Потухшее солнце (сборник)

Gierre

Агнешка схватила меч, надела кольчугу, облачилась в легкий монастырский доспех, покрыла лицо повязкой, пропитанной миррой, и направилась к выходу.

Ждать помощь она не стала – похитивший брата был для Агнешки открытой книгой. Молодой Василе еще не стал достаточно знаменит, чтоб за ним охотился Враг, но его умелая сестра – другое дело. Обман, затеянный еще в незапамятные времена, увенчался успехом, и теперь Агнешка бежала по обители, окрыленная радостью и успехом.

Нечисть, могучая, сильная, искала боя с ней, и на свою погибель заманила в логово Матеуша. Агнешка

радовалась тому, что брата не уволок лешик или водянка. У таких вымаливать живое существо – бесполезно. Вурдалак, ведьма, упырь – эти пойдут на обмен. Только им подчиняются ночные мыши, и Агнешка сумеет одолеть любого. Как бы силен он ни был, он падет, и Матеуш будет спасен, а его сестра станет надеждой обители.

Поймав себя на мыслях о гордыне, Агнешка поспешно прошептала молитву об искуплении души, и побежала быстрее. Ворота монастыря остались позади.

В горах слуги Врага царили с незапамятных времен. Путь к их логову лежал через лес, и там охотники давно изучили каждую тропку. Сперва чертили карты, но после научились примечать по веткам и шороху, в какой стороне нужный поворот. Враг путал глаза, защищая собственных слуг, но Агнешка научилась отличать явь от нави уже давно, и путь её был прямым и скорым.

Дорога стелилась ровным полотном, охотница бежала, сжимая отцовский меч окоченевшими пальцами. Зима, лютая в феврале в этих местах, кусала лицо, забиралась под доспех. Остаться бы в обители до утра, взять провизии, указать другим собственный путь, быть может, взять помощников – но Агнешка спешила. Кто, кроме нее, так быстро и ловко пересечет порог нави? Кто сумеет неслышной тенью прокрасться мимо защитников-вервольфов? Кто обманет слух озерных водянок, пробежав над водной гладью по неровным камням?

Лес, каменный мост, озеро, поле – она преодолела весь путь до рассвета, и когда солнце показалась на востоке, перед Агнешкой вырос из отголосков ночной темноты замок.

Ворота замка были открыты, и Агнешка, прижимая меч к груди, не могла скрыть радости. С таким противником – порочным, исполненным гордыни – за жизнь Матеуша можно не опасаться. Такой противник ищет бой, жаждет славы.

В темноте замка начали зажигаться факелы, и Агнешка шла вдоль стены, сопровождаемая невидимым колдовством. После нее свет гас, и казалось, что она брела по изнанке нави, где нет привычной людской суеты, где поле становится лесом в одно мгновенье, а одолеть врага может лишь Вера и Слово Божье.

Счастливая, Агнешка бежала вперед, не разбирая дороги. Она знала, что впереди ее ждет не погибель, но вечная слава. Спасти брата и одолеть ближайшего приспешника Врага – о таком она и мечтать не смела. Первая из женщин Василе, кто ступил в мир нави в одиночку.

Матеуш нашелся в конце коридора. Вспыхнул очередной факел, и Агнешка увидела погруженную в полумрак комнату, в центре которой лежал мальчик. Наследник Василе был связан, но лицо его – как всегда бледное – выглядело нетронутым. Агнешка села возле брата, отложила меч и стала развязывать веревку.

– Сестра? – слабым голосом спросил Матеуш, придя в сознание от её торопливых движений. Агнешка уже успела распутать его руки и теперь колдовала

над узлами ног.

– Всё будет хорошо, Матеуш, всё образуется, – ответила Агнешка.

– Нет, – Матеуш оттолкнул её руки и попытался отползти к стене. – Нет, сестра, тебе нужно бежать. Беги отсюда. Беги!

Агнешка, подтянув ближе меч, пошла к брату. В свете единственного факела Матеуш был особенно похож на Драгоша.

– Беги, сестра! – крикнул Матеуш, а потом взгляд его скользнул за спину Агнешки, та выхватила меч из ножен и обернулась.

Лезвие столкнулось с облаченной в стальную перчатку рукой, высекло искры и пробирающий до костей скрежет. Агнешка отступила на шаг, закрывая собой брата, а перчатка скрылась в тени.

Факел погас.

В темноте вражьей нави Агнешка выставила клинок перед собой и прошептала молитву. Слова, взывающие к свету, окружили ее слабой дымкой сияния.

– Габриэль, верный дух, освети собой небо Непокоренного, – услышала Агнешка голос брата, и стоило Матеушу закончить, факелы нави зажглись снова. Замок ответил утробным воем, но весь коридор, ведущий наружу, окрасился алым перед Агнешкой, а фигура напротив, уже подготовив новый удар, отпрянула.

– Беги, сестра! Спасайся! – снова крикнул Матеуш. Агнешка обернулась к нему, стараясь стоять боком, не выпуская из виду противника, и заметила, что брат выглядит нездорово. Бледность, которую она заметила у него, теперь была больше похожа на синеву мертвеца. Матеуш указывал рукой на выход. – Беги!

Она отрицательно махнула головой, сжала меч сильней и кинулась в бой. Фигура, которую Агнешка не могла различить из-за морока нави, защищалась рукой, закованной в перчатку, а нападала коротким клинком, зажатым в другой руке. Они прощупывали друг друга, то отступая, то делая решительные выпады. Кружили по комнате, не обращая внимания на лежащего у стены Матеуша.

– Михаэль, рука Господа, вложи силу свою в ладонь верного.

Агнешка обернулась, отводя удар клинка в сторону, и успела заметить, что Матеуш начал по стене склоняться к полу. Глаза его ввалились, и синяки в ярком свете были видны отчетливей прежнего. С синим лицом, тонкими, бледными губами, он казался принадлежащим нави призраком.

– Остановись! – крикнула она, нанося новый удар. Клинок легко рассек сталь перчатки противника, как нож сквозь масло прошел через латы, и Агнешка едва не потеряла равновесие от неожиданности. Замерла, сжимая меч двумя руками, изогнувшись так, чтобы лезвие нельзя было вынуть, отступив в сторону.

Противник зарычал, завыл, схватил клинок Агнешки рукой, закованной в перчатку, и переломил. Осколок лезвия остался внутри, но охотница теперь была безоружна. Она отступила назад и подбежала к брату, пока фигура корчилась от боли, оборачиваясь темным туманом, превращаясь в зверя и рыцаря, в мужчину и сгустки тумана, в человека и нежить.

– Рафаэль, – прошептал Матеуш, подтягиваясь по стене, вцепившись в Агнешку одной рукой. – Рафаэль, прими слугу…

– Остановись! – Агнешка схватила брата за плечи, вытряхнула из него дыхание и велела молчать. Матеуш безвольно повис на ее руках, печально улыбаясь.