Предателей казнят без приговора (Сборник)
Шрифт:
А вечером этого же дня случилось следующее. Кравцова и троих остальных пленников мы держали в импровизированной тюрьме недалеко от никаноровского штаба и не слишком хорошо представляли, что с ними делать дальше. С одной стороны, все четверо были законченными мерзавцами и предателями, но, с другой стороны, они дали ценные показания, кажется, ничего не утаили. Серега Млынский придерживался мнения, что всех четверых надо отправить в расход, Андриан колебался. Кстати говоря, перед Дятловым Серега таки извинился…
Когда стемнело,
Когда мы прибежали на выстрелы, Кравцова уже не было, трое охранников были убиты, четвертый ранен, но, по счастью, не слишком тяжело.
– Что же вы так?! – накинулся Никаноров на уцелевшего бойца.
– У него пульс… не прощупывался, – пробормотал тот.
– Стало быть, спецназ ВДВ и этому учат? – хмуро переглянулся со мной Никаноров.
– Секунды на четыре, не больше, – ответил я. – Полковник Миенг учил, из военной разведки народной армии Вьетнама.
– Слыхал про такого, – кивнул Никаноров. – Вот теперь будет у нас работа. Этого ублюдка по джунглям искать. Впрочем, тебя, Валентин, это уже не касается.
Меня и в самом деле это не касалось. Ранним утром следующего дня я отправился в условное место, которое нам до этого указали ныне покойные пленники. Там, на большой поляне, я развел костер с помощью ярких, цветных пирофакелов. Не прошло и пятнадцати минут, как в небе показался вертолет. Когда он сел, я сказал условную фразу-пароль и получил отзыв.
– А почему один? – недоуменно позволил себе поинтересоваться пилот.
– Так уж сложилось, – ответил я.
Больше вопросов не последовало. Вертолетчик должен был забрать ликвидаторов после того, как они разделались бы с нами…
Долго ли коротко, но мы сперва добрались до одного аэродрома, потом я перелетел до другого, потом до третьего, который оказался российской военной базой. Там меня забрал леонтьевский транспортник, который и доставил в Москву.
Не знаю, поймали ли на сей час Кравцова или он бегает где-то по джунглям, питаясь змеями и гусеницами? Однако он оказался настоящим профи. Уложил сразу троих, причем весьма нехилых ребятишек. Или сумел их как-то обмануть? Мне бы такое удалось? Что теперь говорить. С Кравцовым я вряд ли когда-нибудь встречусь… А эти, наемнички во главе со старшим, не обманули. Бог им теперь судья.
Леонтьев привез меня отнюдь не в разведуправление ВДВ, а на какой-то загородный объект, окруженный высоченным забором, из-за
– Ротвейлеры или «азиаты»? – поинтересовался я у одного из сопровождающих меня бугаев.
– Алабаи, – ответил тот.
Не прошло и минуты, как мы оказались в большом зале, очень похожем на гостиную, только без окон и излишней роскоши. Генерал Леонтьев распорядился, чтобы нас оставили одних.
– Ну, докладывай, Валентин Денисович, – тоном подобревшего человека распорядился Леонтьев, как только мы остались одни.
Я достал из рюкзака коробочку с диском, извлек его оттуда и вставил в DVD-приставку.
– Сейчас сами все увидите, – сообщил я.
Мы были одни, и меня это очень устраивало. Генерала тоже. Причем даже больше, чем он сейчас предполагал. На экране появилась побитая физиономия старшего «команды ликвидаторов». Генерал не произнес ни слова, стараясь оставаться невозмутимым.
– Я такой-то такой-то, бывший капитан Российской армии, – заговорил с экрана старший. – Готов рассказать о том, как под воздействием своего непосредственного начальника генерал-майора Леонтьева Николая Борисовича вступил в преступный сговор с чеченскими боевиками и международной наркомафией.
Глава 2
– Это все? – сухо спросил Леонтьев, когда старший окончил свое «интервью».
– Нет, – ответил я. – Продолжать дальше?
– Валяй, – кивнул генерал.
Пока что ему удавалось держать себя в руках, демонстрируя мне хладнокровие и уверенность в своих силах. Следующим говорил второй пленник, затем третий. Их рассказы были недолгими. Потом на экране появился Кравцов. Увидев его, Леонтьев не совладал с собой и нервно хмыкнул. Однако выслушал до конца молча и без комментариев. Когда экран погас, генерал, выжидающе уставился на меня.
– Как вы понимаете, я не зря сделал так, чтобы эту запись никто, кроме вас, не видел, – прер– вал я затянувшееся молчание. – Особенно ваши деловые партнеры Глушковы.
– Так ты что, шантажировать меня явился? Деньги нужны? – ухмыльнулся Леонтьев.
– Ага, – кивнул я. – Первичное накопление капитала.
– И много тебе?
– Сколько не жалко, – ответил я. – Ладно, пошутили и будет. Я прибыл сюда, чтобы изложить наш ультиматум.
– Чего?! – дернулся, потеряв всякую выдержку, Леонтьев.
– То, что слышите! Вы, генерал, немедленно напишете чистосердечное признание для Генпрокуратуры.
– Во как, – сумев взять себя в руки, покачал блондинисто-лысеющей головой Леонтьев. – Может, мне еще и застрелиться?
– Это ваше дело… Но я, точнее мы с полковником Никаноровым, решили дать вам маленький шанс.
Услышав о Никанорове, Леонтьев сморщился, словно надкусил кислую-кислую сливу.
– Шанс частично искупить свою вину перед Родиной, а также выйти сухим из воды, – продолжил я.