Поступь империи: Поступь империи. Право выбора. Мы поднимем выше стяги!
Шрифт:
По словам Артура, получалось, что эта мастерская должна быть размером с хороший завод. Однако, не дожидаясь моих возражений, барон сразу же встал на защиту этой идеи, основываясь на том, что хотя на Истьинском заводе и работает литейная, но ее качество таково, что только каждый четвертый орудийный ствол проходит должную проверку и уходит с обозов в расположение корпуса. Про снаряды же и вовсе говорить не следует, ибо порох, изготавливаемый в Москве, лежит на складах в корпусе, дожидаясь новой поставки с завода, а ведь как было бы проще, если бы все это выплавлялось в одном месте действительно знающими людьми.
Мои возражения по поводу
Удивительно, но неспешный разговор занял у нас часа три, а то и больше. Обед был благополучно проглочен, до ужина еще далеко, но острых вопросов уже не осталось, да и друзьям надо дать время на подготовку к завтрашней ревизии. Так как слово человека должно быть тверже гранита!
Один только Алехандро остался без работы. С интересом слушая нашу беседу, он то и дело морщил лоб и внимательно следил за каждым высказыванием, одновременно совершенствуясь в русском языке и узнавая нечто новое для себя самого, особенно о своей новой родине.
– Алехандро, если ты не против, то я думаю, что Кузьма не откажется взять тебя с собой. А если заинтересуешься, то может статься, что при желании даже сможешь поучить наших отроков фехтованию, все же лишним это не будет точно, да и тебе будет чем заняться, пока ты не определился с будущей стезей, – с улыбкой предложил я графу Гомезу, уже начавшему с тоской озираться по сторонам.
– Конечно, я буду только рад! – обрадовался он, говоря с небольшим акцентом.
– Я тоже, – искренне улыбнулся Кузя, глядя на испанца с интересом, оценивая его по каким-то собственным параметрам, неведомым мне.
– Что ж, тогда, друзья, думаю, нам стоит оставить этот зал и встретиться завтра с утра. Скажем, часиков в восемь: как раз и солнышко только встает, и работается поутру лучше, да и мне надо будет с делами губернии посидеть…
Глава 13
Декабрь 1709 года от Р. Х.
Недалеко от Москвы
Наследник Русского царства
Полк Русских витязей остановился после марша, сразу начав обустраивать свой лагерь. Дальше можно уже не двигаться: скоро сюда должны подойти полки государя, и вместе с ними витязи вступят в столицу, ведя перед собой часть пленных шведов – самую элитную ее часть.
А пока молодые, но уже опытные воины расчищали площадки для походных шатров, таскали дрова для коптящих кухонь, помогали поварам готовить обед. И только трое стояли без дела на маленьком пятачке спокойствия посреди этого людского муравейника.
– Прохор, как там братья? Довольны ли они наградой, все ли их устраивает в нынешней их жизни? Быть может, пожелания у них скрытые есть, которые мне побоялись сказать?
Царевич стоял рядом с молодой девушкой, прижимающейся к нему.
– Довольны, Старший брат, даже очень довольны! – улыбнулся полковник, в который раз глядя себе на грудь, на блестящего золотого выпуклого медведя с надписью «За Полтаву!».
Моя давняя задумка наконец воплотилась в жизнь: златокузнецы сделали заказ годичной давности, создав малые ордена и медали. Вот только одно меня смущало: такое
Жаль только, что медалей удалось сделать всего ничего, два вида: «За мужество» и именная «За Полтаву!». Да и орден был всего один, как раз с таким же названием, как и медаль. Медали имели круглую форму, на одной был выгравирован пикирующий сокол, а на второй – пушка, фузея и всадник. На ордене рисунок был точно таким же.
Орден решено было присудить только обер-офицерам и, естественно, самому полковнику. А вот медаль «За Полтаву!» выдавалась всем участникам битвы, выделяя их из общей массы воинов, сразу же ставя их на ступеньку выше всех тех, кого там не было. Вот только сих медалей у меня в запасе было маловато, но, думаю, если задумка понравится Петру, то он найдет способ наградить всех воинов, точнее, сделать для них медали.
Между тем время шло. Оборудование полевого лагеря заканчивалось, когда на горизонте показались всадники, часть из которых скрылась в перелеске, а остальная часть на рысях тронулась напрямик на нас. Разглядев штандарт, часовые расслабились: сам царь ехал к нам, оставляя за спиной пару сотен драгун, вместе с пехотными полками и пленными шведами.
– Молодец! Раньше меня на месте оказался, да еще и лагерь оборудовать успел. А что это за шатры такие странные стоят? Раньше я таких не встречал, – тут же заинтересовался новшеством Петр. Он подошел к одному из них, даже внутрь заглянул. – Отрадно, а главное, для солдата место будет, чтобы от дождя и ветра укрыться. Так что, сын, пускай часть этих шатров моим гвардейцам отдадут, скажем, половину – в самый раз будет.
– В этом нет нужды, ваше величество, мы привезли с собой в обозе полсотни палаток, как раз для того, чтобы был образец, с которого такие же сделать можно. А вместе с тем и проверить их на практике, в поле или вовсе поставить возле стоянки – словом, сделать все что угодно, – мягко возражаю Петру.
– Хм, и вправду, так оно лучше будет, – подумав, согласился царь. Потом внезапно на его лице мелькнула улыбка и тут же пропала. – А что это за прелестница с тобой рядом стоит, сын?
Такого вопроса от государя я не ожидал, поэтому дернулся, словно от удара плетью, но все же нацепил на лицо улыбку и немного виновато посмотрел на Юлю: мол, говорил же тебе, что не стоит ехать со мной. Но она только улыбнулась, и все.
– Это моя спасительница и любимая девушка, боярыня.
– Я что-то не припомню ее, иначе такую красоту обязательно бы заметил. Да и род что-то не припоминаю, – нахмурился государь.
За спиной царя начали шептаться светлейший князь Меншиков и князь Головкин, в окружении верных прихлебателей. Чуть дальше от них стояли Апраксин с князем Долгоруким, приехавшим в штаб к государю прямиком из Дании – на празднование победы, и, конечно, для получения дальнейших указаний о действиях союзников Русского царства против Швеции, которые нельзя доверить обычному письму.