Последняя буква Севера
Шрифт:
– Слушай, я не хочу, чтобы меня загребли за компанию. Пожалуйста, просто сядь в машину.
Джейк смеется, словно забыл о том, что Мейсон Шепард выглядит как гребаная скала.
– Какой у меня любимый цвет? – внезапно спрашивает он.
– Что?
– Я ведь знаю, что ты помнишь, Микаэла, просто назови его, и мы уедем отсюда.
Внедорожник уже слишком близко, а Элфорд улыбается так, будто в школе объявили внеплановые каникулы.
– Синий, – выдыхаю я, проводя пальцами по волосам. – Синий, как цвет океана. Это твой любимый цвет. Доволен?
Не отрывая
Мы трогаемся с места ровно в тот момент, когда внедорожник Мейсона заворачивает к подъездной дорожке, ведущей к гаражной двери.
– Придурок! – Хорошенько шлепнув Элфорда по плечу, я шумно выдыхаю и съезжаю вниз по сиденью. В ответ он смеется, из-за чего я считаю его еще большим придурком.
Глава 21 Я не твоя фанатка
– Ты сказал, что у тебя есть для меня подарок.
– Возьми пакет на заднем сиденье, – просит Джейк, поворачивая руль.
Я тянусь назад и, подхватив бумажный пакет, опускаю его на колени.
– Одежда? – спрашиваю я, заглянув внутрь.
– Предупреждаю, тебе это не понравится.
Первая мысль, что Джейк купил мне невероятно короткое платье, но я не вижу в этом ничего плохого. А может, белье и лифчик с эффектом пуш-ап? Что тоже не так уж плохо. Опустив руку в пакет, я достаю футболку, на которой изображен компас, где вместо направлений стоят первые буквы имен участников. Наконечник красной стрелки показывает на букву «D», что означает – фанатка Джейка.
Рассмеявшись, качаю головой и бросаю футболку обратно в пакет.
– Ни за что!
– Брось, Микаэла.
– Бросила, только что бросила футболку в пакет! Почему ты смеешься? Я ни за что не надену это на завтрашний концерт. Я даже в честь поддержки Олли не надевала такое.
– В этом и суть.
– Я часть команды. И я готова надеть футболку с общим логотипом, но не хочу, чтобы меня считали твоей фанаткой!
– Зря. – Он пожимает плечами. – У меня очень милые фанатки.
Снова заглянув в пакет, я сжимаю переносицу.
– Эта футболка все равно что табличка «Я хочу переспать с Джейком Элфордом».
– И что в этом плохого?
Вскинув брови, я ерзаю.
– В этом нет ничего плохого, я рада, что кто-то настолько отчаянный и готов отдаться тебе по доброй воле. Но мы с тобой договаривались, что о нас будут говорить, как о друзьях.
– Люди все время будут что-то говорить. Это всего лишь футболка, Микаэла. Да, это повод для разговоров. Да, это прямой выстрел по эго Оливера, но на это и расчет. Ты пришла ко мне, потому что тебе нужна помощь, и я ее оказываю. А ты пока нарушаешь правила договора, к тому же я не получил ни одного своего домашнего задания, пусть даже с ошибками.
Ладно, Джейк прав хотя бы в том, что я сама пришла к нему за помощью и сама согласилась выполнять все его условия. Честно говоря, я пока не знаю, есть ли результат. Да, Оливеру не нравится, что мы с Джейком общаемся, но это может быть нечто вроде
– Понимаю, что еще рано говорить об этом, но пока нет никаких результатов, Джейк. По плану я должна одержать верх над Констанс и компанией, но пока я вызываю у них еще большую агрессию только из-за того, что общаюсь с тобой. Раньше Пайпер не было до меня никакого дела, теперь же она явно копит деньги на киллера.
Джейк молчит, сжав челюсть. Машина замедляет ход, и он тормозит у обочины. Вдали наступающего вечера горят огни заправки, заходящее солнце разливает оранжевый свет на заросшее поле и асфальт. Джейк поворачивает голову, в закатном свете его карие глаза светлеют, а золотистые крапинки в них подсвечиваются, и создается впечатление, что он надел линзы.
– Прошло слишком мало времени. Ты ведь не думала, что одно наше общение мигом решит все твои проблемы? Они будут пытаться свалить тебя с ног снова и снова, продолжат портить тебе жизнь, но ты будешь давать отпор. Мы будем. Нужно ставить их на место из раза в раз, и тогда все изменится. Это как в спорте – приходится долго, упорно и изнуряюще тренироваться, и только потом будет виден результат. Понимаешь, о чем я?
Сев вполоборота, он опускает локоть на руль.
– Мы сейчас бесим всех вокруг, потому что они не понимают, какого черта мы вдруг стали друзьями. Воспринимай это, – указывает он на пакет, – как веселье. И продолжай давать им отпор. Ник рассказал мне о том, как прошло собеседование в газету. Ты большая молодец, Микаэла.
Ох, боже.
– Комплимент? Полагаю, это был аванс добрых слов сразу на следующий год?
Улыбнувшись, Джейк пожимает плечами. Что-то в его улыбке на долю секунды напоминает мне о том мальчике из детства. Меня накрывает острой волной ностальгии, которая мгновенно сменяется обидой, и вопрос сам собой срывается с моих губ:
– Почему ты перестал дружить со мной?
Тело обдает жаром, а пальцы сжимают бумажный пакет с такой силой, что становится больно. Мне хочется забрать свои слова назад, но при этом так же сильно хочется узнать ответ. Поговорить. Выслушать. Понять. И наконец-то перестать злиться.
Раскрыв губы, Джейк растерянно покачивает головой.
– Микаэла.
– Почему? – цежу я сквозь сжатые зубы, и мой собственный голос звучит чужим и грубым.
Потерев лоб, он откидывается на спинку сиденья и, повернув голову, долго смотрит в мои глаза.
– Ты ведь знаешь ответ.
– Знаю. Но я хочу услышать это от тебя. Возможно, даже хочу услышать ложь. Соври, Джейк, скажи, что тебя заставили, пригрозили. Что угодно, но дай мне хоть что-то.
Мне нужно услышать от него хоть что-то, чтобы мы смогли двигаться дальше, иначе я буду снова и снова возвращаться к старым обидам, которые не дадут нам нормально общаться. А мне бы этого хотелось, потому что в последнее время я ловлю себя на мысли, что не хочу завершать наш диалог. Меня даже не напрягает сарказм, а наоборот – нравится. Но я не хочу, как сейчас, ловить себя на внезапных вспышках злости из-за детских обид.