Последний ветер
Шрифт:
– У меня нет имени. Равно, как и физической оболочки, к которой можно это имя привязать.
– Тогда, что же ты?
– Я всего лишь сознание.
– Чьё?
– Своё собственное.
– Сказал голосок, и засмеялся. Логично, не правда ли. А на счёт твоего второго вопроса... А сам ты как думаешь, что это?
Тотль увидел, как картина в воде смазывается, превращаясь, в хронологию событий.
– Это Поток?
– Не совсем. Это одно из его бесчисленных отражений в физическом мире.
– То есть, он нереален
– А что есть реальность? Всё зависит от того, с какой стороны отражения ты находишься. Ты ведь не станешь с полной уверенностью заявлять, что ваш мир сейчас - это не отражение другого вашего мира, запаздывающее за ним всего на несколько секунд. Или ваш мир - это отражение настолько далекой звезды, что отражающиеся сейчас события произошли миллиарды лет назад.
Поток же реален вне зависимости от того, это он сам, или это его отражение. В конце концов, Поток - это отражение самого Потока.
– Хорошо. Я понял. И у меня остался только один вопрос.
– Я слушаю.
– Поток показал мне это место. Зачем я сюда пришел?
– Чтобы ты оказался здесь в этой реальности в этот момент времени.
– И всё?
– Разве это недостаточная причина?
– сказал голосок, и снова засмеялся.
Между тем, озерцо пошло волной, и Тотль услышал ещё один голосок. Только теперь говорил мальчик.
– Она слишком много болтает. Не слушай её. Ты оставил без сознания одного из черных.
– Да. Правда, я не знаю, что теперь с ним делать.
– Зато я знаю. Принеси его тело сюда.
Тотль притащил полностью восстановившееся, но, до сих пор бездыханное тело к озеру.
– Отлично.
– Сказал мальчишеский голос. Его мозг, и нейтронные связи полностью восстановились. А теперь опусти его голову в воду.
– Что ты собираешься с ним делать?
– Я заберу его сознание, и заброшу его в поток.
– Но, он ведь может вырваться оттуда.
– Это не имеет значения. Без его сознания, тело его истлеет. К тому же, пока он поймёт, что он находится в Потоке, пройдёт масса времени. Во времени.
– теперь и мальчик рассмеялся.
Это может произойти через вечность. Может через секунду. Даже если он найдет тело, чтобы использовать его, как вместилище, он проживет не дольше, чем любой смертный человек. Так, что, давай, опускай его голову.
Тотль сделал всё так, как сказал голос, и почувствовал, что присутствие Шаалака слабеет, будто он стремительно уносится прочь. Через секунду и это пропало. Тело так и осталось лежать на траве, а голова мерно покачивалась на воде. Глаза последнего черного остались открыты.
– Это всё?
– Спросил Тотль.
– Это очень хорошо. А теперь - возвращайся обратно. Только поторопись.
– Почему? У меня есть ещё вопросы.
– Нет времени. Из-за отражения Потока, время здесь течет гораздо быстрее,
– Но, я хочу знать...
– Уходи.
– Кто мы на самом деле такие?
– Уходи.
– Зачем...
– УХОДИ!!!
В этот момент Тотль ощутил невероятной силы толчок в грудь, от которого он пролетел несколько метров, и упал в жухлую траву под деревом.
– Прости - Сказал девичий голос. Ты действительно должен торопиться. Иначе, не успеешь. Беги!
Тотль встал, и направился к выходу из пещеры. Он осознавал, что сила, таящаяся здесь, не всегда подвластна его пониманию. И нет нужды таить зла и обид на сущностей, чей порядок выше, чем твой собственный.
Быстрым и уверенным шагом Тотль поднимался наверх. К началу следующего дня он вышел на поверхность. В тропическом лесу бушевал ураган. Если он правильно понимал, то сейчас здесь весна, а это значит, что он провёл в пещере почти пять месяцев…
** *
В этом огромном городе, казалось, состоящим из нагромождения домов с черепичными крышами, и жмущихся друг к другу кривых узких улочек, почти постоянно светило солнце.
Огромные круглые окна мансарды выходили на восток. Теплый весенний ветер приносил через открытую створку запахи цветущих деревьев, утренней выпечки, и постепенно нарастающий шум рыночной суеты.
Он проснулся в момент, когда солнце уже освещало большую часть комнаты. Она лежала рядом. Ещё спала. Нагая, и беззащитная. Она распустила косу, и теперь её белоснежные волосы разметались по всей подушке. Она не имела привычки укутываться на ночь в одеяло, или стесняться собственного тела. За это он её и любил.
Он попытался бесшумно покинуть кровать, но услышал её нежный игривый голос:
– Куда это ты собрался?
– Доброе утро.
– Доброе.
– Я хотел приготовить завтрак.
– Ты же знаешь, как я отношусь к подобного рода затеям.
– она повернулась к нему лицом, и он заметил улыбку на её губах.
– И, тем не менее - Сказал он. Чем будешь трапезничать?
– Мясом!
– Вскрикнула она, и набросилась на него всем телом. Она повалила его на спину, и легла сверху. Принялась целовать его.
– Тебе разве не хватило вчерашнего? Мы и так занимались этим почти до утра.
– Мне всегда мало тебя.
– Сказала она, и положила ему голову на грудь.
– И что же мы будем делать?
– Может, прочтете мне лекцию, профессор? По анатомии.
Она посмотрела ему в глаза. Глядя на его лицо, у неё всегда было смутное ощущение, что она смотрит в зеркало. Вот только глаза... В этих старых голубых глазах, словно в мутном зеркале, отражалась целая гамма тревожных эмоций. Боль, страх, гнев, загнанность.