Приходите за счастьем вчера

Darena

– Я не говорил тебе оставаться с мужем, не передёргивай, Кетти, – Аларик нервно прошелся по комнате. – Я предлагаю тебе вместо того, чтобы плести интриги и совать нос, куда не просят, поговорить с ним начистоту.

– Он не желает этого, неужели не понятно? – она вскинула брови. – Угрожает отобрать у ребенка.

– Почему?

– Потому что поверил в донесения своей службы охраны и видеть меня не собирается.

– Ты всерьёз? – Зальцман облокотился о краешек стола. – Майклсон ведет себя как нервическая институтка? Кто из нас сошёл с ума, племянница?

– Эл не прощает предательства, – глухо обронила Кет, крепче обнимая диванную подушку. – Или доказательства абсолютны.

–

Речь не о предательстве, Кетти. Я не думаю, что Майклсон будет тебе мелочно мстить, отравляя жизнь.

– Может ты впервые слышишь, но вы мужчины по натуре…

– Не перебивай, – жестом остановил её Аларик, и, к его удивлению, племянница послушалась. – Ты беременна его ребенком, любой стресс для тебя отразится в первую очередь на нём, а смена обстановки всегда стресс. Зачем же вынуждать тебя лететь через полмира? Мне не нравится вся история, а в первую очередь непонятны мотивы, из-за которых Майклсон запер тебя в месте, которого и GPS навигатор не считывает, и плюс отобрал документы.

– Мне тоже не нравится. Но есть некоторые нюансы, – вздохнув, женщина пояснила: – Рик, так получилось, что на меня прямо оформлено большое количество счетов. Учитывая обстоятельства и отсутствие доверия между нами, какое-то время Элайдже желательно, чтобы я была полностью в его руках. И мои документы в том числе.

– Может быть и так, – кивнул Рик. – А может иначе, и он не хочет, чтобы ты разболтала что-то важное?

Мужчина поднял брови в немом вопросе.

– Да, – Кет медленно кивнула, – я изучала отчётность корпорации в том числе бизнес-планы.

– Если найдутся заинтересованные слушатели, а они найдутся, и захотят встретиться с тобой, вряд ли он будет в восторге от этого факта и без привязки к «InterStructure». – Мужчина помолчал. – Либо тебе и вправду опасно выходить за периметр этой виллы.

– Как видишь, я в Луизиане, уже побывала в Италии, и ничего не случилось.

– Вы сейчас не вместе, поэтому он может не желать объяснять тебе нюансы, чтобы не посвящать чужого человека в бизнес. И даже не его бизнес, а того же Кола – твой младший деверь личность известная в определённых кругах, – задумчиво растягивая слова произнёс Рик. – Последний вариант наименее вероятен, но он возможен. В этом случае я бы предпочёл переправить тебя в руки Майклсона.

– Ты этого не сделаешь, – резко ответила Катерина.

– При условии, что ты остаешься тут, под присмотром Дженны.

– Но именно сюда он и пришлет своих людей, – Кетрин поднялась на ноги. – А я ещё не готова к встрече тет-а-тет, хочу посмотреть добытую отчётность. Дядя, – она смотрела округлившимися глазами, – то есть ты отказываешь мне в помощи…

– Пока нет. – Зальцман сделал ещё один круг почёта по комнате. – Что с Еленой? Она сидит там?

– Уже нет. Её раскусили, и она сбежала не далее как вчера.

– С твоими документами?

– Да.

– Вы соображаете, что это противозаконно?

– Да ладно, – Кетрин весело подмигнула, – летала уже четыре раза и отпечатки никто не спрашивал.

«Рисковая девочка. Хотя нет – обе…»

Подойдя к бару, он налил виски, отхлебнул глоток и надолго замолчал. Кет уже отчаялась продолжить разговор, когда услышала:

– В общем, давай так: я помогаю с адвокатами по твоему разводу, как смогу, – личико женщины просияло, – но взамен вы мне каждые сутки сообщаете, что с вами всё в порядке.

– Ты самый зачётный из всех, – сообщила брюнетка. – Я всегда это говорила.

– Отцу?

– Старушонке Амалии. Она отговаривала Дженну от замужества с «разведённым неудачником в драных джинсах», – сделала серьёзное лицо Катерина. – Ставила на того журналюгу.

–

Я из-за Амалии обязан по гроб жизни?

– Ну конечно. – С чувством превосходства Кет пояснила: – Лягушки не имели привычки всплывать кверху пузиками на глазах людей из «ТNYT*» в супчике твоей нынешней жены.

– И чем я купил такое расположение? – Аларик хмыкнул – малышки Пирса с младых ногтей были меркантильны по отношению к людям. Только дай палец… – Убей – не помню.

– Ананасовое мороженое Елене и шоколадное мне. – Глаза Кетрин заблестели от воспоминаний. – Тот жлоб постоянно приносил нам фисташковое, и только один брикет на двоих.

– Вообще-то, фисташковое любит Дженна, – хмыкнул Аларик, выходя из кабинета.

– Ну, это его печали, почему он за бортом, – передёрнула плечиками брюнетка, тоже покидая комнату: – и теперь она любит тебя.

– Наконец-то. – Анна выбежала в коридор и по-взрослому всплеснула ручонками, явно повторив за кем-то: – Сколько можно, утонули что ли? Мама сердится – у неё суп остывает.

Коридор потонул в громовом хохоте.

– Ну и что ты думаешь? – поинтересовалась у мужа вошедшая в спальню Дженна. В окна давно уже глядела ночь.

– Что она не права.

– Почему же? – Миссис Зальцман, присев на кровать, провела рукой по волосам лежащего на ней мужчины.

– Хотя бы потому, что впала в крайность. Вполне понятную в её положении. – Увидев непонимание в её глазах, Рик пояснил: – Девочка слишком долго прожила среди людей, вся жизнь которых бизнес, и теперь видит в действиях Майклсона только рассудочность. Точнее автоматически его мотивы оценивает с точки зрения бизнеса.

– А это не так?

– Не совсем, ты видела его на похоронах Алека – так не трясутся над женщиной, которую могут разлюбить за неделю.

– Хочешь сказать, что он бы ей простил это просто потому, что она его женщина?

– Не простил, – поморщился Аларик. – Отреагировал бы иначе.

Дженна смотрела в окно. Алек был единственным братом, настоящим старшим братом для неё, и теперь она словно впервые почувствовала ответственность за девушек. Они, конечно, уже взрослые… Взрослые ли? Женщина часто думала, каково это расти без матери, искренне презирала Раду – причину стольких несчастий, когда один из богатейших людей Нью-Йорка за год стал просто обеспеченным человеком. Дело было не в богатстве – как многие дети, выросшие в благополучии и достатке, Дженна ценила его постольку поскольку, как нечто само собой разумеющееся, но за тот период, когда Алек едва не спился, ненавидела бывшую невестку… Ещё и потому, что знала – брат так и не нашёл женщину, равную своей «актрисе», как он шутя её называл. Было в Раде, её лице, что-то поистине дьявольское, неизменно вырывающее из толпы равных красавиц и привлекавшее к ней взгляды окружающих. Хотя и Кетти, и Елена были менее красивы, нежели их дива-мать, но овал лица и выражение глаз унаследовали в полной мере… Однако, несмотря на это, обе племянницы заняли место в её сердце, ещё когда молоденькая Дженна Пирс сразу после смерти родителей обосновалась в Мистик Фоллз, чтобы быть поближе к единственному оставшемуся родному человеку. В детстве девочки вместе с ней гуляли, частенько оставались ночевать, когда Алек уезжал в командировки, играли… После несли шлейф на свадьбе и подавали кольца. Повзрослев, просили прикрыть перед отцом… Почему-то сейчас Дженна вспомнила, как Елена испекла свой первый большой пирог – американскую шарлотку на её день свадьбы, а Кетрин сделала ожерелье из ракушек, добытых в походе, с их с Риком инициалами… И теперь, увидев, как давит на плечи девушки, которую она помнила ещё ребенком, всё случившееся, не знала, чем помочь дочери Алека. Тяжело.