Познавший правила

Сухов Лео

Моранк-охранник с сомнением покосился на меня, а потом на сидящего в зале Ка-ра.

— А он? — спросил охранник.

— Подождёт тут. Может понадобиться. Но только если разрешат, — ответил я.

— Захочет посыкать — будет терпеть, — предупредил меня моранк. — Наверх по лестнице. Вторая дверь справа.

Красный диван в комнате был — даже два. Я вообще этот самый диван видел впервые — всё как-то больше стулья да лавки. О том, что подушку на сиденье можно положить — я знал. Эл-оли всегда на стулья клала подушки у себя дома. Но вот настоящий

диван до этого дня и представить себе не мог.

Между двумя диванами стоял столик с накрытым обедом. На одном диване сидел Батя, вкушая какие-то блюда. Рядом навытяжку застыли Кнаско и Ханко. Я приблизился и остановился. Батя кивнул мне и указал на диван напротив.

— Садись. Поговорим, — предложил он. — Ты ходил к своим кораблям сегодня.

— Да, — подтвердил я, потому что по пути в «Чёрную Фифу» мы с Ка-ра проведали команду и бойцов. Хотя сказанное Батей и не было вопросом, но я чувствовал, что надо отвечать. — Проведали своих людей. Взяли с капитаном описание ящиков с контрабандой. И узнали, на каком складе они находятся.

— Хорошо, — Батя покивал. — А Кнаско прав, ты хороший моранк. Я бы пригласил тебя к себе, но ты наверняка откажешься. Итак…

Старик не спеша положил в рот ещё кусочек и тщательно прожевал.

— Ткацо… этот купец… Он давно интересует нас, но пользуется покровительством высокопоставленных особ… Но это перешло границы! Контрабанда в этом городе принадлежит только нам. Ты хочешь отомстить, как я понимаю. За то, что он тебя кинул?

— Я бы не отказался, — согласился я. — Хотя лучше взять с него оплату за наши услуги. Но месть тоже подойдёт.

— Хорошо сказано. Однако лучше и месть, и оплата, — усмехнулся Батя. — Сколько он тебе должен?

— Сто сорок тысяч ули, — ответил я.

— Шрам, это несерьёзные деньги, — заметил старик. — Мне даже стыдно их с него требовать. Он должен тебе сто сорок за работу. Ещё двести за спасение своего паршивого груза от твари-из-глубин. Ещё двести за то, что оскорбил тебя своей жадностью. Ещё двести за то, что использовал вас втёмную. Сколько получилось, Шрам?

— Семьсот сорок тысяч, — ответил я без запинки.

— Хорошо считаешь, — одобрительно кивнул старик. — Вот эту сумму он тебе теперь и должен!

Довольный старик замолчал, а я, спохватившись, рассыпался в изъявлениях благодарности. Моранку любезность явно понравилась.

— Расскажи мне всё, что знаешь про Ткацо, — приказал он.

И я рассказал всё с самого начала. Поведал о своих первых сомнениях насчёт Ткацо и упомянул, что на него уже были жалобы. Рассказал про попытку удрать от нас в Мобане и подозрениях Ка-ра насчёт стражи. Подробно объяснил, где и как Ткацо забрал контрабанду. Не забыл упомянуть и про позорный суд в Таффтоне. Батя слушал меня внимательно. Было видно, что запоминает он каждое слово. После моего рассказа он ещё минуту молчал.

— Будем действовать так, — решительно проговорил старый моранк, заставив меня вздрогнуть от неожиданности. — Ночью мои люди откроют склад, а люди твоего

капитана укажут на ящики. Если он возит всякий мусор — просто расплатится с тобой. Но если он решил потеснить нас — мы сразу побеседуем с ним об этом. Мой человек будет ждать у пирса, где стоят твои корабли.

— Да, Батя, — я решил со всем соглашаться. — Я всё приготовлю.

— Тебе ничего и не надо делать, Шрам, — старик усмехнулся. — Кто унижает ску — тот наш родич. Семья Скатно всегда будет рада помочь тебе… Но и мы можем просить о помощи.

— Чем же я смогу помочь? — удивился я.

— Всегда есть чем, — старик засмеялся. — Поверь.

— Верю, — согласился я.

— И не беспокойся, Шрам. Мы не попросим ничего из того, что будет тебе не по силам, — старик махнул рукой. — Иди, мальчик, и жди моих людей. А когда будем говорить с этим сыном шлюхи, мы обязательно встретимся. Он ещё должен сильно извиниться.

Коротко поклонившись, я покинул комнату и спустился вниз. Ка-ра я застал у лестницы, рядом с охранником. На лице капитана отражалась небывалая мука.

— Слава богам! — выдохнул он. — Попробовал местных напитков… И уже сил никаких терпеть нет. А мне говорят, что пока нельзя!

— Ну прости! Ты сам напросился сюда, — заметил я. — Думаю, уже можно.

Заметив моё сомнение, охранник кивнул, и Ка-ра бросился по своим делам. Вместе с ним мы вернулись в свою гостиницу, а потом с бойцами отправились на корабли. До ночи я не находил себе места: пытался выспаться, пытался слушать мир вокруг себя и мудрость, пытался тренироваться — но всё валилось из рук.

Впервые в своей жизни мне предстояло серьёзно нарушить закон. Не правила, не пункты договора, а закон. О том, что моранки могут сделать с Ткацо, живописала имперская пословица. О том, чем они промышляют — хорошо рассказал Ка-ра. Может, торговца убьют и не сразу, но рано или поздно — так и сделают.

Когда на улице стемнело, у нашего причала появился моранк. Он терпеливо дожидался нашего выхода на границе света и тьмы возле фонаря. Вместе с Ка-ра, напросившейся Кри-аной и двумя матросами мы подошли к проводнику. Тот молча кивнул и жестами показал следовать за ним.

Поплутав среди складов, мы подошли к группе закутанных в тёмную одежду людей. Судя по тёмной коже на руках и вокруг глаз, все они тоже были моранками.

— Покажите склад! — приказал Ка-ра своим морякам, и те молча повели нас к пирсам.

Ткацо сэкономил даже на складе — снял, похоже, один из самых паршивых в городе. Но вот охраны там было десять человек. Близко мы не подходили — вперёд ушли моранки, оставив с нами только того, кто нас к ним и привёл. Не прошло и получаса, как все охранники исчезли — а я даже не успел заметить, как и куда. Наш проводник встрепенулся и жестами приказал идти за ним — а сам первым, пригибаясь, перебежал к двери в здание, стараясь оставаться в тени. Повторяя его действия, туда же переместилась вся группа. Когда мы все собрались под стеной — дверь открылась.