Правители тьмы
Шрифт:
– Лауздону...
– начал Амату.
Скарну стал лучшим актером, чем он мог себе представить в свои беззаботные дни в Приекуле. Казалось, не сбавляя шага, он ухитрился наступить Амату на ногу, совершить благородный прыжок и выругаться. Для пущей убедительности он ткнул локтем и Амату в живот. "Заткнись, проклятый дурак", - прошипел он. "Возможно, он уже у них. Скорее всего, это так".
Что еще более удивительно, Амату прислушался к нему и не сказал больше ни слова, пока они не завернули за угол. Затем, более приглушенным тоном, чем обычно, он спросил: "Что нам теперь
"Мы ходим в ту забегаловку", - терпеливо ответил Скарну. "Мы говорим по кристаллу - ровно столько, чтобы люди поняли, что здесь неприятности. После этого мы снова исчезаем. Это не мой город, ты знаешь ".
"И не мои, хвала высшим силам за это", - сказал Амату. "Ладно, забегаловка".
Никаких подозрительно упитанных бродяг снаружи не задерживалось. Но когда Скарну небрежно поинтересовался здоровьем официанта, парень ответил, что с ним все в порядке, и не использовал тех слов, которые должен был произносить. Скарну заказал эль и тарелку копченого говяжьего языка для себя и Амату. Они поели и выпили, расплатились с шотландцем и ушли.
"Ничего хорошего?" Спросила Амату.
"Ничего хорошего", - согласился Скарну. "Они ждут, когда люди из подземелья войдут и покажутся. Если бы мы сделали это, мы бы не вышли снова".
"Что нам теперь делать?" Снова спросил Амату.
"Прогуляйтесь немного", - ответил Скарну. "Они не могли схватить всех в Зарасае. Кто-нибудь протянет нам руку помощи". Я надеюсь, подумал он. О, клянусь высшими силами, как я надеюсь. В противном случае я застряну здесь с худшим оправданием подпольщика, которое когда-либо знал мир, и никак не смогу от него освободиться.
***
Более крупного из двух ункерлантских солдат, пришедших на восток, в герцогство Грелз, звали Гандилуз. Того, что поменьше, звали Тантрис. В эти дни они оба вернулись в отряд иррегулярных войск Гаривальда. Тантрис говорил за них в основном. "Теперь, когда на деревьях снова распустилась листва, все складывается в твою пользу", - заявил он. "Вы должны наносить альгарвейцам и их марионеткам Грелцеров один сокрушительный удар за другим".
"Конечно, мы сделаем все, что в наших силах, - ответил Гаривальд, - но оглянитесь вокруг. Мы не большая группа".
Тантрис отмахнулся от этого, как будто это не имело значения. "И у тебя есть маг".
"Где?" Спросил Гаривальд в настоящем недоумении.
"Там". Постоянный представитель Ункерлантеров указал на Садока.
Гаривальд вскинул руки в воздух. "О, клянусь высшими силами!" - взвыл он. "Мундерик подумал то же самое, черт возьми. Каждый раз, когда Садок пробовал заклинание, что-то шло не так. Каждый вонючий раз. Иногда это было что-то большое, иногда просто что-то маленькое. Но что-то всегда происходило." Он обратил свой яростный взгляд на Садока. "Скажи им сам. Прав я или нет?"
"Что ж, да, ты прав", - сказал Садок. "Но это только пока. Думаю, я знаю, что я делал неправильно. С этого момента я буду лучше".
"Правдоподобная история", - прорычал Гаривальд. Он повернулся
"Конечно, нет", - сказал Гандилуз.
"Заткнись", - сказал ему Тантрис, и он заткнулся. Тантрис вернул свое внимание к Гаривальду. "То, что мы хотим сделать, должно быть так же ясно, как нос на моем лице". У него был грозный клюв ункерлантца. "Мы хотим причинить альгарвейцам как можно больше вреда этой бандой нерегулярных войск. Само собой разумеется, что мы можем добиться большего с помощью магии, чем без нее. Если у нас здесь есть маг, мы должны выжать из него все, что сможем."
"Если бы у нас здесь был маг, это было бы хорошей идеей", - вставил Обилот. "У нас есть Садок, так что ты можешь забыть об этом". Гаривальд послал ей благодарный взгляд.
"Я уверен, что он не маг первого ранга, как те, что у них в Котбусе ..." Начал Тантрис.
"Он даже не маг пятого ранга, как тот никчемный пьяница, которого они послали в Зоссен, мою родную деревню", - сказал Гаривальд. "То, чем он является, - это катастрофа, ожидающая своего часа".
"С этого момента я не буду таким плохим", - настаивал Садок. "Я действительно не буду. Сейчас я могу делать практически все. Я знаю, что могу".
Это была одна из самых пугающих вещей, которые слышал Гаривальд. Садок пугал его почти так же сильно, как альгарвейский офицер, который сказал ему, что его сварят заживо в Херборне, столице Грелза. Альгарвейец оказался неправ. Гаривальд был уверен, что Садок тоже ошибался.
Он хмуро посмотрел на ункерлантских иррегулярных солдат, которые поощряли потенциального мага к новым мечтам о славе. "Если вы хотите выжать из нас максимум, почему бы вам просто не перерезать нам глотки и не использовать нашу жизненную энергию против рыжеволосых?"
Тантрис и бровью не повел. "Мы думали об этом. Если нам придется, мы это сделаем".
Он и Гандилуз были единственными официальными представителями короля Свеммеля на поляне. Нерегулярные войска могли бы сжечь их дотла и похоронить так, чтобы никто за пределами леса ничего не узнал. Но они этого не сделали. Они слишком долго привыкли делать то, что говорили ункерлантские инспекторы и импрессоры - то есть, когда они не могли этого обойти.
Гаривальд надеялся, что здесь он сможет обойти это. "Ты был в Грелзе несколько недель. Мы занимались этим с тех пор, как пришли альгарвейцы". Он не слышал, не совсем, но людям Свеммеля не нужно было этого слышать. "Ты не думаешь, что мы знаем, есть у нас здесь маг или нет?"
"Что мы думаем, так это то, что вы неправильно использовали его", - сказал Тантрис, и Гандилуз кивнул, показывая, что он был частью этого "мы". Тантрис продолжал: "Особенно важно нанести удар по альгарвейцам сейчас, чтобы им было трудно перебрасывать людей и животных на фронт боевых действий к юго-западу отсюда".
Из-за спины Тантриса кто-то сказал: "Мы не слышали ничего, кроме того, что это особенно важно, и это особенно важно, и другая вещь тоже особенно важна. Когда все это особенно важно, ничто из этого не является особенно важным ".