Практика по брачному контракту. Магия не пригодится!
Шрифт:
Целовать ее все-таки было глупостью. Он давно закрыл свое сердце, у него было много женщин, искусных и опытных. Так почему же у него напрочь снесло крышу от ревности невинной адептки и ее дурацкой привычки закусывать губы?!
И Лина тоже хороша… Не сопротивлялась. Хотя, какое сопротивление, если Эдвин знает тайну, которая может стоить ей жизни? Проснувшаяся совесть шептала, что от фиктивной жены нужно держаться подальше. У них брачный контракт, он обещал Лине полную свободу в отношениях. Обещал, что не тронет ее.
В этот момент он понял, что девушка
Лис успел вернуться и теперь спал, свернувшись клубком на кровати. Как там она зовет его, Кетту? Эдвин поставил Лину на пол и бросил в кресло халат:
– Переодевайся.
После этого он отвернулся и принялся терпеливо ждать. Наконец, ректор не выдержал и обернулся. Девушка стала выглядеть сонной и никак не могла справиться с одеждой, пальцы путались в поясе и дрожали.
Эдвин заскрипел зубами, а затем подошел и резким движением плотно запахнул полы ее халата и туго завязал пояс. Опираясь на его локоть, Лина дошла до постели и рухнула на нее. Лис широко зевнул и лизнул свою хозяйку в лицо. Эдвин накрыл девушку одеялом и понял, что она спит.
Какое-то время ректор думал. Вроде бы снотворное действует. Но неясно, как огненная элементаль отреагирует на эту смесь. А если Лина проснется раньше времени и снова отправится к поляне?
Наконец, Эдвин смирился, что спать ему сегодня не грозит. Наверное, стоило поступить также, как в доме Люции – заночевать, сидя в кресле. Правда, как оказалось, от мыслей это не спасает, а шея затекает. Поэтому ректор лег на другую сторону постели, проклиная Карла и его идею о фиктивном браке с адепткой. Кто бы знал, что находиться рядом с ней будет так тяжело!
Эдвину показалось, что лис усмехнулся. Но когда ректор обернулся, звереныш выглядел спящим.
Ректор проворочался остаток ночи, и мысли его были заняты не риспи и договорам, а девушкой, которая крепко спала на другой стороне постели. На рассвете Эдвин не выдержал и ушел в ванную. Ледяной душ помог прийти в себя. А когда он тихо вернулся в комнату, то обнаружил, что постель пуста. Ни девушки, ни лиса. Ректор сдавленно выругался. Ну куда ее понесло на этот раз?!
Глава 23. Уроки риспи
Я проснулась на рассвете. В голове царила странная пустота, а огненная элементаль ворочалась под печатью. Кетту крепко спал рядом со мной, другая половина постели была смята. Воспоминания о прошедшей ночи пришли резко. Я села и со стоном запустила пальцы в волосы. Что я творила?! Вышла во двор, пошла к поляне. А Эдвин… В каком непотребном виде он меня видел! Да еще, похоже, и караулил всю ночь вместо того, чтобы спать.
Терзаемая
Мальчишка сидел на покосившемся столбе и поигрывал раздвоенным листом огнелетника. На нем была та же черная одежда, а густая черная челка тоже закрывала глаза. Стоило мне оказаться рядом, как он вскинул голову и ехидно напомнил:
– А я говорил тебе не ходить сюда. Предупреждал.
Я упрекнула:
– Где ты ночью был со своими предупреждениями?
Он неопределенно пожал плечами и указал на прокушенную ладонь:
– Вчера здесь хватало желающих вразумить тебя.
Я поправила бинты и нахмурилась:
– Ты про Кетту? Он и правда, старался. Но он всего лишь лис.
– Твой муж подоспел вовремя, – с усмешкой напомнил мальчик.
А я снова спросила:
– Как тебя зовут?
– Неважно.
– Ты родственник Сулаки?
– Нет, и ты уже об этом спрашивала, – развеселился он.
Я немного помолчала, а затем подалась вперед и свистящим шепотом спросила:
– Ты… риспи?
Мальчик склонил голову к плечу и с интересом спросил:
– А что, похож?
– Нет, – честно призналась я. – Но Сулаки точно не человек. А на нее ты похож.
– Вот у нее и спроси. Правда, сегодня тебе она ничего не скажет. Ночи, когда зацветают лилии, даются ей тяжело.
Я вспомнила собственное безумие, а затем рыжеволосую девушку. Сердце защемило от жалости, и я спросила:
– А ты… На тебя они не влияют, так?
– Они только на девушек с огненной элементалью влияют, – сообщил мальчишка.
Я ухватилась за его слова:
– Значит, у Сулаки тоже есть огненная элементаль?
– Была, – грустно ответил он.
– Была? – повторила я. – Значит… от нее можно избавиться? От огненной элементали?
Я затаила дыхание, в ожидании ответа. Мальчик поморщился и прижал руку к груди. А затем глухо произнес:
– Не совсем. И… это больно. И жить с этим больно.
В этот момент мне отчего-то стало ужасно жаль и его. Поколебавшись, я спросила:
– А… Можно ли как-то помочь?
– Можно, но у тебя не получится. Пока.
– А потом?
– Учись, – серьезно ответил мальчишка. – Амайя плохого не посоветует.
После этого он спрыгнул со столбика и скрылся в кустах. А я подняла взгляд на поляну. При свете дня она растеряла всю свою притягательность. Я не чувствовала ни тревоги, ни желания оказаться на ней, как в прошлые разы. Присмотревшись, среди травы я различила темные сомкнутые бутоны цветов. Лилии цвели ночью и отравляли мой разум. Но теперь, похоже, перестали источать магию.