Приходи на Паддингтонскую ярмарку

Смит Дерек

Шорт равнодушно заметил:

–Я слышал, им стреляют в очень важной сцене. Полагаю, ему хочется убедиться, что все пройдет так, как надо.

Когда Викс на что-то обижался, ему нравилось об этом поговорить. Заваривая чай, он продолжал ворчать.

– Суета, суета, суета. Вот что такое мистер Джек Радди Остин. Как поганый кот, от которого в доме только шерсть и...

Шорт поспешно зашипел, чтобы тот замолчал, а затем произнес противоестественно елейным голосом:

– Здравствуйте, мистер Остин.

Что я могу для вас сделать?

Реквизитор чертыхнулся сквозь зубы, увидев, как длинная тень закрыла будку. Он отставил чайник и повернулся с неискренней улыбкой.

– Уже иду, мистер Остин. Патроны со мной,– и для наглядности Викс похлопал по карману.

Джек Остин коротко кивнул. Помощник режиссера был коренастым мужчиной приблизительно тридцати пяти лет. На нем был свободный пиджак, свитер с высоким горлом, серые фланелевые брюки и теннисные туфли.

– Не берите в голову, чел. – Обыденное уменьшительное казалось странным и недружелюбным в чеканной точной речи Остина. – У меня есть и другие проблемы, о которых следует беспокоиться. – Он повернулся к швейцару: – Вы видели сегодня мистера Трента?

– Нет, мистер Остин,– ответил Шорт чуть виновато: – Еще нет.

Лицо Остина потемнело:

– Вы подразумеваете, что он не в театре?

Шорт со страхом поглядел на часы, но промолчал.

– Что вас беспокоит, Джек?

Остин повернул голову. Лицо его немного разгладилось:

– Привет, Виктор... Это... Майкл Трент. Вчера он обещал мне, что придет на дневной спектакль пораньше, но похоже, что опоздает снова. – Он впился взглядом в наручные часы, а затем сердито поправился: – Уже опоздал.

Виктор Фрайерн, генеральный директор театра «Янус», в вечернем костюме выглядел впечатляюще. Это был высокий, стройный, широкоплечий мужчина. Волосы начали седеть, а лицо имело аристократические черты. Он спокойно произнес:

– Не волнуйтесь, Джек. Дайте ему еще немного времени. Он еще ни разу не подвел нас.

– Всегда бывает первый раз,– мрачно ответил Остин.

Фрайерн пожал плечами:

– Поговорите с Дензилом. Попросите его быть наготове. Он сыграет за Майкла.

Дуглас Дензил специализировался на ролях юношей. Кроме того, он был дублером Трента.

– Но что с дублером самого Дензила?– спросил Остин. – Он едва ли потянет.

Фрайерн улыбнулся:

– Это не важная роль. Как вам первым заявил бы сам Дуглас. Но... – Он вновь пожал плечами. – Нет никаких причин волноваться. Трент скоро будет здесь.

Помощник режиссера несколько раз щелкнул суставами пальцев.

– Хотелось бы верить.

Фрайерн дружески взял его под руку и осторожно повел в сторону. Остин покинул директора на входе в коридор с артистическими уборными. Фрайерн направился вдоль коридора. Сделав паузу перед дверью, отмеченной золотой звездой, он поднял руку

и слегка постучал.

Изнутри донесся приглушенный звук. Расценив его как приглашение, Фрайерн открыл дверь и заглянул внутрь.

Лесли Кристофер сидела на стуле перед туалетным столиком, уставившись на собственное отражение в зеркале с экраном от света. Она быстро повернулась:

– Майкл, я... – и замолчала. – О! Это вы, Виктор. – Она изобразила улыбку. – Входите, прошу вас.

Фрайерн с любопытством рассматривал ее. Даже под косметикой было видно, как она побледнела. Он прикрыл дверь и тихо сказал:

– Вы что-то уронили.

В результате ее резкого поворота при его появлении на пол упала карточка и конверт.

Фрайерн наклонился, чтобы поднять их. Его пристальный взгляд упал на карточку, которая лежала на ковре лицевой стороной вверх.

Оттиснутый текст он прочел мгновенно:

ВСТРЕТИМСЯ НА ПАДДИНГТОНСКОЙ ЯРМАРКЕ.

Глава 4

– Любопытное сообщение,– заметил Фрайерн. В его голосе слышался вопрос.

Лесли нервно улыбнулась:

– От какого-то сумасшедшего, конечно. Пришло с полуденной почтой.

Фрайерн изучил вскрытый конверт:

–Анонимные письма достаточно распространены. Но это не похоже на обычное. Например, что означает «Лично и срочно»?

– О, в самом деле, Виктор! Я не могу этого объяснить. Я же говорю: от какого-то сумасшедшего.

Она казалась усталой и раздраженной. Фрайерн насмешливо посмотрел на нее и пробормотал:

– Простите, дорогая. Не хотел вас расстраивать.

Лесли вновь уставилась в зеркало:

– Вы не расстроили меня, Виктор. Но... ладно. Выбросьте эту гадость.

Фрайерн бросил карточку и конверт в корзину за туалетным столиком.

– Такие вещи раздражают, потому что бессмысленны,– заметил он. – Но вам не стоит волноваться, если только... Он замялся. – Еще раз простите, дорогая. Но, возможно, у вас неприятности?

Лесли все еще глядела в зеркало, крася губы в темнокрасный цвет. На секунду она замерла, а затем ответила вопросом на вопрос:

– Что заставило вас это спросить?

– Я хорошо вас знаю,– тихо сказал Фрайерн. – В течение последних нескольких недель вы были нервной, напряженной, чем-то обеспокоенной. Не хотите сказать мне, почему?

– Виктор, я...

Фрайерн вежливо перебил ее:

– Посмотрите на меня, дорогая. Пожалуйста.

Лесли красиво вздохнула и повиновалась. Несмотря на толстую маску косметики и белую ткань, прикрепленную к волосам, чтобы защитить их при нанесении грима, она была очень привлекательной молодой женщиной.

Фрайерн пристально глядел на нее, и его глубоко посаженные глаза приобрели голодное выражение. Он продолжил: