Прибалтика. Почему они не любят Бронзового солдата

Емельянов Ю. В.

Причина готовности Пятса принимать этого профессо­ра разъяснялась в разведсообщении от 2 июня 1936 года: «Заключив ту или иную торговую сделку с Эстонией, Гер­мания, как правило, получает при этом разрешение эстон­ского правительства на въезд и длительное пребывание в стране определенного количества немцев. Такой характер сделок, заключенных с Германией в правительственных кругах, держится в тайне. Большое содействие Германии в смысле усиления ее влияния в Эстонии оказывает банк «Шелл», от которого экономически зависит большинство руководителей эстонского правительства. Так, командую­щий армией генерал Лайдонер состоит членом совета этого банка; президент Пяте ведет с банком «Шелл» ком­мерческие операции... Есть целый ряд данных, свидетель­ствующих о том, что Пяте и Лайдонер получают от Герма­нии денежную дотацию... Германское

правительство обе­щает Эстонии закупить весь эстонский экспорт по более дорогой цене, чем СССР».

В «спецсообщении» Иностранного отдела ГУГБ НКВД СССР в сентябре 1936 года говорилось: «Некоторые руко­водители эстонского правительства все больше и больше связываются с немцами, которые все глубже проникают в Эстонию. В Эстонии определенно чувствуется приготов­ление к войне и к потери самостоятельности. Лайдонер, Сельтер, а отчасти и Пяте уверены в том, что с началом войны немцы оккупируют Эстонию. В правительственных кругах муссируются слухи о том, что в ближайшие два года начнется война Германии с СССР, что Германия бе­зусловно займет Эстонию, страна потеряет свою само­стоятельность, и поэтому правительство должно подгото­вить следующие мероприятия: перевод государственных предприятий в частные руки и организацию крупных капи­талов, которыми можно было бы потом воспользоваться для сохранения нации. Распространяя такие мысли, пра­вительство пытается обосновать и объяснить уже начав­шийся переход крупных пакетов акций предприятий, фи­нансируемых государством, в руки частных лиц, особенно в руки семьи Пятса и лиц, близко стоящих к Лайдонеру. Например, министр Сельтер купил у частных немцев в Берлине акции разных заводов на сумму 750 тысяч эстон­ских крон. Сельтер купил все это на свое имя, хотя все знают, что он лично таких средств не имеет. Бывший эс­тонский президент Теннисон в разговоре о внешней поли­тике Эстонии рассказал почти все то, что изложено выше, и добавил, что окружение Пятса и его семьи начинает вы­глядеть чудовищно».

Сообщалось также, что «премьер-министр Эстонии Эн- палу является ярым германофилом и в последнее время ведет активную политику в правительстве по сближению Эстонии с Германией». Обращалось внимание на субси­дирование премьером «народного национального союза немцев в Эстонии». Говорилось, что «Энпалу просил обра­тить внимание на планомерное воспитание будущих вож­дей немецкого населения в Эстонии с таким расчетом, чтобы в нужный момент народный национальный союз не­мцев в Эстонии смог дать руководителей для немецкого движения». Указывалось, что «эстонское правительство в лице Энпалу и министра просвещения Канна благожела­тельно расположено к легализации в Эстонии немецкой фашистской молодежной организации «Гитлерюгенд», но проводить в жизнь это боится в силу возможного протеста со стороны советского полпредства».

Правительство Эстонии послушно закупало то, что им приказывали закупать из Берлина, и так же послушно продавало Германии то, в чем та нуждалась. 7-й отдел ГУГБ НКВД сообщал в 1937 году о том, что «Эстония на­меревается приобрести в Германии предметы вооруже­ния всех видов, т.е. не исключая танков, орудий и т.д. ... приблизительно на 1 миллион английских фунтов... Смыслом этой операции является обстоятельное воору­жение Эстонии со стороны Г ермании, даже если Герма­ния на этом экономически потеряет. Германия желает получить уплату за поставляемое вооружение в виде эс­тонского сланцевого масла. Кроме того, разговор идет также о предоставлении Германии Эстонией базы для германских подводных лодок и подобных концессий. На эстонской стороне панически боятся, чтобы сведения об этих сделках не проникли в СССР».

По мере наращивания подготовки к войне Г ермания увеличивала в Эстонии закупки сланцевого масла. Одно­временно, учитывая, что в ходе войны марокканские фос­фориты могут оказаться недоступными для Г ермании, ру­ководство Третьего рейха активизировало усилия по до­быче эстонских фосфоритов. С помощью германского капитала началось строительство завода по обогащению фосфоритов. При этом Германия поставляла флотацион­ное вещество.

Растущее влияние Германии меняло даже направление экономического развития Эстонии. О. Сепре замечал: «Если Эстония в первое десятилетие буржуазной власти (английская ориентация) являлась страной, которая выво­зила главным образом сельскохозяйственные продукты и сырье, то линия на

аграризацию Эстонии была признана в тридцатых годах уже неправильной, односторонней. Упор делается на большее использование природных богатств, особенно сланцев и леса». В значительной степени это было связано с усиленными капиталовложениями Герма­нии в эти отрасли хозяйства. Сепре подчеркивал: «Чтобы оправдать усиленную эксплуатацию природных богатств в интересах империалистических стран, особенно фашист­ской Германии, был выдвинут лозунг индустриализации страны».

22 июля 1937 года 7-й отдел ГУГБ НКВД докладывал руководителям СССР: «Немцы принимают все меры к тому, чтобы глубже внедриться в Эстонию. Они готовы за­купить весь эстонский экспорт с тем, чтобы эстонцы им­портировали немецкие промышленные товары. Особенно энергично немцы предлагают эстонцам военные материа­лы. Когда немцы узнали, что Эстония заключила договор со Скандинавией о продаже Скандинавии 2 миллионов литров эстонского спирта, немцы заявили, что они соглас­ны купить весь эстонский спирт вплоть до 5 миллионов литров».

В сообщении НКВД отмечалось, что «патроном всего этого дела является Пяте, который, однако, себя изолиро­вал от прямых переговоров. Посредником между герман­цами и эстонцами является адвокат Кромель». Подчерки­валось, что «Кромель избран посредником, потому что из­вестны его связи в Германии, его антисоветские убеждения». В сообщении говорилось, что Кромель в 1918 году «служил в германском посольстве в Москве, работал по линии разведки». Далее говорилось, что «Пяте зараба­тывает при посредстве Кромеля уже не первый раз. Изве­стен один случай много лет тому назад, когда при каком- то деле отчуждения имений Пяте при посредстве Кромеля получил 60 ООО эстонских крон. В данном же случае Пяте должен получить весьма крупные суммы. В этом деле за­интересован и Лайдонер».

Германия заполучила влиятельных проводников своей политики и в латвийском правительстве. В сентябре 1936 года разведка сообщала: «Эстонские правительственные круги считают, что и латвийское правительство находится целиком на службе Германии. В частности, там хорошо известно, что генеральный секретарь латвийского МИДа Мунтерс является германским агентом, а президент Лат­вии Ульманис всецело зависит от Берлина».

Еще 28 ноября 1935 года ИНО ГУГБ сообщал на основе донесений из Риги о борьбе за власть в Латвии между группировкой президента страны Квесиса и германофи­льской группой премьера Ульманиса. При этом отмеча­лось, что группа Квесиса «опирается на нелегально суще­ствующую фашистскую организацию «Парконкурст» и часть армии, главным образом на офицерство, которое недовольно политикой Ульманиса в части поддержки по­следним легально существующей полувоенной организа­ции айзсаргов».

Как отмечал историк А. Дризул, «Ульманис за одни лишь проценты, полученные от лицензии на импортируе­мые в Латвию товары, купил в Германии имение и боль­шой дом в Берлине. Мунтерс был членом немецкой акцио­нерной компании «Ферайнигте штальверке» и получал свою долю прибылей. Многие руководящие посты в пра­вительственных учреждениях Латвии занимали немцы или немецкие агенты. Так, охранкой и разведкой в Латвии ру­ководил немецкий шпион Штиглиц».

В разведсообщении от 28 сентября 1935 года подчер­кивалось, что «в походе против президента Квесиса боль­шую роль играют немцы, которые заметно улучшили свое положение в Латвии при помощи Ульманиса и генсекрета- ря МИД Мунтерса. В связи с таким положением и герма­нофильской политикой Ульманиса замечается отход лат­вийского правительства от укрепления связей с СССР, а в некоторых случаях и нажимов. Так, например, Ульманис всячески препятствует развитию торговли с СССР и при заключении последнего договора на продажу СССР сви­ней чинил препятствия и давал указания Министерству земледелия договор сорвать. Усилился полицейский ре­жим в отношении советских граждан».

Экономические позиции Германии в Латвии в середине 30-х годов продолжали быстро усиливаться за счет других стран, прежде всего Великобритании. Если в 1935 году импорт из Германии в Латвию составлял 37,2 миллиона латов, то в 1937 году он достиг 62,6 миллиона латов. Если в 1935 году латвийский экспорт в Германию равнялся 33 миллионам латов, то в 1937 году — 92,4 миллиона ла­тов. Поскольку экспорт в Германию существенно превы­шал латвийский импорт из этой страны, то к 1938 году Латвия задолжала Германии 21,9 миллиона латов.