Последняя буква Севера

Винчестер Лина

Фрэнк с гордым видом разводит ладони в стороны, будто все здание принадлежит ему.

– Я управляющий боулинг-клуба. Однажды я выкуплю это место и стану владельцем.

Потушив сигарету в стоящей на полу консервной банке, Фрэнк заходит к Юджину и через пару секунд возвращается с контейнером для обуви.

– Спасибо, – выдыхаю я.

– Кверху нос. – Он щелкает меня по носу, и я вынуждена натянуть улыбку, показывая большие пальцы.

Взявшись за дезинфекцию обуви, я то и дело поглядываю на время в ожидании перерыва.

Когда часы показывают семь, я выхожу на задний двор, чтобы подышать свежим воздухом.

Мне хочется взяться за сигареты, что лежат в моем рюкзаке, но я отбрасываю эти мысли в дальний угол и иду на кухню, чтобы взять что-нибудь пожевать.

В маленькой кухне работает радио, во фритюрнице жарится картофель фри. Широкоплечий Берни едва помещается тут, он успевает шинковать зелень для соуса и отчитывать своего ученика Лукаса за то, что тот слишком рано начал обжаривать сырные шарики. Сколько бы Берни не ворчал по работе, он один из самых добродушных людей, которых я знаю. И кажется, моя мама ему нравится, потому что он вечно краснеет, стоит ей взглянуть на него.

– Они еще там? – спрашиваю я у официантки Лори, когда она приходит забрать тарелки с жареным картофелем с раздачи.

– Кто?

– Бесподобно красивые люди. Четыре парня и четыре девушки.

Рассмеявшись, Лори кивает, подхватывая сразу четыре тарелки.

– Да, взяли две дорожки, соревнуются парами.

– Плохой день? – спрашивает Берни.

– Плохой учебный год. – Взяв из контейнера ломтик сладкого перца, отправляю его в рот. – Когда жизнь станет похожа на диснеевский мультик?

– Когда мужчины начнут вести себя как принцы, а не принцессы.

– То есть никогда? Неужели для счастья обязательно нужен принц?

– Не обязательно, но в какой-то момент одиночество надоедает, Микки. – Вытерев руки о висящее на плече полотенце, Берни как-то грустно улыбается. – Это я тебе с высоты опыта своих лет говорю. Человеку нужен человек.

Берни опять принимается ругать Лукаса, а я продолжаю есть сладкий перец, будто мне платят деньги именно за это.

Когда в кухне появляется Фрэнк, я вжимаю голову в плечи, потому что уже заранее знаю – мне не понравится то, что он скажет.

– Микки, третья дорожка освободилась, надо убрать.

Дерьмо.

– А это не может немного подождать? – спрашиваю я с мольбой в голосе. – Пожалуйста. Я еще с обувью не закончила.

Фрэнк стучит пальцами по часам на запястье и указывает мне на дверь.

Взяв корзинку с тряпками и средствами для полировки, беру ручной пылесос и выхожу в зал. Всего в зале десять дорожек, заняты из них четыре. Седьмая и восьмая закреплены за нашими ребятами, мне нужна третья, и есть шанс, что я останусь незамеченной.

Включив ручной пылесос, я прохожусь по диванчикам, собирая крошки, а затем протираю стол. Опустив голову, подхожу к шаровой ленте, чтобы наспех протереть шары.

– Микки!

Черт возьми.

Вжав

голову в плечи, замираю на мгновение и поднимаю подбородок. Олии приветливо машет рукой, и, сжав тряпку, я натягиваю улыбку и машу в ответ.

«Нет, пожалуйста, не надо идти сюда. Не привлекай ко мне еще больше внимания, так ты только спровоцируешь ПАКТ», – мысленно молю я. Но мои молитвы не работают, потому что Оливер поднимается и идет в мою сторону.

Это один из тех редких случаев, когда мне хочется сбежать от него.

– Ты не говорила, что сегодня работаешь здесь, – бросает он, остановившись напротив по другую сторону шаровой ленты.

– Ты говорил, что вы собираетесь в бильярд.

– Передумали. – Потерев шею, Олли пожимает плечами. – Если тебе некомфортно, я тут же их уведу.

– Нет, все в порядке, я почти закончила.

Слышится звон стекла. Громко ахнув, Констанс накрывает ладонями рот и с наигранным ужасом смотрит на пол. Где члены гильдии киноакадемии? Несите Оскар, она заслужила.

На полу лежат не осколки, а последствия того, что Оливер подошел ко мне. Боюсь, если еще и Элфорд решит лично поздороваться, то ПАКТ подожгут боулинг-клуб, а потом обвинят меня в поджоге.

– Тут разбит бокал! – кричит Пайпер, щелкая пальцами. – Можно позвать уборщицу?

Крепко зажмурившись, Олли потирает щеку.

– Черт, тут не найдется кого-нибудь еще? – спрашивает он виноватым тоном.

Качнув головой, я бросаю тряпку в корзину и иду в подсобку за шваброй. Я готова отдать на отсечение голову, что Констанс сделала это специально, но Оливер, конечно же, даже не допустит такой мысли.

Подходя к столу, убеждаю себя в том, что надо держаться спокойно. Если я вдруг решу ударить Констанс шваброй по голове, то мама может лишиться работы.

– Привет, ребята, – здороваюсь я, изо всех сил стараясь выглядеть приветливой.

На полу осколки и расползающаяся лужа молочного коктейля. Ник и Рэм у дорожки спорят о том, чья сейчас очередь бросать. На девчонок я даже не смотрю, но чувствую на себе их взгляды. И не только. Положив локоть на подлокотник дивана, Джейк покручивает кольцо на пальце и смотрит на меня так же, как и Оллли – с сочувствием. Это неприятно. Но не уверена, что сама не смотрела бы иначе на кого-то в подобной ситуации.

Собрав осколки, я выжимаю швабру в отжиме с ведром и вытираю пол. Это длится вечность, мышцы деревенеют, а руки словно не слушаются. Олли идет бросать шар, и вместе с этим я теряю остатки ощущения безопасности.

Закончив с пятном, я разворачиваюсь и в следующее мгновение слышу за спиной звон стекла.

– Упс. – На губах Пайпер играет невинная улыбка. Накручивая прядь светлых волос на палец, она опускает ладонь на колено Джейка. – Извини, Тряпка, я такая неуклюжая сегодня.

– Извини, Микаэла, – говорит Джейк, и в отличие от своей бывшей звучит вполне искренне.