Поймать солнце
Шрифт:
Она пришла.
Она действительно здесь, и я не могу сдержать медленно растягивающуюся улыбку, пока удерживаю ее взгляд на расстоянии двадцати футов.
— Хочешь потанцевать?
Я вздрагиваю, забыв, что кто-то сжимает мою руку. Пронзительный голос долетает до моего уха и разрывает связь, и это не тот голос, который я так хотел услышать. От девушки рядом со мной пахнет соленьями и цветочными духами, а я скучаю по аромату цитрусовых и жимолости.
— Не совсем. — Я стряхиваю ее руку со своей. Я даже не заметил, что она была там, потому что был слишком занят
Я уже собираюсь сделать шаг вперед, когда Маккей тянет меня назад, обхватив Бринн за плечи другой рукой.
— Зацени, чувак, — говорит он, прокручивая свои текстовые сообщения. — Вечеринка у Моррисона после танцев. У него есть бочонок.
— Это будет грандиозно! — говорит Бринн. — Родители Моррисона живут прямо на берегу озера. Позже они запустят фейерверк. — Она прижимает обе руки к сердцу и мечтательно смотрит на моего брата. — Только представь, как красиво будет выглядеть вода, окрашенная во все эти цвета. Так романтично!
Не так уж много вещей, которые я бы предпочел делать реже.
— Отлично. По дороге завези меня домой, чтобы я мог этого избежать.
Когда мое внимание возвращается к Элле, ее уже загнал в угол один из баскетбольных приятелей Маккея, Джон. Он наклонился вперед и что-то шепчет ей на ухо. Его мясистая рука опускается ей на талию, костяшки пальцев, сжимающих стаканчик с пуншем в ее кулаке, белеют.
Я начинаю двигаться.
— Макс! — зовет Либби. — Ты куда?
Я игнорирую ее. Она не моя пара, так что я не чувствую себя виноватым. Через три секунды протискиваюсь между Эллой и баскетболистом-придурком.
— Привет, Джон. Я слышал, у столика с пуншем раздают бесплатное пиво. Для всех возрастов. Только сегодня вечером.
Глаза Джона расширяются.
— Круто. — Он отходит, подмигивая Элле, прежде чем раствориться в толпе.
Я забираю стаканчик из руки Эллы, ставлю его на стол и, воспользовавшись случаем, обхватываю ее за талию и прижимаю к себе.
— Макс. — Ладони Эллы ложатся мне на грудь, но она не отталкивает меня. — Что ты делаешь? Никто не разрешить пить несовершеннолетним. А он как раз рассказывал мне об аллей-уп7. — Она притворяется заинтересованной.
— Я просто хороший друг и спасаю тебя.
— Спасаешь меня от невинного разговора? — Она смотрит на меня, длинные ресницы трепещут. — Ты так хорошо меня знаешь.
Улыбка расплывается на ее лице, когда я опускаю руки на ее бедра, слегка придерживая, а наши ноги начинают двигаться. Элла отводит взгляд, но не отстраняется. Ее пальцы касаются передней части моей груди, прежде чем она медленно скользит ими по моим бицепсам и останавливается там.
Я сглатываю. Ее прикосновение мягкое и неуверенное, как будто она точно знает, куда положить руки, но не уверена, стоит ли.
— Не думал, что ты придешь, — говорю я ей, мой голос слегка дрожит. — Я впечатлен.
Мы продолжаем двигаться, продолжаем раскачиваться. Песня сменяется на что-то более медленное, в стиле кантри. Она бросает взгляд через танцпол в сторону моей компании.
— Не хотела уводить тебя от твоей пары.
— Она не моя пара.
— Не думаю, что она знает об этом.
— Думаю, теперь знает.
Элла снова поднимает на меня взгляд. Нерешительный,
Как по команде, ее внимание переключилось на пластырь-бабочку, все еще приклеенную к моему виску.
— Как твоя голова?
— Заживает. — Я чувствую, что мое сердце тоже заживает, но не говорю этого.
— Я надела платье. — Элла морщит нос, как будто эта мысль вызывает у нее отвращение, а потом хихикает под нос. — Я не носила платья уже много лет.
— Мне нравится. — Улыбаясь, я делаю шаг назад, беру ее за руку и делаю движение, чтобы закружить ее. Сначала она застигнута врасплох, спотыкаясь в своих персиковых туфлях на каблуках, но затем следует моему позыву и делает неуклюжий пируэт, прежде чем упасть на мой торс.
Когда выпрямляется, ее щеки пылают, а на лице появляется застенчивая улыбка.
— Прости. Я же говорила, что не умею танцевать.
— Все дело в ритме и плавности движения, — напоминаю я ей.
— Точно. Потому что это сработало безотказно, когда дело дошло до прыжков камня.
Я снова вращаю ее, и в этот раз получается чуть более грациозно.
— Ты поймешь, как это делается.
— Танцы или пускание «блинчиков»?
— И то, и другое.
Ее плечи расслабляются, а неуверенность в глазах сменяется легкостью. Она расслабляется с тяжелым выдохом, когда моя правая рука переплетается с ее левой, и мы находим общий ритм. Элла смотрит вниз, на наши ноги, а затем снова поднимает на меня глаза, все еще не переставая улыбаться.
— Я похожа на гигантскую морковку, — говорит она.
— А я люблю морковку. — Я кручу ее, и на этот раз без особых усилий. — Как дела у карандаша?
— Здоровый и процветающий.
Вращаю.
— Ты его поливала? — спрашиваю я.
Кружу.
— Да. Я даже переставила его на свой стол, чтобы он лучше освещался солнцем.
Песня снова меняется. Музыка набирает обороты, и из двух огромных колонок, установленных на сцене, льется «Сокровище» группы «Айви». Наши ноги двигаются быстрее. Я кружу ее еще несколько раз и наблюдаю, как в ее волосах блестят капельки пота и разноцветные стробоскопы сверкают драгоценными камнями в ее глазах. Ее руки снова обхватывают мои бицепсы, на этот раз более уверенно. Она чувствует себя свободнее, комфортнее. Наши груди соприкасаются, и когда наши глаза встречаются в свете мигающих огней, я решаю откинуть ее назад.
Обвиваю руку вокруг ее спины, и хватаю ее за руку, чтобы удержать в вертикальном положении.
И когда откидываю ее назад… Элла визжит.
Это настоящий взрыв радости, ее нога поднимается, волосы развеваются за спиной массой красных локонов. Она сжимает мою руку мертвой хваткой, прежде чем я поднимаю ее обратно, и падает вперед, обессиленно прижимаясь ко мне, заливаясь смехом.
Я ухмыляюсь, словно пьян от чего-то. Мои губы широко растянуты, зубы сверкают, щеки болят. Обеими руками обхватываю ее и прижимаю к себе, пока мы продолжаем танцевать.