Позывной Леон
Шрифт:
У меня были совсем другие мысли — об отряде, о Карвеле, об этой дурацкой ситуации. Я спускался всё ниже, царапая ладони о кору, и пытался вспомнить, куда вчера указывала бирюзовая линия. Но в памяти всплывали лишь острая боль да темнота. Ни точных ориентиров, ни направления. Ничего.
Когда я достиг последних ветвей, Ир уже спросил почти без насмешки:
— Куда ты собрался, Леон?
— К своему отряду, — стиснул зубы я, спрыгнув на твёрдую почву. — Моему командиру нужна помощь.
— Ты знаешь их всего пару часов. И ради незнакомых людей готов голову положить?
— Да, — коротко ответил я, застёгивая на груди обломки кителя, чтобы не мешали.
—
— Буду идти по вчерашнему ориентиру. — Я оправил лямку меча за спиной. — Кажется, я кое-что помню. Вчера вечером, сидя на вершине, я поглядел в сторону… — Вскочив на небольшую корягу, я попробовал посмотреть туда же, куда смотрел ночью. Но теперь перед глазами лишь плотная стена листвы, видимость нулевая. Посмотрел на солнце, прикинул направление, потом повернулся к небу с другой стороны, и подумал: «Да, судя по тому, как вчера солнце садилось, линия уходила примерно туда, к пологому склону…».
Сделав нерешительно пару шагов по склону вниз, я ощутил резкую боль в правой руке и скривился. Осмотрев запястье, заметил, что кольца на нём коротко блеснули и потускнели.
— Ладно, я буду тебя направлять, — спокойно произнёс Ир. — Это будет немного больно, но потерпишь. Другого выхода нет.
— И как это будет работать? — пробормотал я, пытаясь заглянуть «внутрь» своей руки, будто отыскивая там Ира. Мне показалось, что в глубине сознания что-то дрогнуло.
— Ты не увидишь её, а я вижу, балда — ответил он, называя меня «балда» уже беззлобно. — Я не могу показать тебе бирюзовую лини днём, ведь Око закрылось. Но легким уколом буду давать понять, что ты сбиваешься с пути. Пойдёшь не туда — кольнёт. Чем сильнее кольнёт, тем дальше отклонился. Понял?
— Понял, спасибо, — тихо сказал я.
— Спасибо, — передразнил он меня и затих, будто обиженно.
Я сделал шаг вперёд, почувствовал, что никакой боли в руке нет, значит, направление принято верным. Поправил меч за спиной и двинулся дальше с надеждой и трепетом. Отряд, наверное, уже далеко, но я обязан хотя бы попытаться их догнать — особенно если командиру, спасшему меня, грозит гибель.
Делая очередной осторожный шаг, я выглянул из-за ствола обломанного дерева, оглядел вниз по склону. Лес предстал как громадный волнообразный покров зелени, уходящий к горизонту. Где-то наверху пели невидимые птицы, в лицо дул лёгкий ветер. При каждом шаге я мысленно ждал боли в запястье, но, к счастью, она не приходила. Это означало, что иду верно.
Теперь мне оставалось лишь молиться, чтобы сил хватило, да и чтобы мой отряд не погиб раньше, чем я до них доберусь. В голове всплывали смутные образы того вечера: кровавый закат, сумрачная линия над кронами… и лицо Карвела, когда он бросил последний взгляд на меня (а может, мне это почудилось?). Странно, как быстро можно привыкнуть к людям, даже если ты знаком с ними считанные часы. В том новом мире всё ощущалось иначе — дружба, долг, жизнь и смерть.
«Ну что ж, шаг за шагом», — сказал я себе и направился вниз по склону, стараясь не терять осторожности. Запястье молчало — значит, Иру моё направление не претит. И хоть я не видел бирюзовой линии, я чувствовал внутреннюю уверенность: может, это и есть то «счастливое стечение», которое поможет мне вернуть долги перед Карвелом? Или, на худой конец, не бросить людей в беде.
Я шёл и шёл, каждый раз поглядывая на руку. «Нет боли — значит, всё нормально», — напоминал я себе и улыбался про себя, понимая, что на мгновение ощутил благодарность к ворчливому духу-старикану, поселившемуся в моей голове. И
В глубине души, правда, оставалась тревога: что, если я всё-таки не успею? Как только этот страх давил сильнее, я ускорял шаг, перескакивал через корни и бурелом, стараясь держаться в тени больших деревьев. Как бы то ни было, теперь у меня была цель. И я намеревался ей следовать, несмотря на всё, что могло ещё выползти из подземелий, корней и тёмных уголков этого враждебного — или просто непонятного — мира.
Глава 7
Спустившись с пригорка, я сразу уткнулся в плотную стену растительности. Едва ступив на несколько шагов, понял, что окружён сплетением ветвей, лиан и кустарников, так что пришлось буквально пробиваться вперёд наощупь. Я старался придерживаться того же направления, в котором, как мне казалось, я шёл раньше, когда мы с Иром ещё были на вершине. Но двигаться становилось всё сложнее: зелёная чаща была похожа на лабиринт из сплетённых веток и торчащих корней.
С каждой секундой у меня всё сильнее возникало желание снять меч (лепестковую «лапу» от «крабопаука», которую я приспособил под оружие) и начать, как говорил командир Карвел, «расчищать себе дорогу». Мысли о моём отряде подстёгивали меня: ведь когда-то мы вместе продвигались в «тот квадрат» на разведку, и Карвел не церемонилься с густыми зарослями. Воспоминание о сослуживцах наполняло меня новой решимостью: я прибавил шаг, стараясь идти широкой поступью, хотя кусты и лианы безжалостно тянулись к одежде.
Однако, как я ни старался, продвигался медленно. Спустя десяток метров непрерывной борьбы с колючками, я тяжело задышал и остановился, осматриваясь. На лице выступил пот, а мышцы уже ныли от напряжения.
— Я надесь, ты не собираешься размахивать тут мечом, как дикий охотник? — послышался в голове ворчливый голос Ира, едва слышимый сквозь собственное учащённое дыхание.
Но я чувствовал такую усталость от постоянного сопротивления бесконечным зарослям, что не стал отвечать. Хрипло отдышавшись, я чуть наклонился вперёд, упираясь остриём меча во влажную почву. Должно быть, я и правда выглядел, как человек, который вот-вот начнёт прорубать себе туннель сквозь эти заросли.
Когда дыхание более-менее восстановилось, я стиснул зубы и уже собрался было «замахнуться», дабы отрубить нависшие лианы… как вдруг услышал внутри себя громкое:
— Стой!
Голос Ира звучал резко, будто выдал команду.
— Изверг, что с вами не так? Почему вы, „железные“, всегда всё уничтожаете? — добавил он с обидой или негодованием.
Я выпрямился, стискивая рукоять меча, и ответил так же резко:
— Они мешают мне добраться до моих!
То есть до моего отряда, где могут находиться раненые и сам командир Карвел, который, возможно, нуждается в неотложной помощи. Казалось, что каждый час промедления может стоить чьей-то жизни.
— Так обойди эти заросли! — продолжал напирать Ир.
— Но это же долго! Ты сам говорил, что нет времени, а искать обходные пути — значит терять драгоценные минуты! — возразил я и уже снова поднял меч.
— Вот балда… — пробормотал Ир вполголоса, словно ругаясь на самого себя, — Я сказал: обойди, значит обойди, а не найти новый путь. Трудно с тобой… Ладно, смотри.
Тут я ощутил тепло на запястье правой руки, там, где располагалась моя «руна». Тепло однако быстро сменилось острой болью — пусть короткой, но достаточно сильной, чтобы я вздрогнул и непроизвольно опустился на одно колено.