Поймать хамелеона

Цыпленкова Юлия Валерьевна

— И верно, — кивнула Глашенька и расправила плечи. — Я хотела спросить, что же будет, когда сыск не найдет ни Мефодия Парамоновича, ни Дарьи? Вы ведь не отдадите им хамелеона?

— Не отдам, разумеется, — ответил Котов. — Эта дичь им не по зубам. Помимо того, что они попросту не поверят, что все названные люди — это личины одного существа, так еще и не сумеют его удержать. Он выпьет надзирателя, примет его обличье и выйдет на свободу. Нет, дорогая Глафира Алексеевна, хамелеон отправится туда, где смогут узнать обо всех его преступлениях, а они есть и вне этого мира, иначе он не попал бы сюда рептилией. От рождения хамелеон выглядит, как вы и я. У него одна личность

и таковой остается, пока он не переходит грань. Этот поглотитель от грани удалился уже очень далеко.

— То есть хамелеонам не позволено делать того, к чему они способны? — живо заинтересовалась Глашенька.

Олег улыбнулся, видя это непосредственное любопытство. Должно быть, девушку распирало от желания узнать о других мирах и существах, живших там, но пока иные заботы не позволяли ей засыпать мага вопросами. А сейчас пришлось к месту, и она не удержалась.

— Отчего же? Очень даже можно, — ответил Котов. — Из поглотителей выходят прекрасные агенты, шпионы, если угодно. К примеру, служит такой хамелеон, скажем, в сыске, и нужно попасть в какую-нибудь банду. Он получает дозволение поглотить кого-то из этой банды, а после приходит туда под личиной. Ему не нужно изучать язык, какие-либо особенности того места, куда он попадает, — всё это передается ему вместе с обликом. Никто из тех, кто знал поглощенного, даже не заподозрит, что имеет дело вовсе не с ним.

Или вот еще пример, как хамелеоны получают новые личины. Им дозволяется поглотить преступников, приговоренных к смертной казни. Это не способ наказания, а, скажем так, пополнение арсенала агента новыми личностями. Преступник и так был приговорен, потому приведение приговора в исполнение уже не имеет значения, главное, он свершился. И хамелеон, будь он государственным шпионом или агентом полиции, может менять внешность, чтобы войти туда, куда другим путь закрыт, или же уйти от погони, обмануть, запутать… Думаю, вы поняли, что я хочу сказать.

Девушка кивнула. Она снова отпила отвар, поставила кружку на стол и покрутила ее пальцем за ручку.

— Может, и наш был агентом? — спросила она.

— Нет, наш агентом не был, — ответил ей Олег. — Иначе бы он не поглощал людей налево и направо, а дождался служащих Ведомства, рассказал, как обстояло дело, и вернулся с их помощью назад. У этого рыльце в пушку, оттого и прячется.

— Понятно, — рассеянно произнесла девушка. Она скрыла зевок в ладони, после допила отвар и, скользнув взглядом украдкой по собеседнику, сказала: — Вот вы, Олег Иванович, Александру Александровичу давеча говорили, что подошли ко мне потому, что я… — она снова бросила взгляд искоса, — что я произвела на вас впечатление с первого взгляда. Я понимаю, что вы не могли сказать, что подошли из-за подозрений, будто бы я хамелеон, но…

Она поджала губы и досадливо нахмурилась, явно не сумев облечь свой вопрос в ту форму, которая ей казалось приличной. Более не зная, как выйти из положения, девушка поднялась из-за стола.

— Простите, я устала за сегодняшний день. Оставлю вас, Олег Иванович. — Чуть помедлила и добавила: — Не думайте обо мне дурного.

После сделала шаг к двери и покачнулась. Котов поспешил ей на помощь, поддержал, и девушка, накрыв глаза тыльной стороной ладони, пробормотала:

— Ноги совсем не держат. Кажется, засну на ходу.

Олег подхватил барышню на руки и тихо усмехнулся. Отвар, приправленный капелькой магии, к которому он так и не прикоснулся, подействовал быстрей, чем он рассчитывал. Впрочем, Котов не ждал сейчас разговоров, он надеялся, что Глаша выпьет снадобье и отправится спать, однако всё произошло чуть иначе, и сон

настиг ее на кухне, а не в постели.

— Ох, — сонно вздохнула девушка, — как неловко.

Она оплела шею Котова руками, прижалась щекой к плечу и засопела. Он снова хмыкнул и направился в свою спальню, сейчас отданную гостье. Там уложил ее на постель, снял туфельки и накрыл легким покрывалом. Уже хотел выйти, но задержал взгляд на умиротворенном личике и присел на край кровати. После взял за руку и мягко сжал ладонь.

— Я сказал Сан Санычу правду, ты и вправду поразила меня, маленький ангел. Мне безумно жаль, что я не могу ухаживать за тобой и не могу надеяться на взаимность, хоть ты и тянешься ко мне, я это вижу. И ты видишь, что я неравнодушен к тебе, но не можешь в это поверить, потому что еще слишком чиста и наивна. Я останусь тебе другом и сохраню в душе твой светлый образ, но больше мне нечего предложить, потому что себе я не принадлежу. Спи и смотри свои чистые сны, а я продолжу заботиться о том, чтобы тебе ничего не угрожало. — Олег прижался к женской руке коротким поцелуем, затем шепнул: — Глашенька… — и поднялся на ноги. — Добрых снов, мой ангел, — повторил розыскник и покинул спальню.

Уже в коридоре Котов привалился плечом к стене и вздохнул. На душе было муторно. Наверное, впервые он ощущал опустошение от осознания того, что не может делать то, что ему хочется. Никогда его не угнетало его положение. Он делал свою работу, общался с людьми, заводил недолгие связи, а спустя десять-пятнадцать лет исчезал из памяти тех, с кем был дружен и… знакомился с ними заново, если это было еще нужно. Это была необходимость, потому что люди старели, а он нет.

Из-за этого круг знакомств Котова всегда был невелик. И если он оказывался в большом обществе, то попросту не позволял запомнить себя таким, какой есть, чтобы после не выходило досадных недоразумений. И даже свое имя не позволял запомнить, да и не старался вызвать к себе интерес. Впрочем, больших собраний он избегал и на званые вечера и балы почти не ходил. В общем, его жизнь была полна условностей и ограничений.

А сейчас пожалел, что не мог позволить себе такой малости, как сердечная склонность к юной девушке, потому что не мог предложить ей ничего, кроме короткой связи. Но именно этого предлагать девице было невозможно, недопустимо и даже подло, потому что однажды он исчезнет из ее жизни.

— Как же жаль, — вновь вздохнул Олег, несильно ударил кулаком по стене и распрямился. — Довольно страданий, работа еще не окончена.

Он расправил плечи и перед тем, как зайти в портальную, снова заглянул в кабинет. Подошел к столу и взглянул на карту с еще одним поисковиком. Здесь хранился энергетический отпечаток хамелеона, собранный на кухне дома в Лесном, с утвари, которой он касался. Но отклика не было, как и тогда, когда розыскник хотел отследить его перемещения после отравления.

Впрочем, в отличие от магини, он закрыться не мог, потому медиум тут не требовался, но мог выйти за пределы местности, нанесенной на карту, потому Котов его не видел. А могло произойти и нечто худшее. Если вторженец поглотит нового человека, то подпитка изменит энергетический фон, и поисковик окажется бессилен. Скорей всего сейчас поглотитель просто ушел подальше. Пусть будет так.

— Ничего, найду, — сказал поисковику Котов.

Он развернулся и направился в портальную комнату. Надо было не только проверить, пришел ли ответ из Ведомства, но и передать новые сведения, которые он получил сегодня от Глашеньки, а доложить было что. А после ждало еще одно дело, и было оно даже более важным, чем всё, чем сегодня занимался Олег.