Прибалтика. Почему они не любят Бронзового солдата

Емельянов Ю. В.

Эта активность постоянно принималась во внимание теми, кто разрабатывал планы военного разгрома Совет­ского Союза. В своем сценарии вооруженного конфликта, изложенном в 1977 году в книге «Третья мировая война. Август 1985 года», военачальники НАТО во главе с генера­лом сэром Джоном Хэккетом увидели в потенциале анти­советских, националистических движений ту силу, кото­рая сможет разрушить систему социализма, пошатнуть равновесие в случае вооруженного конфликта двух сто­рон. Массовые забастовки в Польше, внезапные удары тайных сторонников украинского сепаратизма в сочета­нии с антисоветскими демонстрациями в Алма-Ате под знаком выхода Казахстана из СССР, намеченные на август

года, выступления националистов в других

частях СССР должны были нанести ему поражение. Следует от­метить, что книга была написана за 3 года до начала дви­жения «Солидарности» и за 9 лет до декабрьских событий

года в Алма-Ате.

Автор широко популяризированной на Западе книги «Доживет ли Советский Союз до 1984 года?» А. Амальрик считал, что вооруженный конфликт на границах СССР вы­зовет рост национал-сепаратистских настроений в нашей стране. В этом случае ГДР, воссоединенная с ФРГ, и дру­гие страны Восточной Европы предъявят территориаль­ные претензии к СССР: «Польша — на Львов и Вильно, Германия — на Калининград (Кенигсберг), Венгрия — на

Закарпатскую Украину, Румыния — на Бессарабию. Не следует исключить возможность того, что Финляндия предъявит претензии на Выборг и Печенгу... а Япония... сначала на Курильские острова, затем на Сахалин, а по­зже... на часть советского Дальнего Востока... Одновре­менно резко усилятся националистические тенденции среди нерусских народов Советского Союза, сначала в балтийском районе, на Кавказе и на Украине, затем в Цен­тральной Азии и по Волге». Результатом этого будет «па­дение режима примерно между 1980 и 1985 годом... На территории бывшего Советского Союза появятся границы новых государств».

Эти идеи разрабатывались и популяризировались лю­дьми, способными оказывать решающее влияние на фор­мирование внешнеполитического курса Запада. В своей книге «План игры. Геостратегические рамки осуществле­ния американо-советского соревнования», выпущенной в 1986 году, 3. Бжезинский предлагал изменить ход полити­ческого процесса внутри Советского Союза и ослабить нашу страну путем провоцирования межнациональных противоречий. Бжезинский советовал: «Поощряя нерус­ских требовать большего уважения к их национальным правам, можно будет постепенно переключить политиче­ский процесс в Советском Союзе на сложный и поглоща­ющий внимание вопрос, который лежит в основе совре­менной политической системы: перераспределение поли­тической власти. Разумеется, с точки зрения Запада более желательно, чтобы этот вопрос стал главной забо­той советского руководства, а не экономические рефор­мы, которые могут усилить способность Советского Сою­за в соревновании с Соединенными Штатами».

Чтобы переключить внимание советских людей от вопро­сов созидательной деятельности на споры по националь­ным вопросам, Бжезинский предложил активнее использо­вать радиопропаганду. При этом он ссылался на успех ра­диопропаганды среди населения стран Восточной Европы. Бжезинский полагал, что передачи западных радиостанций смогут внедрить в массовое сознание требование децент­рализации страны. «Децентрализовать империю — значит распустить ее. Русская элита инстинктивно чувствует, что любая значительная децентрализация, даже если она снача­ла будет ограничена экономической областью, усилит по­тенциальные сепаратистские стремления нерусских, живу­щих в Советском Союзе. Экономическая децентрализация неизбежно будет означать политическую децентрализацию, а политическая децентрализация станет ступенью к нацио­нальной эмансипации... Более мощное национальное само­определение внутри Советского Союза неизбежно ослабит как внешний великорусский имперский импульс, так и внут­реннюю концентрацию власти в Кремле. Возможно, за этим последует роспуск великорусской империи», — выражал на­дежду 3. Бжезинский.

Одновременно Бжезинский выдвигал планы возрожде­ния Речи Посполитой в границах начала XVII века. Он заяв­лял: «Разумеется,

представление... о великом польско-ли­товском содружестве, границы которого проходят к вос­току от Смоленска, охватывая большую часть Украины до Черного моря, кажется фантазией в современном мире. Однако это ничего не значит с точки зрения того, как со­здаются политико-национальные установки. Патриотиче­ская романтика и чувство национального унижения слива­ются для того, чтобы питать историческую вражду, кото­рая может оставаться скрытой из-за геополитической необходимости, но может превращаться в силу огромной взрывной мощи, когда неожиданно открываются новые возможности».

Эти возможности, по оценке борцов за освобождение «порабощенных наций», стали открываться в конце 80-х годов по мере активизации выступлений на различных международных форумах под лозунгами защиты челове­ческих прав в СССР и других социалистических стран. На этих собраниях часто появлялись представители эмигран­тских организаций, выступавших в качестве свидетелей по поводу правового статуса их соотечественников в СССР.

Открывая 25 февраля 1986 года работу комиссии пала­ты представителей по проблемам безопасности и сотруд­ничества в Европе, ее сопредседатель сенатор А. д'Амато заявил, что лица, которые выступят в качестве свидетелей, являются «старыми друзьями комиссии. Они представляют избирательные округа, в которых существует глубокая оза­боченность по поводу условий в Восточной Европе и бал­тийских государствах... Их активность хорошо известна, и мы высоко их ценим». Постоянными «свидетелями» и «дру­зьями» комиссии были представитель Латвии в Объеди­ненном балтийском американском национальном комитете

Гунар Мейерович, представитель Всемирного конгресса Свободных украинцев Мирослав Смородский, председа­тель Национального комитета по правам человека Конгрес­са русских американцев Вера Политис, директор-исполни­тель Союза советских евреев Марк Эпштейн, директор-ис­полнитель Национальной конференции по советскому еврейству Джерри Гудмэн.

Постоянные свидетели комиссии настаивали на изме­нениях во внешней политике США в отношении СССР, уверяя, что это послужит «освобождению» «порабощен­ных народов». В своем выступлении Г. Мейерович выска­зал недовольство, что «развитие сотрудничества в облас­тях экономики, науки и технологии» между странами Запа­да и СССР не увязывается с давлением на СССР в области «прав человека». Очевидно, что эти требования отвечали интересам не только верхов эмигрантских общин, но и наиболее агрессивных кругов США.

Поэтому неудивительно, что требования Мейеровича и других возымели свое действие. На многочисленных меж­дународных форумах США и другие западные страны по­стоянно ставили вопрос о «вопиющих нарушениях прав человека в СССР», причем проблема «прав человека» прочно увязывалась с изменением государственного строя в Прибалтике и других западных территориях СССР. Эти заявления были неотъемлемой частью «холодной вой­ны», которую вели США и другие страны Запада против СССР и его союзников.

481

Другим следствием «холодной войны» являлось отста­вание СССР по объему и качеству потребительских това­ров от Запада. Еще в конце 50-х годов на Западе открыто говорили о навязывании Советскому Союзу, отстававше­му по общему уровню экономического развития от США, такой гонки вооружений, которая бы потребовала гораздо большего напряжения от советских людей, чем от амери­канцев. Так и получилось. Расходы СССР на вооружение отвлекали значительные силы от развития гражданской экономики, а дискриминация нашей страны в сфере меж­дународных экономических связей до предела ограничи­вала развитие торговли потребительскими товарами. На­конец, обстановка «холодной войны» способствовала кон­сервации в СССР методов руководства, сложившихся за десятилетия чрезвычайных усилий. Попытки же усовер-