Пояс черны

Братусь Дмитрий

Первую победу пришельцы одержали без единого выстрела. Хотя поселение было захвачено, моральный дух галеонцев был сломлен. Осознавая непредсказуемость действий противника, они уже не могли чувствовать себя спокойно, и эта неопределенность, подпитаная множеством мифов и суеверий, рождала обезоруживающий страх. Пришельцы не собирались воевать по галеонским правилам, их не волновала воинская честь в ее галеонском понимании. Пришельцы были свободны от тех предрассудков, что заставляли галеонцев не надевать шлемы и не отступать даже если это приведет к верной смерти. Воюя друг с другом в замкнутом мире феодальных

конфликтов, галеонцы уверовали в то, что все люди в мире разделяют их воинские ценности. Это было не так.

Не успел генерал разобраться в ситуации, как от разведывательного отряда пришла нехорошая весть. Проход, который еще недавно был отчетливо виден со спутника, куда-то исчез. На его месте внезапно выросли скалы. Следующий час от разведгруппы поступали данные, лишившие командира веры в реальность происходящего. По данным разведки, рельеф со вчерашнего дня сильно изменился, и тех направлений, по которым планировалось наступление, больше не существует. Более того, в том ущелье, по которому группа добралась до поселения, путь был перегорожен валунами, которые, судя по следам на песке, сами выползли из ближайших скал несколько минут назад. Расстояние между валунами было таким, что танки обратно если и прошли бы, то с большим трудом.

У четвертой бригады не оставалось другого выхода кроме как обосноваться в поселении на ночь. Место было решено сделать временной опорной базой.

С полудня прошел один час. На территории космодрома не было ни души. Из тени выбежали двое и, одним прыжком перемахнув через ограждение, скрылись где-то среди ящиков с оружием. Песчаные призраки умели при помощи магии усиливать сокращение мышц ног и таким образом совершать прыжки на расстояние до семи метров — это называлось «лягушачьим прыжком».

Вскоре, густой черный дым начал окутывать склад горючего. На космодроме началась паника, и часовые на вышках, вместо того, чтобы наблюдать за периметром, пялились на убегающих от ящиков с боеприпасами солдат. Этим и воспользовалась Люка. Уже несколько минут она разглядывала космодром в оптический прицел. Двумя точными выстрелами Люка избавилась от часовых. Они тихо упали за перила дозорных вышек, от чего их отсутствия поначалу никто не заметил. Позвав за собой остальных, Люка аккуратно и быстро, придерживаясь тени, направилась к валуну возле самого ограждения. Операция началась, и с этого момента каждое действие должно было укладываться в жесткий временной интервал, непопадание в который грозило провалом.

— Сидите здесь. Я сейчас вернусь, — сказала Люка прижавшимся к валуну Нике, Джуте и Дагу.

Ловко, подобно ящерице, Люка забралась на валун, приняла на мгновение позу лягушки, и, резко оттолкнувшись, перемахнула забор одним прыжком. Приземлившись, Люка сделала кувырок и, не теряя ни секунды, побежала ко входу в ангар.

Ника и Джута сидели за огромным валуном, поджимая ноги как можно ближе, как будто именно в этом и заключалась теперь их безопасность. Периодически, они нервно смотрели по сторонам, опасаясь увидеть галеонский патруль. Даг как всегда выглядел невозмутимым. Он прижимал к себе дрожащие руки девушек и, закрыв глаза, размышлял.

«Как мы все это оформим?.. — думал он. — Угон, потеря корабля, половина команды под арестом. Интересно, до командования дошла информация?.. По каким законам квалифицировать угон

галеонского судна на Фокосе? Зависит от того, объявлено ли военное положение. Объявлено ли?.. Кто эта девочка? Под чьим командованием она находится?.. Если операция санкционирована Землей обетованной, то разведка нас отмажет, а если нет?..»

«Главное выйти в космос, главное выйти в космос, — вертелось в голове Ники. — Там нас ни кто не достанет… Галеонцы — уроды! Вернусь, обзвоню всех знакомых в СМИ. Позвоню Комме, чтоб отмазал, если что. Так, кто у нас связан с МИДом?.. Гачи, у Синди отец… Так, ладно ребят вызволим. Пусть только посмеют им что-нибудь сделать! До президента дойду! Главное выйти в космос…»

Через несколько минут Люка вернулась из ангара и начала кусачками вырезать в ограждении щель. Закончив, она тихо подбежала к валуну и возникла из-за него, испугав всех троих.

— Пошли, — шепнула Люка.

Она быстро забежала в ангар, и все остальные не менее быстро проследовали за ней. В ангаре Люка сбавила темп, как будто понимая, что находится в безопасности. И действительно, все, кто охранял ангар, были мертвы. Один охранник висел, перекинувшись через перила; в стекле комнаты управления виднелись два пулевых отверстия, а стена за дверью была испачкана кровью. На трапе бомбардировщика лежал застреленный солдат. Люка подбежала, схватила его за руку и оттащила с трапа как какой-то мусор.

Ника и Даг, будучи спасателями, насмотрелись всякого, но Джута видела мертвого человека всего второй раз в жизни. Она остановилась, побледнела и уставилась на труп не способная отвести взгляд. Даг заметил это и, зная, что делать в таких случаях, обогнал Джуту, закрыл от нее труп собой и повел ее в самолет, подталкивая под спину. Он усадил Джуту на место первого пилота, а сам сел за пульт бортинженера. Вторым пилотом стала Ника. Люка, еще раз убедившись, что ангар зачищен, вбежала последней. Переборов шок, Джута начала разбираться в знакомой ей только по тренажеру приборной панели.

Перед ней было два больших плоских дисплея, на которые выводились показания всех приборов. Еще по две панели было у Ники и Дага. По специальным интерфейсам данные поступали от приборов из разных частей самолета на два дублирующих друг друга бортовых компьютера в передней и задней части фюзеляжа. Информация выводилась на шесть цифровых панелей и шлемы членов экипажа. Формат был стандартным для всей галеонской авиации; разница заключалась лишь в наличии и отсутствии некоторых особых функций. Поэтому, независимо от того был ли это шаттл, пассажирский самолет или бомбардировщик все стандартные приборы выглядели одинаково. Много лет программное обеспечение для галеонских воздушных судов разрабатывалось одной единственной компанией.

— Всем занять места и пристегнуться, — сказала Джута, надевая шлем.

Она запустила двигатели, и бомбардировщик засопел, как будто делая глубокий вдох. Низкий гул турбин постепенно становился выше, превращаясь в свист.

«Ну, быстрее, — думала Ника, нервно барабаня пальцем по показаниям тахометра».

Наконец турбины раскрутились, и обороты стабилизировались — можно было начинать руление.

— Я боюсь, — прошептала Джута держа руку на ручке управления тягой.

— Успокойся, тебе сейчас нельзя волноваться, — сказала Ника и взяла ее за руку.