Приходите за счастьем вчера
Шрифт:
– У нас, – открыв глаза, он повернул дверную ручку, пропуская девушку вперёд в уже знакомый ей коридор, ведущий к палатам. – Так тебе нужны вещи?
– Расчёску, если можно, и зубную щётку.
– Я понял.
Кол и вправду привёз ей всё – начиная с зубной щётки и заканчивая сменой белья, но Елена, уже не смущаясь, а просто молчаливо поблагодарив, ждала, когда в очередной раз проснётся Катерина и попросит дать ей снова заснуть.
Двое суток назад.
– Что это за драндулет? Со времён Второй мировой?
– Майклсон, если тебе что-то
– А я должен сказать, что это элита частной авиации? Уволь. – Элайджа поднял брови, кисло оглядев Сальваторе: – Хотя техника соответствует её командиру. Не надейся избавиться – ты либо получишь по роже, Сальваторе, либо я тебя выкину из самолёта.
– Невзъ*бенность зашкаливает? Эта Cessna, между прочим, последнего поколения, технический ты наш. Радуйся, что залетел за тобой.
«Удружила сестрёнка…»
Деймон, согласовавший командировку в Латинскую Америку, чтобы хотя бы изредка видеть дочь, должен был сегодня прилететь в Бразилию. Но Бекка, узнав о горестях брата, завербованный которым самолёт какая-то дурында отдала на откуп туристам, выдала «прекрасную» идею, чтобы бывший муж сделал крюк и захватил Эла. Процесс шантажа дочерью Деймона и взывания к совести Элайджи по поводу грусти беременной женщины, запертой на вилле, был проведён столь качественно в стиле младшей сестры, что, когда Ребекка закончила промывку мозгов, мыслей в голове не было у обоих. Но теперь рассудок к Элайдже стремительно возвращался, лететь он не хотел – но деваться уже было некуда. Дедушка американского авиастроения, пусть и новейшей модели ждал на посадку.
И вот теперь они судорожно отстёгивали ремни.
– Ты был прав,– это же, с*ка, драндулет!
– Он сел, – растерянно возразил Деймону Майклсон. – В непогоду…
– На том спасибо… Ной, а связь есть?
– Ты ещё спроси не транслируют ли здесь твою физиономию в прайм-тайм. Нет. – Ной, их пилот, сдёрнул перчатки. – Бак наверняка протекает, поэтому лучше взять всё, что может пригодиться, и убрать наши задницы подальше на случай возгорания.
– О’кей. – Деймон протёр царапину на щеке, быстро надевая сапоги.
Выбравшись из самолёта, они огляделись – ничего симпатичного по крайней мере в ближайшие часы не ожидалось.
– П*здец, – ёмко охарактеризовал Элайджа, оглядев заросли какой-то травы среди грязной жижи. – Про невзъ*бенность придётся забыть.
– Согласен. – Вздохнул Деймон. – На время. Эл, у тебя ведь ствол с собой?
– Откуда ты…
– Майклсон, окстись, я в курсе вашего маленького бизнеса на этом континенте.
– С собой. Стерлинг. Дей? – он кивнул в сторону шевелящихся ветвей, покосившись на крупных амазонских муравьёв, бегающих по стволам. – Что там, бл*, за с*ка?
– Да хер его знает, может, и тарантул. Не пума точно. Да не шарься ты, бл*!
Но высказать всё, что думает о желании Майклсона стать первопроходцем в вечнозелёных зарослях, он не успел:
– Как я и думал бак пробит ветками,
– А связь?
– Связи нет. Но успел передать относительные координаты, когда двигатель зашумел. – Ной посмотрел под ноги, устало потерев лоб и брови, – в общем, нас будут искать и в этой дыре, поэтому нужно продержаться несколько дней. Чистая вода на первое время есть, но немного. Сухпаёк тоже. Тут…
Он не договорил, поморщился – итак всё ясно. Кругом – вода. Влажный лес, где проще сгнить, чем получить искру пламени, под ногами хлюпает, а лёгкие едва наполняются тяжёлым воздухом. Паника не предупреждает, когда заявиться на постой – взгляд Майклсона заволокло, и он едва не сел посреди леса, что в условиях Амазонии было совершенно излишней «приятностью».
– Хэй… Спокойно, – Сальваторе увидев лишние движения бывшего друга, сообразил, что происходит – включение инстинкта. Который тот должен перебороть, чтобы не утонуть на ближайшей кочке или не оказаться сожранным местными насекомыми, начиная с симпатичных муравьёв. Всё это Деймон уже переживал в своё первое турне... – Думай мозгами. За нами прилетят – это во-первых, а во-вторых, нехер стоять тут с кислой миной – нужно делать укрытие, скоро дождь зарядит так, что поплывём вместе с сухпайком в дальние дали, а нас там точно не найдут даже самые отмороженные гринписовцы.
– Зачем? Эта байда вряд ли рванёт, – наконец, взглянув на Сessna, с сомнением пробормотал Элайджа. – Скорее сгниёт. Это плюс.
– Может и рвануть от того, что начнёт конкретно отсыревать… – кивнул Ной в сторону самолёта.
– Есть полиэтилен? – Майклсон наконец опомнился от липкого страха, полностью захватившего его сознание, но голос всё ещё оставался тихим: – Вряд ли Стерлинг тут долго протянет и поможет, но завернуть стоит.
– Стоит, стоит. А дальше встряхивайся. Засиделся ты по кабинетам…
– Нож получи, распишись… – Ной поднял брови – у него, хоть и не так явно как у Элайджи – лётчик, – но страх тоже был. Был он и у Деймона. Но в итоге они сумели его подавить, и через некоторое время был натянут полиэтилен, над плотом из нескольких веток, срубленных и положенных крест-накрест, подожжено топливо, чтобы выкурить мелких насекомых, открыт сухпаёк, и их жизнь на насесте на первое время относительно наладилась.
Бразилия. Округ Рио-де-Жанейро.
– Но тётя…
– Елена, я просто высказала свою точку зрения. Прошло уже три дня. Она не может не спросить про телефонный звонок.
– Хорошо, – Елена вздёрнула подбородок, она сдалась в споре с родными. – Я скажу ей. Смягчённую версию.
– Скажи, – обняв племянницу за плечи, Рик вздохнул: – Но ты же знаешь, что наша Кетти умница. Она вытянет из тебя всю подноготную.
– Я знаю. – Елена встретилась взглядом с нежными, голубыми глазами Дженны. Признание вырвалось само собой. – Нужно идти, но я не могу. Я так боюсь её истерики, боюсь не справиться и очень хочу этого. Оо-о, Рик, почему она такая спокойная? Ей же так больно.