Построить лестницу к звездам
Шрифт:
Он видел обнаженную женщину всего один раз. Год назад, на день именин Робба, Теон потащил их в бордель в Зимнем городке и заплатил медяк шлюхе по имени Рос, чтобы она сняла с себя платье. Джон не так много об этом помнил; сильнее была память о гневе их лорда-отца, когда он узнал, что его старшие сыновья были в борделе. Когда ему открылся треугольник медных волос, покрывающих холмик Сансы, Джон изо всех сил старался не думать об отце и о его ярости, которую вызвало бы то, что они сейчас делают.
Джон сбросил с себя бриджи и нижнюю рубашку и устроился подле нее. Он чувствовал, как растет волнение Сансы наряду с его собственным, и знал всю серьезность того,
— Ты уверена?
— Да. Я выбираю это. Я выбираю тебя.
Он не был уверен, насколько Санса действительно беспокоилась о нем, но в ее голосе была такая определенность, решительность, что Джон знал: существует какая-то причина, по которой она настаивала на этом. Что бы ни случилось в Королевской Гавани, это изменило ее, и Джону хотелось бы, чтобы она рассказала об этом.
Она, должно быть, уловила его нерешительность, и заверила его:
— Ты не пользуешься мной, Джон. Это то, что я хочу.
Она не закричала, когда он вошел в нее, даже когда дискомфорт отразился на ее лице. Он замер над ней, покрывая поцелуями ее лицо и шепча извинения за то, что причинил боль, и почувствовал, как ее ногти вонзились ему в плечи. Он слышал о том, что это болезненно для леди — терять девичество; Теон имел обыкновение рассказывать об этом самые грубые истории, и о том, что это сопровождается кровью. Джон хотел бы терпеть ту же боль вместе с ней, но вместо этого почувствовал удовольствие. Теплое, влажное лоно Сансы плотно охватывало его; наверное, это лучшее, что он чувствовал когда-либо, и в него закралось чувство вины за то, что он делает.
— Джон, — тяжело дыша, сказала Санса, поднимая подбородок для поцелуя. — Все в порядке. Продолжай.
Это закончилось быстро. Ей было приятно с ним, но они не знали в должной мере, как сделать процесс их единения приятным для них обоих. Неуклюжесть движений — это не то, что они ожидали, и Джону неловко было видеть в глазах Сансы проблескивавшую досаду. Когда удовольствие достигло пика, он вышел из нее, излив свое семя на простыни. Санса обвила его руками, крепко прижимая его к себе, пока их дыхание восстанавливалось.
— Мне жаль, — задыхаясь, прошептал Джон, но Санса поцеловала его, заставив его умолкнуть.
— В следующий раз будет лучше. Мы разберемся в этом.
Джон ненавидел себя за то, каким счастливым сделало его это заявление.
________________________
Это стало обычным делом. Каждую ночь, когда они удостоверивались, что замок спит, Санса прокрадывалась в его комнату, пробираясь обратно к себе перед тем, как все проснутся. Она с самого начала решила, что ему не следует приходить в ее покои — если их поймают, рассудила она, будет труднее объяснить, почему он находится у нее, чем найти причину, по которой она зашла к нему. Джон знал, что так и есть; если леди Старк когда-нибудь обнаружит его хотя бы рядом с комнатой дочери, то он станет евнухом быстрее, чем сможет моргнуть.
То, что она сказала в их первую ночь, было истиной. Они проводили ночи, изучая друг друга, выискивая то, что заставляет другого стонать и трепетать, то, чего они хотят и то, что им больше всего нравится. Ночью Санса показывала ему, где касаться меж ее ног, чтобы доставить ей наибольшее удовольствие, оставляя Джона ходить, словно в тумане, на следующий день; воспоминания о ней, трогающей себя, приходили в голову в самое неподходящее время. Он узнал, что Санса любит прикосновения грубее, чем он ожидал, что она любит, когда он
Его удивляло, как много она хочет всего попробовать, ее голод до экспериментов. Одной ночью, после того, как они загнали друг друга, оба липкие от пота, Джон спросил у нее, где она услышала о таких вещах. Санса весело расхохоталась и сказала:
— Мужчины — не единственные, кто говорит о том, что происходит в постели, Джон.
Он удивил ее, когда лунные дни вмешались в их любовную связь. Пип рассказал ему об этом, когда они тренировались; он и Гренн рассказывали известные им истории о леди, в то время как они с Сэмом слушали. Санса смотрела на него в замешательстве, когда он поцеловал ее колено и заскользил губами вверх по бедру, но не возражала; то доверие, которое она к нему испытывала, заставляло Джона любить ее еще сильнее и быть мужчиной, которого она заслуживала.
Она громко вскрикнула и, шокированная тем, что он ласкал ее лоно языком, опустила руки ему на голову и схватилась за его волосы. Ее вкус там был соленый с оттенком сладости, и Джон застонал, вцепившись в ее бедра и прислонившись губами к ее бугорку. Голос Сансы, умоляющий его не останавливаться, сводил с ума, и Джон не думал, что что-нибудь заставит кипеть его кровь в жилах сильнее этого.
Он обернул губами ее бутон в месте, котором она научила его касаться, чтобы довести ее до пика, и начал сосать его, надавливая языком. Санса выкрикивала его имя, ее тело подалось вверх, ноги ударялись о его спину, когда она сотрясалась в оргазме, и стоны ее усилились, когда Джон скоро довел ее до другого. Она все еще дрожит, когда просит его прекратить, клянясь, что не выдержит ни секунды больше, и тогда Джон взбирается на нее сверху. Санса обхватила его шею и притянула к себе для поцелуя; его рот все еще был в ее удовольствии. Он почувствовал, как она охватила ногами его бедра, одна рука скользнула между ними, чтобы найти член, и Джон охотно позволяет ей направлять его внутрь себя.
Он был в ней уже полсотни раз, но этой ночью все чувствовалось иначе. Санса обычно закрывала глаза и запрокидывала голову назад, когда он двигался внутри нее, но сегодня она встречала его взгляд решительно, ее пальцы путались в его волосах, и их лица были так близко друг к другу. Джон крепче прижал ее к себе, медленно скользя в ней, проникая глубоко каждый раз, и Санса плотно обвила его ногами, будто пытаясь слиться с ним воедино.
— Я люблю тебя, — выдохнула она.
Слова эти были неожиданными, и ошеломили Джона. Они расстроили его, и, когда он достиг пика, то же самое слетело с его губ. Санса прильнула к нему, и они оба крепко держали друг друга; Джон знал, что-то, что сейчас было, никогда не повторится.
Они зашли слишком далеко, чтобы возвращаться назад.
__________________________
Робб вернулся из Западных Земель с невестой, явно не дочерью Уолдера Фрея, что вызвало раздор в Риверране.
Джону понравилась Джейн Вестерлинг. Она казалась милой и доброй и, очевидным образом, была влюблена в его брата. То, как отреагировали все остальные, вызвало куда большее беспокойство. Фреи покинули замок, леди Старк, казалось, пребывала в таком гневе на Робба, какого он никогда не видел. Он смотрел на эту драму со стороны и ждал, что будет дальше.