Преследуемая Сантой
Шрифт:
Вздыхая, я крепче обнимаю Мэдди. Потому что меня беспокоят не только грубые шутки эльфов и похотливые взгляды. Нет, настоящая проблема в том, что сейчас я определенно нарушаю Рождественский контракт.
Единственный реальный вопрос заключается в том, сколько времени потребуется синдикату, чтобы это выяснить.
9. МЭДАЛИН
Ароматы и звуки Рождества дразнят мои чувства, возвращая меня в сознание, побуждая открыть глаза, чтобы не пропустить ни единой секунды моего любимого дня в году. И все же трудно чувствовать какую-либо срочность, когда пуховые подушки
Я никогда не просыпалась такой избалованной и расслабленной — в таком тепле, в такой безопасности. Никогда не проводила ночь в такой роскошной, даже волшебной постели…
В памяти всплывают подробности прошлой ночи. Порка. Сани. Скачка на члене Санты.
Все это похоже на какой-то сюрреалистический сон. И все же я здесь, лежу в незнакомой постели с непривычной болью между ног. Если ничего из этого не было на самом деле, тогда я все еще сплю — самый яркий, подробный и крайне грязный сон в моей жизни. То, что сказал мне Ник.…неужели мое подсознание действительно такое непослушное?
Яркий солнечный свет струится через окно где-то над головой. Голова все еще кружится ото сна, я изо всех сил пытаюсь разобраться в окружающем. Это определенно самая шикарная спальня, которую я когда-либо видела.
Массивная кровать доминирует в комнате, но другие детали также намекают на декаданс. Шелковые простыни. Джакузи. Огонь, ревущий в камине, занимающем целую стену. Два кожаных кресла с подлокотниками, расположенные перед ним. Персидские ковры. Тем не менее, ничто из этого не означает, что я на самом деле нахожусь на Северном полюсе…
— Все это было на самом деле реально? Был ли он настоящим? — удивляюсь я вслух.
— О, я очень настоящий. — шепчет глубокий голос позади меня.
Я вскрикиваю, но прежде чем успеваю обернуться, сильные татуированные руки обвиваются вокруг меня, когда Ник прижимает меня к своей твердой груди. И его грудь — не единственное, что у него твердое…
Рефлекторно я отталкиваюсь от него, ища большего контакта, стремясь к нему.
Он стонет.
— Осторожнее, ангел. Если ты начнешь это сейчас, мы никогда не вылезем отсюда до завтрака. И мне все еще нужно вручить тебе рождественский подарок.
Чувствуя себя непослушной, я нарочито невинным тоном говорю:
— Я думала, что мой подарок — член Санты.
Он просовывает руку мне между ног.
— Черт. Как ты можешь быть уже такой мокрой? Это то, чего хочет эта жадная маленькая киска, малышка? Большой член Санты, который заполнит ее? А как насчет твоего грязного рта? Он тоже хочет мой член?
— Да, пожалуйста… — говорю я, и последнее слово заканчивается стоном, когда он дразнит мой клитор.
— О, ты получишь его, ангелочек, во все свои голодные дырочки.
Но затем, к моему разочарованию, он прекращает дразнить и отстраняется. Я поворачиваюсь к нему лицом, но он уже встал с кровати. Повернувшись ко мне, он достает
Уязвленнаянеожиданным отказом, я выпалила вопрос, не подумав.
— Я тебе уже надоела?
На это Ник смеется.
— Совсем наоборот, ангел. Мне нравится, что ты ненасытна. Но если я поддамся твоим чарам сейчас, пройдут часы, прежде чем я позволю тебе покинуть эту постель. Кроме того, это была долгая ночь. И не знаю, как тебе, а мне нужен кофе.
Его слова разумны. Но мне все еще трудно скрыть свое разочарование, когда я неохотно покидаю теплую постель.
10. НИК
Мой ангел дуется. Дуется, пытаясь скрыть это, и с треском проваливается.
Я чувствую укол вины за свою невинную ложь. Но если бы я сказал ей настоящую причину моего нежелания провести утро с ней в постели, это испортило бы сюрприз. Кроме того, что бы я сказал?
Я бы ничего так не хотел, как трахнуть тебя до бесчувствия, дорогая. Но я не смогу расслабиться, пока не надену тебе кольцо на палец?
Но это чистейшая правда. Потому что теперь, когда я вкусил сладость моей Мэдди, я не смогу расслабиться, пока она не станет моей во всех смыслах этого слова.
Мы одеваемся в тишине. Но когда я вижу ее в платье, которое я выбрал для нее, я тихо присвистываю.
— Потрясающе.
Она краснеет от комплимента, но это правда, она — сногсшибательна. Красный шелк облегает ее изгибы во всех нужных местах, прежде чем расшириться чуть выше колен. И все же я подозреваю, что Мэдалин Марсден выглядела бы потрясающе абсолютно в чем угодно.
Мне не терпится узнать. Не терпится выбрать для нее еще десятки платьев. Но даже больше, я с нетерпением жду, когда ее тело созреет. Мысль о том, что ее мягкий живот наполнится моим ребенком…
То есть, при условии, что синдикат не воспротивится моим планам. То я сожгу этот мост, когда доберусь до него.
Блядь. Кого я обманываю? Я взорву их динамитом, если потребуется. Ничто, даже синдикат, не может встать между мной и моей будущей женой.
Потому что одно я знаю с абсолютной уверенностью: во всех возможных вариантах будущего есть она. Как могло быть иначе? Она так чертовски хороша, так абсолютно совершенна, и умна, и заботлива, и мила — и все же каким-то образом она любит меня, бандита-сироту с изнанки, у которого количество трупов выше, чем его IQ.
На самом деле я ни в коем случае не заслуживаю такой женщины, как Мэдди. Но теперь, когда она здесь, со мной, я ни за что не запру ее.
— Завтрак в оранжерее. — говорю я, беря ее за руку, намеренно стараясь, чтобы мой голос звучал непринужденно.
Пока мы идем через территорию комплекса, я провожу для нее мини-экскурсию, продолжая комментировать, чтобы скрыть свое волнение. Хотя это непросто. Никогда в жизни я не был так напряжен. Но, с другой стороны, я никогда так много не рисковал. Ни в одном сражении в рождественской войне ставки не были такими высокими.