Поймать солнце
Шрифт:
Я выпила апельсиновый сок, затем съела цитрусовые пирожные и яичницу-болтунью с поджаренным беконом. Несколько месяцев назад я с ужасом ждала своего дня рождения. У меня не было ни планов, ни друзей, ничего, что можно было бы отпраздновать, кроме еще одного года, потерянного в печали. Но сегодня я проснулась с необычным чувством обновления. Мой живот полон, субботнее утро яркое и сверкающее, а на пороге стоят оранжевые розы.
Наклонившись, я хватаю их за стебли и читаю приложенную записку.
Сердце
Элла,
С днем рождения. Я погуглил значение оранжевых роз и понял, что они символизируют энергию, новые начинания и удачу. А еще я нашел вот что: «Оранжевые цветы — символ солнца и всего позитивного». И я подумал, что они идеальны, потому что солнце тебе идет. И цветы тоже.
— Макс
PS: Надевай свои танцевальные туфли — мы едем в Ноксвилл.
Я улыбаюсь.
Похоже, я еду в Ноксвилл.
Час спустя, после слишком восторженного текстового сообщения от Бринн, я стою посреди ее китчевой гостиной, куда меня подвезли Макс и Маккей. Стены фиолетово-сливовые. Ковер — ярко-зеленый. Неоново-красная мебель расставлена по всему помещению, эклектичные предметы искусства смотрят на меня со всех сторон, а из проигрывателя в углу комнаты доносится голос Шер с песней «Если бы я могла повернуть время вспять».
— Элла! — Из кухни появляется мужчина в хэллоуинском вязаном свитере с черными летучими мышами и фонарями-тыквами, его белокурые волосы всклокочены.
О, боже. Это еще одна Бринн.
Появляется второй мужчина, его волосы темнее, свитер ярче, и он делает вид, что поет в лопатку, откинувшись назад. Затем поворачивается ко мне и широко улыбается.
— Элла!
О, боже. И еще одна Бринн.
Я не могу не улыбнуться в ответ, потому что это невозможно.
— Привет. — Слегка машу им рукой, что кажется неубедительным по сравнению с теми приветствиями, которые я получила. Затем хмурюсь в замешательстве. — Хэллоуин был в прошлом месяце. Сейчас почти День благодарения.
— Хэллоуин здесь длится до самого Рождества, — говорит один из мужчин.
— «Фокус-покус» всегда в сезоне, — добавляет другой.
Я медленно моргаю.
— О.
Бринн проскакивает между двумя мужчинами и бешено машет мне рукой.
— Элла! — восклицает она, ее энтузиазм переходит на другой уровень. — Наконец-то ты познакомишься с моими папами. Это папа Мэтти, — говорит она, указывая на блондина. — А это папа Пит.
Макс и Маккей сидят бок о бок на красном цветочном диване. Макс улыбается мне, его глаза сияют.
Я моргаю и возвращаюсь к Мэтти и Питу.
— Так приятно наконец-то познакомиться с вами.
— Сахар — единственное, что мне помогает, когда у меня легочная инфекция, — говорит Пит, засовывая лопаточку за пояс. — Чувствуешь себя лучше?
— Да.
— Это все из-за сахара.
Я ухмыляюсь.
— Антибиотики переоценивают.
Бринн в своих ковбойских сапогах до колена и джинсовой юбке проходит вперед и садится рядом с Маккеем на диван. Как только садится, раздается звонок в дверь, и она вскакивает на ноги.
— О, это Кай! Мы с ним сблизились на уроке рисования, и я пригласила его. — Она бросает на меня взгляд, прежде чем двинуться к входной двери. — Я знаю, что у тебя день рождения. Надеюсь, ты не против?
— Конечно, нет. Кай замечательный.
Кай переступает порог, выглядя робким и совершенно неуместным. Он оглядывает нас пятерых, смахивает с глаз черную челку и засовывает руки в карманы.
— Привет.
— Кай! — одновременно восклицают оба отца Бринн, в то время как Кай стоит на месте, как кошка на выставке собак.
Пять минут спустя наша группа выходит за дверь, готовясь к часовой поездке в Ноксвилл.
— Эй! — кричит Мэтти со ступеньки крыльца, когда мы направляемся к скоплению машин на подъездной дорожке. — Когда вернетесь, будет много угощений! Тако с паутиной, мумии из хот-догов, кладбищенский торт и мои знаменитые крылышки летучей мыши. Муа-ха-ха!
Пит быстро выхватывает лопатку из пояса и тычет ею в лицо Мэтти.
— Повтори-ка это.
— Муа-ха-ха! — повторяет Мэтти в лопатку.
Я хихикаю, когда мы все машем друг другу на прощание, и направляюсь на заднее сиденье грузовика Макса.
— Ты поедешь со мной на переднем, — говорит Макс.
Маккей ворчит.
— Нет, черт возьми. Я всегда езжу на переднем сиденье. Дамы могут посплетничать на заднем сиденье. — Когда Кай прочищает горло, Маккей добавляет: — И Кай.
— Вообще-то, давайте возьмем две машины, — предлагает Макс. — Бринн, ты не против повести?
— Конечно! — щебечет она.
— Тогда нам нужно два трезвых водителя, — огрызается Маккей.
— Не вопрос. Ты единственный, у кого виски в кока-коле.
— Нам не нужны две машины, Макс. Только зря потратим бензин. Мы все поместимся.
— Я хочу побыть с Эллой наедине.
Все замолкают. Мои уши горят под шапочкой, пока я перевожу взгляд с одного лица на другое. Воспоминание о том, как я держала Макса за руку под метеоритным дождем Таурид, проносится в моей голове, словно падающая звезда, проносящаяся по небу, и жар от ушей переходит на щеки.
Маккей сжимает челюсть и бросает Максу ключи с большей силой, чем необходимо.