Приглашение в ад
Шрифт:
безупречны. Но самое главное — у приятелей была возможность насладиться покоем и почти полным
одиночеством. Жорж сейчас же оседлал любимого конька. Видимо, он ни о чем другом не лог думать.
— Послушай, Фред, — говорил он, когда им подали вымоченных в белом вине перепелок, — ты замечал,
что человеческого опыта хватает лишь на масштабы ресторанной кухни? Заметь, здесь консервативность
полезна. Хотя даже повара смотрят дальше генералов. Время от времени они стараются предложить
новое. А наши военные каждый раз, когда возникает угроза новой войны, готовятся к войне прошлой… Поверь,
Фред, я вполне серьезно!
Фред ответил Жоржу горькой улыбкой.
— Увы, Жорж, когда ты произносишь “наши генералы”, ты, надеюсь, не настолько эгоист, чтобы иметь в
виду только французских?
— Браво, Фред! — с энтузиазмом воскликнул Жорж. — Давно мне не было так легко исповедоваться.
— А может быть — ворчать? — снова улыбнулся Фред.
— Хочешь сказать — стареем? Женщины меня в этом пока не упрекали. И я сегодня готов забраться в
кабину боевого самолета.
— Не будем облегчать себе задач, Жорж. Конечно, нам придется туго. Наши генералы не настраивались
на большие войны, потому живут прошлым. Но мы не можем этого сказать о германских генералах. Согласен?
— Еще бы!
— У них — новая техника, новые методы ведения боевых действий и новое вооружение. Авиация,
бронированные кулаки, ставка на колеса. Это означает постоянное движение, быстрый маневр. А наши, как
дети в песке, копаются в дебрях позиционной войны. Они настроены на мирный лад.
— Хочешь оправдать наших стратегов?
— Я слишком ценю свое время, чтобы тратить его на столь бесполезные занятия, — усмехнулся Фред. —
Но я хочу подчеркнуть, что германский вермахт вырос на страшных дрожжах. Ему подкинули идею тотальной
войны. На таких идеях всходят самые губительные грибы.
— Да-да, ты, безусловно, прав, — с необычной серьезностью сказал Жорж. — Скажи, ты не знаешь, что
человеку в этой жизни надо? Ведь живет раз, а все тщится сократить себе жизнь… Хотя, правда, у животных то
же самое.
— Мы ведь не животные, Жорж!
— Да? — иронически шевельнул стрельчатыми усиками Жорж. — Тогда скажи…
— Жорж, один профессор на лекции в сердцах воскликнул, глядя на чересчур любознательного студента:
“Слушайте, дурак может задать больше вопросов, нежели умный — ответить!” — “Вот поэтому я и не могу
сдать вам экзамен”, — отозвался студент. Не терзай меня вопросами!
— Сразу чувствуется, что ты кончал Итон, — рассмеялся Жорж и поднял руки кверху. — Сдаюсь!
Фред высоко ценил честность Ронена. Встречи с ним укрепляли Фреда в мысли о необходимости
энергично бороться со слепотой английских политиков и военных. За нее придется платить
цену.
На прощание Жорж сердечно обнял Фреда и сказал:
— Когда боши хлынут на запад, не надейся на Францию, Фред. Надейся на меня. Я буду драться до
конца.
В Лондон Саммербэг вернулся обеспокоенный больше, чем когда-либо раньше. Он практически не знал,
что доложить Мензису, кроме того, что еще решительней следует создавать “интеллектуальную бомбу”. И какая
же радость охватила Фреда, когда на рабочем с голе в оффисе нашел шифровку от Коблица: “Плод созрел. Везу
целый орех. Готовьте щипцы. Тилль”.
Шотландец встретил Фреда широкой улыбкой.
— С возвращением, старина. От души поздравляю! Наш протеже — я имею в виду Уинстона — неплохо
поработал. Нам дают деньги. Так что принимайся за ученых.
“Теперь, конечно, дорогой Мензис произносит “наш протеже” и охотно делит лавры пополам, — не без
иронии отметил Фред. — Но ведь если хочешь чего-то достичь, необходимо делиться с начальством идеями,
славой и всем остальным… И уж лучше делиться с человеком умным, энергичным, обеспечивающим
поддержку, чем складывать свои идеи в сундук, любоваться ими, словно Гобсек, в полном и бесполезном
одиночестве”.
— Я уже предпринял кое-какие шаги, чтобы вытащить на свет наших математических кротов. Но им
необходима машина.
— Машина будет, — заверил Фред. — И давай сразу договоримся, Стюарт. К этому делу должен иметь
доступ самый ограниченный круг лиц.
— Это я тебе твердо обещаю, — заверил Мензис. — Предусмотри сам необходимые секретности. Я их
утвержу. Кстати, мне докладывали, что операция с похищением машины прошла легче, чем ожидали.
— Видишь ли, Стюарт, немцы эту штуку уже изготовляют сотнями. А скоро станут выпускать тысячами.
Они полностью уверовали в ее неуязвимость. И у них есть основания. Для того чтобы машина дала эффект,
нацисты должны снабдить ею в достаточном количестве свои люфтваффе, военно-морские силы, танковые
соединения. Когда начнутся военные действия, перестраиваться будет поздно. Немцы машину совершенствуют,
но заменить ее в короткий срок не смогут. Так что если нам удастся подобрать ключ…
— Это понятно. И я согласен с тобой, что в драке за тайну очень важно все сохранить в тайне… Впрочем,
один секрет открой: как ты провел время в Париже?..
Они поболтали о прелестях парижской жизни. Потом Мензис вернулся к делу.
— Я вот о чем думаю, Фред. Если разразится война, мы в этом здании едва ли усидим. Я пробиваю
проект покупки помещения для нас в Блечли-Парк. Это миль пятьдесят от столицы. Рядом шоссе и железная