Последняя буква Севера

Винчестер Лина

– Про защиту я сегодня точно не забуду, – с улыбкой говорит Рэм другу и, подмигнув, идет в сторону стола девочек.

Поправив очки, я беру листок с заданием: в нем перечислены цвета, которые нам нужно получить при помощи кислоты и затем записать формулу в пустующий бланк. Такое мне нравится, потому что игра с цветами все равно что смешивание красок при рисовании. Потрясающе.

– Начнем с зеленого? – предлагает Джейк.

Кивнув, я тянусь к склянке с железной крошкой и, подцепив несколько гранул пинцетом, бросаю их в колбу

и заливаю серную кислоту, а затем жду, когда начнет появляться цвет.

– Почему ты так уверен в том, что у Рэма ничего не выйдет? – спрашиваю я, слыша, как Эрин смеется над его шуткой.

– А почему должно?

– Ну, не знаю. – Повернув голову, я рассматриваю профиль Рэма с соблазнительной ямочкой на щеке. – Просто хочу сказать, что у него есть шанс. Он объективно красивый.

Отложив ручку, Джейк поднимает на меня заинтересованный взгляд и склоняет голову набок.

– Сколько участников «Норд» тебе нравится на самом деле, Рамирес? Я насчитал уже троих.

– Все верно, всего трое. Оливер, Рэм, Ник тоже ничего. – Я опускаю пробирку в подставку. – В зеленый запиши кислоту и железо. Хотя цвет больше похож на болотный.

Облизнув губы, Джейк улыбается и, кивнув, записывает ответ.

– Эрин ненавидит Рэма, – поясняет он, смешивая красно-фиолетовую жидкость с кислотой. – Ее лучшая подруга была одержима им, а он переспал с ней и тут же бросил.

– Откуда ты все это знаешь? Она ведь новенькая.

– Что поделать. – Он пожимает плечами. – Люди любят раскрывать мне свои секреты. К слову, ее лучшая подруга сидит рядом и вот-вот разрыдается.

Я снова поворачиваю голову.

Кейт с покрасневшими глазами легонько болтает в руке колбу и, шмыгнув носом, записывает ответ, пока Эрин водит кончиком пальца рядом с ладонью Рэма. Так открыто флиртовать с ним, сидя рядом с лучшей подругой, которой он разбил сердце? Тут что-то не складывается.

– Он ведь даже не помнит, что переспал с Кейт, да? Эрин собирается отомстить ему, – догадываюсь я.

– Похоже на то.

– Собираешься сказать Рэму? – Я записываю красно-фиолетовый краситель с водой и соляную кислоту напротив светло-желтого цвета.

– Разумеется нет, это будет забавно.

Снова моя очередь смешивать цвета, и на этот раз в задании просят вывести небесно-голубой.

– Ты все еще в восторге от этого, верно? – спрашивает Джейк, двигаясь чуть ближе и мимолетно задевая мое колено своим.

У меня почему-то подрагивает ладонь, и я боюсь, что пробирка, в которую я насыпаю медь, выскользнет из руки.

– От чего именно?

– От цвета, красок и результата их смешивания. Все еще коллекционируешь любимые цвета других людей?

– Нет, я больше не фрик.

– Могу добавить в твою коллекцию свой любимый цвет.

– Я его помню, – вырывается у меня раньше, чем успеваю подумать. А еще я едва не выливаю кислоту мимо пробирки.

Черт.

Джейк двигается еще ближе, и его колено снова касается моего. Я знаю,

что он улыбается, но не могу найти в себе силы поднять взгляд, поэтому гипнотизирую жидкость в пробирке, которая никак не меняет цвет.

Мне неловко и хочется сбежать. Нет ничего криминального в том, что я помню такие вещи, но при этом мне всем сердцем хочется показать Джейку Элфорду, что в тот момент, когда он вычеркнул меня из своей жизни, я сделала то же самое, стерев любое воспоминание о нем.

– Назовешь его? Просто хочу убедиться, что помнишь правильный оттенок.

– Зеленый, как хвоя, – вру я.

– Ты в курсе, что цвет в пробирке не поменяется, пока не скажешь правду?

– Заткнись.

Джейк молчит какое-то время, барабаня пальцами по столу, а затем легонько толкает мое колено своим.

– Красный, как этикетка «Кока-колы», – говорит он.

– Что?

– Это твой любимый цвет.

Моргнув, я поворачиваю голову, а Джейк тянется за колбой с будничным видом, словно не взбудоражил в моей голове очередное воспоминание из нашего детства. Он помнит мой любимый цвет. Не знаю, почему эта простая мелочь так сильно ошеломляет меня.

– С медью не работает обычная кислота, нужна азотная. – Он протягивает мне колбу, и, облизнув пересохшие губы, я заторможено киваю.

Дурацкая неловкость никуда не уходит, она мешает дышать, говорить и мыслить трезво, поэтому я решаю резко поменять тему.

– Ты сегодня утром был не в духе.

– Да. Утром узнал, что на следующие выходные придется ехать в Батон-Руж, у сестры Сэма день рождения, приедут все родственники. Это будет не праздничный ужин, а настоящая бойня, где в роли жертвы всего один человек – моя мама.

– Не могу поверить, что они все еще ненавидят Долорес.

Семья отчима Джейка терпеть не может Долорес. Они думают, что Долли с Сэмом только ради денег, поэтому на семейных праздниках все считают своим долгом пускать двусмысленные комментарии, выставляя Долли алчной женщиной, которая во всем ищет выгоду. Джейка, кстати, в той семье особенно не любят, потому что он, не стесняясь, выдает едкие комментарии.

– Мама не хочет, чтобы я ехал, но я не отпущу ее туда одну, потому что Сэм не справляется. Он пытается всех помирить вместо того, чтобы послать их.

– Я все еще помню, как она с ужасом рассказывала, как ты ляпнул кузине Сэма, что она умрет одинокой кошатницей.

– Она перед этим рассказывала, что у нее в доме живет двенадцать кошек. Этот комментарий напрашивался сам собой.

Тихо рассмеявшись, я опускаю колбу с небесно-голубой жидкостью в подставку.

– Даже хорошо, что тебя не будет в следующие выходные.

– Это еще почему?

– У меня ведь тоже день рождения в следующую субботу, и я не знаю, в каком мы с тобой статусе дружбы. В том, где я приглашаю тебя на праздник ради того, чтобы это увидел сам знаешь кто, или я зову тебя просто потому, что ты хороший парень?