Правосудие в Калиновке

Зуев Ярослав Викторович

— Да какая на ххх Ольга?!!! — возопил бывший милицейский капитан. — Бхххх, я не догоняю, о чем ты!!!

— Не о чем, а о ком, урод! О женщине из «Опеля», блондинке, которую ты вчера захватил. Мужчин ты убил…

— Я не убивал!!

Я вцепился ему в волосы левой, чтобы было удобнее. Не уверен, что у меня хватило бы духа выполнить обещание по части глаза. Помню, в прошлом году теща привезла нам живого сома, больше локтя длиной. Бросила в раковину, сказав, что прямо сейчас приготовит уху, ребенку полагается жидкое, а фосфор еще и полезен для роста, одно, мол, плохо, когда родители бестолковые, не понимают очевидных вещей, отдавая предпочтение мороженым полуфабрикатам из супермаркета. Не думаю, что она на деле считала

свою дочь такой уж безрукой домашней хозяйкой, я уже говорил, у Светланы было множество коронных блюд, на которые, правда, порой не хватало времени. Я не стал спорить, и теща отправилась на лестничную клетку точить кухонный нож о ступени, на ходу трогая пальцем лезвие и, одновременно, брезгливо поджав губы, чтобы до меня дошло, каков из меня точильщик. В эту минуту появилась Юлька, заглянула в раковину и увидела там рыбу, в немой жалобе открывавшую и закрывавшую рот. Дочка сразу расплакалась, и мы переправили сома в ванную до того, как теща вернулась, со своим ножом, который бы теперь без проблем заменил хирургу скальпель. Я возвратил теще деньги, потраченные на рыбу. Тем не менее, случился скандал, в результате которого теща уехала от нас несколько раньше, чем рассчитывала, а Юлька до вечера просидела в ванной, зачарованно наблюдая, как сом плавает по кругу, лениво шевеля то усами, то хвостом. На ужин мы сварили пельмени из килограммового пакета, а когда с вечерней смены вернулась Света, переместили узника ванной в пластиковое ведро, сели в машину и отправились на Днепр. Да, это стоило пяти долларов, в которые мне обошлось его спасение. И двухсот пяти, и двухсот пятидесяти, и гораздо большей суммы. Далеко не все ведь исчисляется деньгами, верно?

К счастью, угроза возымела действие. Милицейский капитан пошел на попятную.

— Пусти, бхххх, я скажу!

— И без матюков, — предупредил я его. Он ответил ошеломленным взглядом. Наверное, не понял, о чем я. Объяснять было некогда, да и бессмысленно, согласитесь.

— Итак, — поторопил я его. — Время пошло. У тебя его — кот наплакал, предупреждаю об этом сразу.

— Я отдал женщину Доку…

— Доку? Какому доку?!

— Доктору… — пояснил лжемилиционер. Признаться, я опешил от этих слов. Перед глазами даже мелькнул образ Михеича, энергично толкающего по больничному коридору каталку, на которой распласталась Ольга: ЖИВЕЕ, ВСЕ СЮДА! ПОСТРАДАВШЕЙ СРОЧНО НУЖНА ПОМОЩЬ! Картина, конечно, была нереалистичной до сюрреализма, я лишь на мгновение позволил себе забыть, в каком мире нахожусь.

— Ты отвез Ольгу в больницу?! — все же спросил я. Капитан замотал головой, кровавые пузыри соскользнули с его подбородка, сделав ворот форменной милицейской рубахи из грязно-синего грязно-бурым.

— Не-а… В последние годы Док своих сам забирает. С трассы…

— Куда забирает?!

— В лазарет…

— Зачем? — нелепый вопрос, согласитесь, если только твой адрес не Королевство Кривых Зеркал, как в киносказке, которую крутили задолго до того, как я появился на свет. Кто бы знал тогда, что она демонстрирует нашу сегодняшнюю страну…

— Толком не знаю, чтоб мне погореть, Богом клянусь…

Я сделал угрожающий жест, процедив сквозь зубы:

— Если б Он был, ты б, сволочь, и такие, как ты, давно б сгорели в аду. Но, это ничего, гнида, ад я тебе сейчас мигом организую!

— Не убивай!!! — взвыл продажный милиционер.

— В последний раз повторяю, зачем она ему понадобилась?! — зарычал я, наступая.

— Погоди! Погоди!!! — завопил Михеич. — Я, бхххх, конкретно не в курсах! — У нас в органах шибко любопытных до чужих дел не жалуют!

— Прощайся с зыркалами, гнида…

— На органы!.. — выпалил Михеич, извиваясь. — Только я тут реально не при делах, отвечаю!!!

Минуту, а то и две до меня доходил страшный смысл этих слов, этого признания, добытого под угрозой пытки. Потом, что-то оборвалось у меня

внутри. Отвалилось без шанса вернуться на прежнее место. И я, Сергей Журавлев, специалист по установке и обслуживанию компьютерных сетей, хороший муж и заботливый любящий отец, начал делать то, чем ему грозил. Лжемилиционер забился в моих руках, вырываясь и визжа, но меня это уже не трогало.

— НЕТ!!! — орал Михеич не своим голосом. — Прошу тебя, пожалуйста, бхххх, не надо! Я тут ни при чем, мамой клянусь!! Она живая, слышишь?!! С нее там пылинки, бхххх, сдувают!! Отвечаю! Я тебе все расскажу!! БЛЯДЬБОЛЬНОБЛЯДЬБОЛЬНОБЛЯДЬ!!!

Мы оба задыхались, со стороны, должно быть, экзекуция выглядела кошмарно. Внутри она и была настоящим кошмаром, а как иначе. Я слегка отстранился. Обтер пальцы о лацкан его лопнувшего по швам кителя. Бросил хрипло:

— Выкладывай.

— Я тут ни при делах, — повторил лжеофицер, поскуливая. — Слышал только, Док эту тему не первый год разрабатывает. У него за бугром концы, и на таможне тоже. Схвачено-налажено и под прикрытием.

— А ты, падаль, значит, подкидываешь ему матерьяльчик?!

— С асфальта! — взвизгнул милиционер, отплевываясь, кровь стекала по щеке, попадая в рот. — Только с асфальта! Это меня на этот раз черт попутал. Док как раз на связь вышел, нет ли чего перспективного, а тут эта ба… извините, женщина…

— Что значит, с асфальта? — спросил я, в который раз покрываясь гусиной кожей.

— Ну, значит, жмуров после ДТП. Свеженьких…

Я где-то недавно читал, будто по статистике смерть в нашей стране наступает в ста случаях из сотни, если авария произошла на трассе за границами крупных городов, а травмы оказались слишком серьезными, чтобы выкарабкаться без посторонней помощи. Правда, тогда я подумал, проблема — в отсутствии бригад быстрого реагирования, о которых любят потрепаться политики накануне выборов, чтобы приподнять обмякшие за четыре года пребывания у кормушки рейтинги. В убогом оборудовании под руками даже тех врачей, кому удалось не превратиться в коновалов, хорошо научившихся лишь одному — искусству вытряхивать из клиентов бабло. Косить капусту, не правда ли, прекрасно звучит? Больной, этот столик не обслуживается, вам тургеневским языком говорят. Но, мне тогда и в голову не пришло, что на бесхозных внутренностях еще тепленьких трупов можно хорошенько нагреть руки.

— Где сейчас женщина? — спросил я. — Советую трижды подумать, если собираешься лгать.

— В Калиновке, — не колеблясь, ответил Михеич. — У Дока там отстойник… ну, то есть, оборудованная всякой пургой операционная и холодильники.

Я содрогнулся.

— Адрес?!

— Точно не знаю. То есть, однозначно, в больнице скорой помощи, ее еще при коммунярах построили, вместе с атомной станцией, а в какой конкретно палате, я не в курсе. У Дока своя кухня, левых туда близко не подпускают…

Это более или менее походило на правду.

— Сколько ее там продержат?

— Не знаю… День, два. Может, неделю. Смотря какие у Дока будут заказы… сейчас почки в ходу. Бухать-то все любят, а в гроб, даже с инкрустацией, неохота. Особенно неохота, когда при хороших бабках… — Он слабел на глазах и готовился потерять сознание. Я залепил ему увесистую затрещину, чтобы взбодрился, хоть ненадолго.

— Имя Дока назови?!

Он поморщился.

— Афян. Зовут Артуром Палычем…

— Как выглядит?

Лжекапитан еле шевельнул головой. Сглотнул:

— Раньше черный был. Здоровый, как буйвол. На борца похож. Ты узнаешь. Даже если он переменился…

— Как это, переменился?

— Лет пять не пересекались… а то и больше, не помню уже…

— Я ж предупреждал, без брехни!

— Век воли не видать, командир, не пхххх. Я ему давно на пейджер сообщения кидаю. Или, на крайняк, через мобилу сигнал даю, где груз забрать…

Я решил, это логично.

— Кто еще из медперсонала в деле?