Поймать солнце

Хартманн Дженнифер

— Не могу поверить, что ты меня не уронил, — говорит она, покачивая бедрами и двигая ногами.

— Правда? Я думал, у тебя больше веры к моим рукам. Ты всегда на них смотришь.

— Уф. — Она впивается ногтями в эти руки. — Ты все выдумываешь. Твои руки в лучшем случае не вдохновляют.

— Посмотрим, когда мы наконец решим заняться армрестлингом.

— Можем прямо сейчас. Давай разберемся с этим раз и навсегда.

Я качаю головой.

— Мне нескучно.

После очередного удачного вращения я использую свой шанс и снова откидываю ее. На этот

раз ее лодыжка подводит, девушка не ожидала такого маневра и цепляется за мой бицепс мертвой хваткой, а ее нога взлетает, чтобы обхватить мое бедро для устойчивости. Я слишком занят тем, что ловлю ее, чтобы обращать внимание на наши опасно переплетенные конечности. Мое сердце на мгновение замирает, прежде чем я поднимаю ее в вертикальное положение, восстанавливая равновесие.

Мы оба замираем, затаив дыхание, лица находятся в нескольких дюймах друг от друга.

А потом она хлопает меня по груди.

— Какого черта, Макс? — Широкая улыбка расплывается на ее лице, перекрывая возмущение в голосе. — Ты чуть не уронил меня.

— Я бы никогда тебя не уронил. — Ее нога скользит по моей, пока ее каблук снова не оказывается на танцполе, и наш темп замедляется до более стабильного ритма. — Я тоже хорошо ловлю предметы.

Вскоре к нам подбегает Бринн, увлекая за собой Маккея, который одной рукой продолжает набирать сообщение на своем телефоне.

— Элла! — пронзительно кричит она сквозь грохот музыки. — Боже мой, я так рада, что ты здесь.

С неохотой я отпускаю Эллу, когда между нами проскальзывает Бринн, сияющая розовым цветом. Элла смотрит на меня, по-прежнему ослепительно улыбаясь, прежде чем перевести взгляд на Бринн.

— Я здесь, — говорит она, ее волосы красиво растрепаны после танца.

Бринн бросает на меня косой взгляд.

— Не возражаешь, если я украду твою девушку? — Она подмигивает мне.

Я сую руки в карманы.

— Она не моя девушка, Бринн. Мы просто танцевали.

— Тогда думаю, тогда ты не против. — Она хватает Эллу за обе руки и размахивает ими. — Ух!

Я не могу удержаться от смеха, и Элла тоже не может. Я наблюдаю, как девочки подпрыгивают и раскачиваются, их волосы развеваются, блестки сверкают, а улыбки не сходят с лица.

Маккей подходит ко мне и хлопает меня по плечу.

— Похоже, вам было весело.

— Так и было.

Мы оба одновременно бросаем взгляд на Либби. Она танцует с Джоном и еще одной группой девушек. Я жду, что Маккей скажет что-нибудь язвительное, чтобы надрать мне задницу или нагадить мне.

Но он удивляет меня.

— Рад это видеть.

Мы обмениваемся нежным взглядом, и я в ответ толкаю его плечом.

Проходит еще один час, наполненный танцами, смехом и тропическим пуншем. Маккей принес фляжку, чтобы подкрепить свой напиток, что беспокоит меня из-за истории зависимости нашего отца. Мне не нравится, что ему нужен алкоголь, чтобы веселиться.

Мне это точно ни к чему. Я уже парю, испытывая настоящий кайф, наблюдая за тем, как Элла расслабляется в школьном спортзале, ее волосы влажные от пота, тушь потекла, а глаза такие яркие, какими я их

еще никогда не видел.

Когда она одаривает меня очередной улыбкой, я замечаю россыпь веснушек на переносице. Раньше я никогда их не замечал. Они напоминают слабые созвездия, маленькие звездочки, которые оживают только тогда, когда находишь время по-настоящему присмотреться.

Я хмурюсь.

Именно тогда я понимаю, что, возможно, у меня проблемы, потому что мне не следовало бы замечать подобные вещи.

Ноги? Конечно. Сиськи? Определенно.

Веснушки на носу?

Обречен.

***

Мы быстро добираемся до дома, где делаем остановку, чтобы высадить нас с Эллой перед вечеринкой. Я устроился на заднем сиденье грузовика между Либби и Эллой, а Бринн сидит впереди с Маккеем и подробно описывает каждую секунду последних нескольких часов. Она за рулем, поскольку Маккей пил, а также потому, что это была ее «самая большая мечта в жизни» — наконец-то сесть за руль нашего развалюшного грузовика.

Восторженные нотки ее голоса затихают, потому что я слишком остро ощущаю, что мое тело прижато к телу Эллы слева от меня. Руки сведены, бедра прижаты друг к другу, ее обнаженное колено соприкасается с моим каждый раз, когда колеса попадают в выбоину. Длинные волосы щекочут мне плечо, их аромат перебивает запах застоявшегося сигаретного дыма и старой кожи салона.

Ее руки крепко сцеплены на коленях, сумочка зажата между ног, и я краем глаза замечаю, как она время от времени поглядывает на меня. Адреналин, полученный за вечер, поутих, и мне стоит огромных усилий удержать ладони на коленях. Все, чего я хочу, — это потянуться к ее руке и переплести наши пальцы, что граничит с беспокойством. Я не знаю, почему мне этого хочется.

Когда мы подъезжаем к дому, Элла выходит из машины первой, ее каблуки хрустят по гравию.

— Спасибо, что подвезли, — говорит она, уже собираясь перейти через дорогу. — Увидимся в понедельник, ребята.

Я выскальзываю следом за ней, торопливо прощаюсь с ребятами, затем захлопываю дверь и бегу за Эллой, которая уже на полпути к своему дому.

— Эй, подожди. — Грузовик выезжает с подъездной дорожки и мчится по тихой улице, пока я не слышу только стук каблуков по тротуару и пение цикад. — Элла.

Она замирает, оглядываясь на меня через плечо.

— Что случилось?

— Ты убегаешь.

— Я не убегаю. Я просто подумала… — Она замедляет шаг, смотрит на мой дом через дорогу, потом снова на меня. — Я подумала, что ночь закончилась.

Мой взгляд устремлен в небо. Луна висит высоко, серебристый отблеск на черном фоне, и звезды мерцают ярко. Может, танцы и закончились, но ночь — нет.

— Пойдем к утесам.

Это заставляет ее остановиться. Элла поворачивается ко мне лицом, и легкий ветерок подхватывает несколько прядей ее волос и отбрасывает их ей на лицо.

— К утесам?

— Да. Я обещал тебе полюбоваться звездами, и сегодня идеальная ночь для этого.

Она моргает.

— Любоваться звездами.

— Почему бы и нет?