Приговоренный к изгнанию
Шрифт:
– Почему?
– Посмотри на них, и посмотри, сколько их, – негромко ответил Рик. – Они же все безумны. А безумие, как ты знаешь, магией не восстанавливается. И потом, что прикажешь мне делать, если вся эта толпа ринется на тебя, испугавшись? Убить их всех? Если бы больных было десятка два, и кто-нибудь из них еще оставался бы в своем уме – тогда другое дело. Но здесь сотни три совершенно безнадежных.
– Командир прав, – поддержал Рика мрачный, как ночь, Клыкастый. – Поздно здесь уже помогать... С самого начала идея была – говно. Черная пляска начинается с головы.
– А чего сразу не сказал? – строго спросил тот
– Понадеялся, – пожал плечами Клыкастый. – Болезнь же не всегда и везде одинаковая, мало ли...
Рик вздохнул.
– Ладно, здесь все понятно. Подождете меня пару минут? Я хочу к жрецам наведаться, – с тихой яростью проговорил он, спешившись.
Решительным шагом Рик прошел мимо больных и вошел в храм. Большой зал со скамьями был пуст, на алтаре пылали свечи и дымили кадильницы. А в стороне от алтаря над тряпицами с начертаниями сидели два жреца. У них не было ожерелий, но у обоих отчетливо просматривался водный аспект. Их чумные маски лежали на полу неподалеку – здесь, в храме, смрада целебницы совсем не чувствовалось из-за густого дыма кадильниц.
Первое желание взять их за горло, приподнять к потолку и потребовать, чтобы отныне они выдавали начертания бесплатно, у Рика как-то сразу улетучилось – слишком уж измученными и несчастными они выглядели.
– Кто вы и что вам угодно? – спросил один из жрецов.
Рик взглянул на бледное сияние заклинания на последнем платке, на гору пустых тряпиц, сваленных в углу...
Они просто не могли сделать больше. Они были слишком слабы, чтобы справиться с такой задачей.
– Я... пришел внести пожертвование, – проговорил, наконец, Рик. Обернувшись к тряпкам в углу, он нанес на них начертание чистоты. Яркая руна засияла в воздухе и рассыпалась искрами по ткани, сделав ее сияющей.
У Рика закружилась голова: зачаровать столько предметов мощным заклинанием даже от него потребовало усилий. И, обернувшись к остолбеневшим жрецам, добавил:
– Еще есть тряпки?.. Маски, одежда? Тащите все.
Встрепенувшись, жрецы бросились в задние комнаты, вытаскивая тюки тканей для церемониальных одежд, праздничные покровы для алтаря, мотки небеленого холста, маски и платки – а Рик снова и снова создавал спасительную руну. Чтобы хватило на всех. И больше никто в этом городе не корчился на мостовой, испражняясь кровью и заходясь то плачем, то хохотом.
Когда все было закончено, Рик проговорил:
– Раздавать бесплатно. Ясно? Узнаю, что ими торговали – убью.
И вышел прочь, пошатываясь от усталости.
А когда он спустился по ступеням вниз, то вдруг заметил среди больных человека в черном. Мужчина сидел на корточках, его почерневшие руки непроизвольно дергались. Безумец напряженно вел беседу с кем-то невидимым, спорил, ругался. Остановившись возле больного, Рик даже присел рядом, чтобы взглянуть ему в лицо и убедиться, что не ошибся.
Тот поднял на подошедшего бегающий взгляд – и вдруг из его груди вырвался жуткий вопль.
– Сгинь!!! – заорал мужчина, и в это мгновение судорога выгнула все его тело. – Тебя сожрали!!! Сожрали!!! – вопил он, заламывая дергающиеся руки.
– И теперь ты хоть примерно себе представляешь, каково это, – тихо сказал ему Рик и направился к отряду.
– Нокс, ты видел человека, к которому я подходил только что? – спросил он, тяжело усаживаясь на лошадь. – Можешь влезть ему в голову, не привлекая особого внимания?
– Что случилось в храме? – обеспокоенно перебил его Нокс. – Ты выглядишь так, будто на тебе поле вспахали!..
– Примерно так и было, – кивнул Рик. – Зачаровал им там тряпок... Так можешь?..
– Запросто, – ответил Нокс.
А через четверть часа они уже покинули Фло. Нокс все еще ругался, что больше никогда не полезет в голову к сумасшедшему, а кони торопливо стучали копытами по дороге, ведущей к хранилищу. Так же быстро стучало сердце Рика.
Старый верный Труфаст Хьерте скоро ляжет в руку своему хозяину. Наконец-то этот день настал!
Глава 14. Где свет - там и тьма. Часть 1
Вынырнув из перелеска отряд выехал на большой пологий холм, и Нокс указал рукой на лежавшую вдалеке крошечную крепость.
Серые стены еще не потеряли свой строгий и воинственный вид: зубья бойниц остро щерились в небо, сторожевые башни зорко глядели в стороны узкими стрельчатыми окнами. Вот только ни один стяг не развевался на шпилях, а на стенах не виднелось дозорных.
— Твоя сокровищница находится там, в крипте под останками древнего храма. Если верить образам из памяти того человека, за крепостью присматривает десяток воинов, не больше. В крипту ведут пять входов: один расположен в алтарной части, но им почему-то никогда не пользуются. Четыре других – в серединной части каждой из стен... — рассказывал Нокс, а тем временем конь Клыкастого вдруг прянул в сторону, и на вызолоченной солнцем траве между темными силуэтами Берты и Бруно Рик увидел лишнюю тень, похожую на овальный камень. Видение длилось лишь секунду, но показалось настолько явственным, что он даже обернулся.
Но рядом был только его отряд.
«Вальд?»
«В крепости не ощущаю присутствия магической энергии», – с готовностью сообщил тот.
Вальд не чувствовал присутствия чего-то постороннего рядом. Впрочем, как и сам Рик, и все остальные.
– Эй, погляди-ка! – сказал Клыкастый, указывая в сторону западной башни: прямо над ней сейчас кружило несколько черных птиц.
Рик отвлекся от своих мыслей и нахмурился.
– Вороны?.. Странно. Поехали, поближе посмотрим.
Они спустились с холма и приблизились к въезду. К удивлению, двойные железные ворота с рядами проржавевших шипов оказались подняты.
Рик озадаченно взглянул на них и приказал всем остановиться и спешиться.
– Привяжем лошадей здесь, — сказал он, забрасывая за спину свой посох и снимая с седла сумку с кристаллами. — Клыкастый, побудешь хранителем амулетов?..
Тот кивнул, перекинул сумку через плечо. Оставив лошадей у въезда, отряд вошел на крепостной двор. Несколько воронов, потревоженные приходом людей, со зловещим криком пролетели прямо над их головами и взмыли в небо.
Рик, выхватив меч из ножен, быстрым взглядом окинул маленький крепостной двор. Кроме покосившегося одноэтажного дома с двускатной крышей, хозяйственной постройки с длинным столом и лавками и старых развалин здесь больше ничего и не было. Неподалеку от входа на вытоптанной до желтоватой почвы дороге на спине лежал убитый воин. Широко раскинув руки, он подставлял солнцу расклеванные глазницы и обезображенное лицо. Земля под мертвецом потемнела, напитавшись кровью.