Приходите за счастьем вчера

Darena

И вдруг Элайджа понял – и вправду, их малышка очень даже симпатичная. Почему-то для него время остановилось на том моменте, когда дочка была красным старчески-сморщенным существом с просвечивающимися сосудами, и всё это время он совершенно не замечал изменений в своём ребёнке. Теперь же девочка выглядела вполне по-человечески, была очень маленькая, но губки, нос, ротик, щёчки… И главное – она не была его кнутом над головой в руке Катерины, а была его ребёнком. Даже больше – она была их ребёнком. Он скосил взгляд на бывшую жену, – его и Катерины, и сам этот факт, что у них всё-таки получился ребёнок…

–

Она очень милая. – с неожиданным чувством трепета и нежности сказал Майклсон.

– Ты правда так думаешь? – Кет слезла с кровати и подошла. Сначала заглянула в люльку, потом в лицо мужчине и сама себе ответила: – Правда.

Элайджа увидел, как краска удовольствия заливает её щёки, улыбка озарила глаза и исчезла складочка между бровей. И, так же как изменения в дочери, он только сейчас заметил эту новую морщинку и понял, что из-за неё лицо Катерины казалось ему каким-то странным. И тут громко чихнув, девочка открыла глаза и сняла очарование момента требовательным писком. Очарование бывшей жены она сняла, а гордость за такую крохотную себя породила.

– Вот она, наверное, снова есть хочет, – отдёрнув руку, сообщила Кетрин. – Ты останешься или в гостиницу?

– Мне нужно переговорить с Мирчевым, юрист ждёт, – растерянно сказал Элайджа.

– Тогда удачи.

– Катерина, твой со… твоё состояние.

– Я знаю, о чём ты. Давай не будем говорить об этом сейчас, всё уже закончилось. Ты не виноват – просто всё сразу как-то навалилось. И для тебя ведь выбор не изменился, я это тоже вижу.

– Не будем.

– Ну вот, – говорила Стефану сидящая на диванчике Елена, аккуратно подпиливая задравшийся ноготь. – Скоро Кет выпишут, осталось три дня. Ты мог бы и не прилетать, если честно.

– Ты моя будущая жена, – он походя чмокнул девушку в губы и поставил чашку с кофе на стол.

– Да, – улыбнувшись, брюнетка вздохнула: – но ты столько всего сделал для меня, что даже для будущей жены это много.

– А для любимой девушки? – Сальваторе заглянул ей в глаза.

– А для любимой в самый раз! – отбросив пилочку, Елена подошла к стулу и залезла ему на колени, положила голову на грудь. – На самом деле я рада тебе, очень рада, Стефан. Я знаю, это странно, но сейчас мне сложнее, чем когда Кет… была такой. В общем, если вправду – мы поругались, и я сама не знаю, что делаю здесь эти две недели. Ни разу у неё не была.

– Почему странно? Отлично понимаю.

– Да? – Елена встрепенулась и улыбнулась.

– Да. Тогда она спала и тебе не было дела до её поступка, а сейчас ты ведь злишься.

– Но я не должна, – сцепила пальцы в замок Елена: – Но Кетрин, Кет… Она…

– Она бросила тебя в Лондоне, ни разу не дала сообщить о себе и не утешила, когда это требовалось.

– Но она и сейчас так себя ведёт! Я чувствую себя назойливой дурой, Кет видит только свою дочь и ничего больше, – в сердцах выпалила брюнетка. Вскочила, уперев руки в бока. – Как будто я пустое место! А знаешь, мне надоело, уезжаю из этого проклятого города, и ты не пропустишь всё…

– Нет, никуда ты не поедешь. Сама же сказала про три дня.

– Да какая разница?!

– Ей – не знаю, я не знаю твою сестру. Но, Елена, это не ты. – Стефан, подойдя, обнял девушку со спины. – Ты самый добрый и благородный человек,

которого я видел в своей жизни. Сейчас твоя сестра уязвима и по большому счёту одинока, Елена. Кетрин едва не потеряла ребёнка, конечно, она будет вся сосредоточена на дочке. Чего ты хотела?

– Ты не можешь понять, я её близняшка. Она знает, что обижает меня, и всё равно… Могла бы и позвонить, попросить прощения… – жалобно начала Елена, но Сальваторе пресёк её нюни на корню:

– Ты уверена, что твоя сестра адекватна? Елена, когда люди теряют, они озлобляются и хотят разрушить. Или боятся показать слабость. Только в добрых сказках все сплачиваются и вместе что-то преодолевают.

– Знаешь, семейство моего зятя то ещё, но я всегда видела, что они держатся вместе. А если Кетрин я не нужна, то насильно мил не будешь, я ей не тряпка для полов.

– Ты о Майклсонах? – усмехнулся Стефан. – Ты о них очень мало знаешь, чтобы судить.

– А ты – да?

– Поверь мне, да. Они не святые и всегда поступают особенным образом – в кризис находят врага и все вместе начинают его терзать до последнего. Это, конечно, здорово сплачивает, но не могу сказать, что самое лучшее, что есть на свете.

– Ты имеешь ввиду их мать?

– И её, и Деймона и ещё много чего было в этой жизни.

– Она их бросила.

В глазах Елены полыхнула безжалостность, нежные черты исказились животной злобой, которая бы немало удивила Стефана, если бы он мог сейчас увидеть лицо будущей жены.

– Да, и это не снимает с неё ответственности, но поверь – они тоже, в том числе маленькая Ребекка не попытались даже утешить её.

– Откуда ты-то это знаешь, от брата?

– Я и сам археолог. Но я о другом: всё это не поменяет того, что Клаус и Керолайн – мои друзья, просто я не воспринимаю их как идеал. И я знаю, что было у нас дома – сейчас, когда Деймон в коме я бы полжизни отдал, чтобы всё исправить. Мы тоже с ним после смерти матери расплевались, как могли. Не нужно устраивать битву с Кетрин – если так хочется, отложи на потом, а если ты устроишь священную войну сейчас, она тебе этого не простит до конца жизни. И будет права.

– Мне не нравится, что ты её так защищаешь, – раздражённо буркнула Елена, направляясь к выходу из дома. – Она этого совершенно не заслужила.

– Мне просто её жаль. Куда ты?

– Прогуляться. Погода хорошая.

– Всё в силе?

– Абсолютно, как я и говорил, – Элайджа быстро проставлял подписи на чеках и документах о выписке. – У меня не будет времени бывать здесь далее, и квалификация не позволяет, поэтому всем будет заниматься мистер Грин, с которым я вас познакомил. Я, разумеется, буду просматривать финансовую отчётность, на крайний случай мой телефон у Вас есть.

– Я не о центре, а о Еве.

– А что не так с Евой?

– Когда вы её заберёте?

– Через пару дней. Ребёнок будет расти в Англии, учитывая, что я отвечаю за него. Это логично.

– Логично. Но как Вы объясните Вашей бывшей жене, что по документам у неё двое детей, рождённых в один день?

– Я не собираюсь этого делать. Она просто подпишет бумаги…

– Я уже давно не ребёнок и не подписываю не глядя, Элайджа. – Кетрин вошла в кабинет. – Извините, что побеспокоила. Ты забыл свой телефон.