
– сказал Джакка сам себе.
– Хреновы штуки выросли, как грибы после дождя. А мы ещё думали, что все эти мегазаводы погубят атмосферу. Курильщики, мать их!
Джакка больше инстинктивно пошарил по карманам, хотя прекрасно помнил, что сигареты закончились ещё пару лет назад. Охренительная шутка вселенной - сигарет, вызывающих рак лёгких, нет, но и дышать без "намордников" невозможно. И к тому же, ни табак, ни прочие растения не хотели расти в убежище. В чёртовом бункере, вообще нихрена не росло, кроме бурой плесени.
В животе заурчало. Мизерная пайка, которую выдавали строго по дозировке, уже давно не могла насытить организм всем необходимым.
– И вот интересно, сколько они ещё хотят просуществовать на этой жратве?
– спросил он у самого себя.
– Консервы сами по себе, знаете ли, не вырастут. Да, и вода в солончаке не бесконечна. Сколько не выпаривай эту соль, вода всё-равно горькая, как дерьмо.
Джакка ненавидел нынешнее своё положение целиком и полностью. Нехватка жизненно необходимых ресурсов, вечно носимый, будто приросший к лицу респиратор, фантомные боли отсутствующих трех пальцев на левой руке, и обильный кашель в забитых лёгких.