Позывной Леон
Шрифт:
— Нельзя тут оставаться. Уходи быстро, но не шуми! — напомнил Ир. — Пока он не слышит твоего дыхания и шагов, у тебя преимущество. Слепой Гвалар — зверь страшный, но от него можно ускользнуть.
Я кивнул, хотя Ир меня вряд ли видел, и двинулся прочь, стараясь не выдать ни шагом, ни лязганием меча. Зверь где-то позади громыхнул, разочарованно вонзаясь когтями в землю, затем снова издал угрожающее шипение, но я продолжал идти вперёд, молча.
Когда я миновал несколько переплетённых лиан и юркнул под развесистую крону, наконец смог облегчённо выдохнуть. Позади доносился шум и хлюпанье болота, где Гвалар продолжал искать меня. Я же, целый, но изрядно измотанный, шёл дальше — к цели: к своему отряду.
— Молодец, что не завизжал там… — с тяжёлой иронией
— Н-не ожидал я от тебя помощи… — пробормотал я, переводя дыхание.
— Чтоб никто не подумал, что я совсем бросил тебя… Мы ведь связаны, верно? — прозвучало в уме. — Но не благодари слишком рано: нам ещё предстоит уйти из его владений.
Я ничего не ответил, лишь ощутил приятное облегчение: по крайней мере, я жив и зверь оставлен позади. Повернув голову, увидел, как солнце ещё высоко, а значит, время для дальнейшего пути есть. Стиснув рукоять меча, я шагнул вперёд сквозь лианы, снова уповая на то, что Ир поведёт меня к моим боевым товарищам — ведь то, что я выжил, уже должно было быть знаком судьбы.
Судьбы или нет, но мы двинулись далее. Теперь я отчётливо понимал, что Ир здесь и никуда не пропал, как ещё недавно на болоте. Неощутимое его присутствие я чувствовал довольно чётко: что-то изменилось, и это было хорошо.
Мы снова вышли на тропу, покинув хлюпающую почву и серые пейзажи болота, и окунулись в зелёную пышноту леса, которая опять выглядела так, будто была кем-то посажена ровными рядами и чётко указывала, как можно обойти особо непроходимые участки.
Но радость мою заглушила настойчивая боль в правом плече. Бой, если можно назвать наше позорное бегство боем, не прошёл для меня бесследно: нарастающая боль в плече не давала покоя. Я водрузил меч на перевязь за спиной, опустил правую руку так, чтобы не напрягать её, и немного наклонился в её сторону, чтобы она не задевала мой бок. Так стало чуть легче, но, стоило мне пройти мимо какого-то дерева и случайно задеть его плечом, как резкая боль ворвалась в голову, на миг выключив всё вокруг. Очнулся я уже на земле: попытался быстро подняться, но боль придавила меня обратно. Так дальше нельзя — мне надо что-то делать с рукой, иначе я не смогу идти.
— Нужно остановиться, — пробормотал Ир. — Твоя рука совсем плоха, но я ничем тебе не помогу. Тебе нужен лекарь или костоправ, а лучше «зелёный» врач. Но где его взять? Да и не факт, что он станет тебя лечить.
Я горестно вздохнул и попытался встать, опираясь на левую руку, получилось с трудом. Сжав зубы от боли, я всё-таки поднялся. В голове шумело и пульсировало одновременно. Правая рука превратилась в один сплошной комок боли: от плеча до кончиков пальцев я почти не мог пошевелить ею, а если бы и попытался, то точно снова потерял бы сознание. Я чувствовал себя каким-то немощным в этом мире: чуть что — сразу в обморок, как кисельная барышня. Надо брать себя в руки и перестать раскисать. Ведь моим товарищам может быть ещё хуже, а у меня хотя бы есть зрение и понимание, как обойти эти шустрые заросли, и у них нет Ира.
С этими мыслями я, сцепив зубы, снова двинулся вперёд. Боль была невыносимой, и я не знал, верно ли иду, но Ир молчал, значит, направление выбрано правильно, ведь болевое корректирование пути сейчас вряд ли бы мне помогло. И даже попросить его скорректировать моё движение не получится: моя нынешняя боль слишком велика и перевешивает всё остальное.
Шаг аз шагом я шел почти на угоад зелень перед глазами сменялась зеленью и так прмелькалась что я был как в какмото бреду идя на угод среди непроглядного леса. Ноги будто сами двигались, а сознание то ли плыло, то ли проскальзывало между ощущением реальности и сонного оцепенения. Я понятия не имел, как долго уже брожу в этой зелёной круговерти, и лишь приступы боли в правой руке, которую я старался не шевелить, напоминали, что я всё ещё жив. А где-то в глубине сознания был Ир. Но он молчал, будто выжидал или восстанавливал силы.
Сначала я попытался сосредоточиться на направлениях, которые он мне давал раньше, когда мы огибали болото и обходили заросли, но теперь, после нашего
Я шагал по влажной, слегка пружинящей почве, в редкие моменты шёпотом спрашивая: «Ир, ты здесь?» Но никакого ответа не слышал. И всё же, подобно тому, как это было тогда на болоте, я чувствовал незримое присутствие своего духа. Может, он просто наблюдал. А может, занимался чем-то иным — я не мог знать наверняка, потому что оставался новичком в этом мире. Да и от самого Ира получал лишь смутные наставления: он вёл меня вперёд без подробных объяснений, а мне оставалось лишь следовать тому пути, который он указывал.
Идти становилось всё тяжелее. Я то и дело соскальзывал на подгнивших листьях, плечо ныло, а голова кружилась от переутомления. Боль заставляла меня кривиться при каждом шаге. Пару раз я даже останавливался, чтобы перевести дух, а потом, сцепив зубы, снова шагал. И каждый раз перед глазами в туманной дымке проносилась бесконечная зелень: кроны, лианы, мохнатые корни, непонятные стволы, торчавшие из земли в самых неожиданных местах.
В какой-то момент я заметил, что деревья вокруг стали реже, будто я случайно вышел на относительно открытое пространство. Солнечный свет, до того лишь мелькавший в просветах, теперь чуть ярче озарял площадку, на которой лежали несколько валунов. Вся эта сцена выглядела почти приветливо, и я успел подумать: «Наконец-то хоть какое-то облегчение». Но тут же сердце сжалось от тревоги: подобные «прогалины» в этом лесу нередко оказывались ловушками или охотничьими угодьями опасных тварей.
Стараясь не шуметь, я шагнул к большому камню, чтобы обойти его и продолжить путь. И вдруг услышал слева то самое характерное громыханье, точно ломались стволы, а вода как будто снова разлеталась брызгами. Я мгновенно вспомнил Гвалар, хозяина болот как назвал его Ир. Но ведь я уже обманул его и ушёл с болота — неужели он оставил родные владения и пошёл за мной? От одной мысли кровь застыла. Этому зверю присуща слепота, он ориентируется по звуку. Если я промолчу и не сделаю резких движений, возможно, прокрадусь тихо. Но когда ты еле держишься на ногах и не контролируешь дыхание из-за боли в плече, остаться незаметным нелегко.
Я медленно опустился на корточки, почти прижимаясь к валуну. «Ир, — мысленно позвал я, — если ты здесь, откликнись!» Была тишина. Секунды тянулись бесконечно. Где-то за стволами деревьев опять услышалися треск ломающихся веток. Возможно, Гвалар целеустремлённо прокладывал путь, раздвигая заросли. Я невольно содрогнулся: неужели зверь настолько зол, что решил напасть повторно?
Спустя мгновение я увидел, как между лианами мелькнула огромная шершавая спина. Мокрая шерсть свалялась в комьях, из которых капала вода. Да, сомнений не было: это тот же самый Гвалар. Тот самый, что почти растерзал меня у болота. Вероятно, злость и жажда не отпускали его. Но моя кровь — или моя сущность — могла привлечь его сильнее, чем я думал. Руки задрожали, меч был за спиной, а доставать его снова было невыносимо из-за боли, но выбора не было.
Пока Гвалар бродил в десяти метрах, ломая кусты, я успел тихо приподняться на колено и потянуться левой рукой к рукояти меча, чтобы медленно снять его. Сердце колотилось, капли пота стекали по лбу и жгли глаза. «Только бы он не услышал», — мелькнуло в голове. И тут что-то в моём плече дёрнулось так резко, что я невольно выдохнул: «Чёрт!» и прикусил губу, чтоб не заорать. Но этого короткого звука оказалось достаточно.
Гвалар развернулся ко мне, приподнявшись на средних лапах. Его морщинистая морда, лишённая ушей, слегка наклонилась, как будто сосредоточенно вслушиваясь. Я затаил дыхание, но зверь уже получил мой звук. Его огромные лапы ударили по земле, разбрасывая землю и ветки. Ещё миг — и огромная фигура быстро двинулась ко мне, словно катящийся валун с клыками.