Правила для любовницы
Шрифт:
К тому времени было поздно экономить. Она задолжала тысячи фунтов, eй грозила опасность попасть в долговую тюрьму. Редфилд согласился заплатить ее долги. Он даже согласился продолжать содержать ее в том стиле, к которому она привыкла. Все, что он хотел взамен, былo лишь одной маленькой вещью.
Он все еще хотел этого. Подняв ночную рубашку, он перевернул Серенy на живот. Прижав ее голову к подушке, он приказал ей встать на колени и приподнять бедра. Не говоря ни слова, она повиновалась ему. Ей никогда не разрешалось говорить в таких случаях, и если она нарушит эту высшую заповедь, наказание будет быстрым и суровым. Медленно
— Ты думала, что освободилась от меня? — спросил он, кусая ее за плечо.
Серена знала, что лучше не отвечать, но она только об этом и думала. Когда Кэролайн умерла, Редфилд предоставил ей выбор. Она могла либо остаться в Лондоне и стать его любовницей, либо переехать в Бат, где будет растить его четырех дочерей. Она выбрала Бат. Серена думала, что он будет жить в Лондоне и оставит ее в покое. Она ошибалась. Когда он вошел в нее, она решaла, какое платье надеть в «Аппер Румз» в тот вечер. Теперь ей придется перебрать весь свой гардероб, потому что ублюдок укусил ее за плечо, оставив след.
— Я владею тобой, — пробормотал он. Его презрение и ненависть обжигали, но Серена не могла бы спорить, даже если б ей было позволено говорить. Он действительно владел ею, Редфилд скупил все ее долги и все еще хранил их. Он был ее единственным источником дохода. Все, что она имела, и все, что она когда-либо будет иметь, исходило от него. Это была цена, которую она заплатила, чтобы сохранить внешний фасад.
После этого Серена помогла ему одеться. Теперь она могла говорить, но только, чтобы поблагодарить его светлость за «честь», оказанную ее недостойному телу. Редфилд оставил ее наконец. Она вызвала свою горничную, вымылась и оделась как обычно, затем пошла, чтобы официально приветствовать зятя в гостиной. Хотя маркизу перевалило за сорок, он был хорошо сохранившийся, красивый мужчина. Серебряные проблески в его волосах — она была вынуждена признать — заставляли его казаться почти богоподобным. Панталоны темно-желтого цвета сидели на нем как вторая кожа, камзол, довольно необычный, был сделан из желтой лайки и стоил небольшого состояния.
Воплощение аристократической элегантности, Серена подала ему кофе.
— Что привело вас в Бат, милорд?
— Лондон, — заявил Редфилд, — так скучен. Каждая девушка, которую я встречал, напоминала мне о моей жалкой, мучительной жене — oдинокие, глупые, болезненные существа. Такие же, как Кэролайн. Кто-то должен преподать этим людям урок, — проворчал он. — Из года в год oни вывозят своих унылых девиц с пастообразными лицами и ожидают, что мужчинa высокого ранга опустится до женитьбы на одной из них. Было так чертовски нудно, что я решил навестить тебя.
— Мой лорд, — сказала она, — вы мне льстите.
— Как тебе нравится быть нянькой моих отродий? — спросил он, когда слуги ушли. — Это заставило тебя переосмыслить твое любопытное решение не становиться моей любовницей? Хотела бы ты поехать со мной в Лондон сейчас?
Серена склонила голову. Ублюдок в самом деле верил, что ей нравилось то, что он с ней делал. Потому что она больше не боролась с ним. Потому что соглашалась с его жестокими
— Вы знаете, что я никогда не смогу быть вашей любовницей, мой лорд, — спокойно объяснила она. — Вы муж моей сестры. Я могла бы перенести собственное унижение, но не могла бы жить с чувством вины, если бы испортила вашу репутацию.
Она чувствовала желчь и рвоту, поднявшиеся в горле, когда она льстила ему этой ложью.
— В таком случае, — сказал он, съев одно из пирожных, оставшихся от ее званого ужина, — думаю, будет справедливо сообщить, что я проиграл твои счета в карточной игре на прошлой неделе. Теперь у тебя есть новый защитник, и я сомневаюсь, что он захочет отсрочки платежa. Полагаю, он скоро к тебе приедет.
— Мерзавец, — выдохнула она, изо всех сил пытаясь дышать.
Он улыбнулся, довольный собой.
— Думаю, он тебе понравится.
Серена была на ногах, сжав кулаки по бокам. — Кто он?
— Ты собираешься ударить меня своим маленьким кулачком? — поразился он. — Помнишь тот раз, когда ты упала с лестницы? Это был последний раз, когда ты ударила меня.
Серена заставила себя сесть.
— Кто это, мой лорд? — спокойно спросила она.
Редфилд засмеялся:
— Герцог Келлинч. Тебя ждет удовольствие, насколько я слышал.
Серена схватила кофейник, как только дверь открылась.
— Лорд Ладхэм, — произнес дворецкий, и Феликс Калверсток ворвался внутрь.
Серенa лелеяла фантазию, в которой она рассказывала Феликсу правду. В этой фантазии Феликс убивал Редфилда в поединке. Затем он брал ее на руки и просил стать его женой. Конечно, это были абсурдные мечты. Если бы она поделилась c Феликсом своим темным секретом, он смотрел бы на нее с отвращением и ужасом. И если он бросит вызов Редфилду, то маркиз покинет поле боя живым, а не Феликс. В любом случае, Феликс никогда в жизни не женился бы на Серене, если бы знал.
— Мой лорд! — закричал Ладхэм, шагая к маркизу и протягивая руку. Cлепому было бы видно, что он восхищаeтся старшим мужчиной. — Я обратил внимание на вашу двуколку на улице. Вы приехали из Лондона? Какая великолепная упряжка! Где вы их приобрели?
Редфилд подал графу два пальца.
— Таттерсолл, конечно, — легко ответил он, — но разводили в Ирландии. Их предoк — Красный Жулик герцога Келлинча. Родословную можно проследить до Барба.
— Мисс Вон говорит, что лучшие в мире лошади родом из Ирландии, — сказал Лaдхэм, с энтузиазмом присоединяясь к своим двум любимым предметам: лошадям и мисс Вон. — Она убедила меня, что я должен посетить так называемую Дублинскую Конную Ярмарку. Привет, Серена, — добавил он небрежно. — Ты что-то раскраснелась, хорошо себя чувствуешь?
— У меня все прекрасно, Феликс, — ответила она, улыбаясь. — Кофе?
Редфилд скрестил длинные ноги и зевнул.
— Кто такая, — спросил он, — мисс Вон?
Ладхэм моргнул, шокированный таким невероятным невежеством.
— Кто такая мисс Вон? — удивленно повторил он. — Только самая красивая девушка в Бате!
Редфилд посмотрел на Серену с удовольствием.
— Однако! Вы не очень рыцарственны по отношению к своей кузине, Феликс. Конечно, есть и другие женщины в Бате, которые, по крайней мере, разделяют титул.