Приходите за счастьем вчера

Darena

София не устроила концерт, писк так и остался только вздохом, она прижалась щекой к плечу няни, и смотрела не на зайчика, а на них, точнее на тарелку Златки и ложку в руке Кет. Темноволосая малышка уже давно закончила есть, «отпустила» свою кошку, нарисованную на дне тарелки, «погулять», и теперь терпеливо ждала, когда поест компаньонка. Но Злателина сегодня развоевалась: грудь сосать не желала, кусалась, плевалась кашей, малиной и супом и капризничала, всячески затягивая время. Кет в упор посмотрела на черноволосую девочку, та поёрзала, взяла в рот палец, но взгляд не отвела, хотя и никаких звуков больше не издавала.

–

Пожалуйста, дайте мне её?

Кетрин скинула лямку сарафана с плеча. София обхватила цепкими пальцами грудь и тиская её, как насос принялась сосать, глядя в пространство из-под по-детски слишком длинных для такого крошеного личика ресниц. Никогда не видевшая раньше, что кто-то ещё кормится от её личной собственности Златка тут же ревниво заверещала, пытаясь дотянуться со своего «трона» и отпихнуть Софию от матери. София на мгновение отвлеклась, глядя на неё, потом подняла взгляд тёмно-карих глаз на Кетрин.

Но ведь инстинкт должен был работать иначе, да? Женщина почувствовала соль на языке – чётко привитое понимание годовалой малышке, что она здесь второй сорт… Нет, конечно, Софи ничего не знала о сортах людей, просто её уже приучили, что как бы плохо ей не было, как ни плачь и что ни делай, никто не даст ей грудь до Злателины, и она с этим смирилась. Как собачонка Павлова, ждущая своей лампочки. Смирение противоестественное и взращенное хозяйкой во всех в доме – короткий взгляд на няню. Хотя, что няня могла сказать той, кто ей платит? Брюнетке вдруг стало плохо, взяв в руку крошечную ладошку, она положила её на свою грудь. Поцеловала в нос и прижала щёчку Софии к груди.

– София, Софи… малышка. Я тебя тоже… – но всё же она не сказала слова «люблю», это было бы неправдой, тем более что София уже приступила к еде. – Ты тоже хорошая девочка и заслужила молоко.

С тех пор принцип кормления изменился раз и навсегда – кто из девочек успевал первой, тот и получал выбор, более капризная и медлительная должна была ждать своей очереди.

– Ну-ка, – завязав бант на поясе, Кет расправила складки подола и довольно рассмеялась. – Какая ты красивая теперь. Не хнычь, котёночек, мы уже расчесались, сейчас заколем бантик и всё. Так… ай!

Щипалась София теперь и вправду очень больно, полюбила тискать грудь Катерины и сейчас на коже остались следы от крошечных пальчиков.

– Так нельзя делать…

– Катерина?

– Ты дома?! – от неожиданности голос женщины стал обвиняющим. Она вскочила с места. Испугавшись огрубевшего голоса, София крепко обняла её ногу. – Что-то случилось?

Но Элайджа был занят тем, что переводил взгляд с прильнувшей к жене Софии на крошечную ярко-сиреневую заколку в руках Катерины.

– Элайджа?

– Нет, ничего. Заехал за документами, а Златка увидела и приползла ко мне в кабинет. Возвращаю.

– Давай, – брюнетка протянула руки.

– Она тяжёлая. – Элайджа посадил дочку в кресло, с которого та тут же сползла на пол и спрятала голову в юбке Кет. Мужчина присел на корточки, улыбнувшись и найдя в игрушках разноцветный мяч подкатил его к темноволосой девочке. – Привет, Софи?

София сначала сморщила носик, но потом улыбнулась и мяч поймала, пискнув ему что-то одобрительное. Но отправить обратно не успела – Златка тут же отобрала игрушку и отползла подальше. София захныкала, бросившись за ней отымать, но споткнулась и упала носом вниз. Закричала ещё громче. Неожиданно

вслед ей, выронив мяч, и сев на пол принялась плакать и Златка. С обиженным восклицанием Кетрин подхватила малышку на руки, принявшись расцеловывать и приговаривать что-то понятное им двоим. Наконец, когда София и Злателина успокоились и полностью удовлетворилась пыхтением полученного паровоза, очевидно, принадлежавшего Злателине, Кет подняла глаза на бывшего мужа, и из ласковых они мгновенно превратились в сердито прищуренные.

– Спасибо за эффективную помощь…

Не ожидавший столь быстрого развития событий и тем более несправедливого нападения, Майклсон, не зная, что возразить на ядовитое высказывание, растерянно смотрел, как девочки полностью погрузились в созерцание выпускающей пар игрушки, и по очереди подставляют ладошки под облачка пара.

– До вечера.

Катерина удостоила его лишь кивком.

– Наоборот всё хорошо, что они одного пола, – прижав телефонную трубку щекой, переобутая в пушистые тапки Кет топталась у двери, ведущей в ванную комнату, откуда доносились довольные попискивания и плески. – Иначе мы с Дени не сможем их выгуливать вместе…

Короткий вскрик и сильный всплеск воды прервал диалог с Александром. Рванув ручку двери, Кетрин метнулась к накренившейся ванне и, отпихнув няню, которая вместо того, чтобы взять Софию, вцепилась в ванну, пытаясь вернуть ей прежнее положение, выхватила девочку из воды. Ванна с грохотом ударилась краем об пол, и обдала водой Кет и отпрыгнувшую в сторону женщину. София зачихала, отплёвывая воду. Златка, чья няня была умнее, а точнее не под угрозой оказаться с отдавленными ногами, и схватила ребёнка, а не керамическую хреновину, запищала со страху. Отобрав и дочь, Кетрин вылетела из комнаты, оставляя за собой мокрые лужи следов.

– С вами всё в порядке, Кетрин?

– Да. – Сидевшая на постели женщина натянуто улыбнулась миссис Фостер. – Всё в порядке, вы можете идти. Мы уже будем ложиться спать.

– Няня…

– Она уволена, – остановила объяснения Кет.

– Я знаю, но хотела сказать, что эту ночь она проведёт здесь, или мне самой присмотреть за Софией?

– Не нужно, Роза, – опустившись на постель, Кетрин поправила одеяльце на девочке, – сегодня она поспит со мной. Она сильно испугалась.

– Как вам удобно, – старательно сдерживая улыбку, сказала Фостер. – Доброй ночи.

– Доброй ночи.

Экономка вышла, и Кетрин, не снимая халата, а просто распахнув полы и подложив одну под девочек, прилегла, разглядывая их, устроившихся под её рукой. Элайджа был как всегда вне дома, где-то на тёплом континенте. Златка уже спала, чмокая во сне, спала хорошо – она испугалась грохота, но успокоить её было делом десяти минут, и после тёплой ванны крепко заснула. София же испугалась куда сильнее, хлебнула воды, долго фыркала и откашливалась, и теперь беспокойно возилась, то и дело просыпалась от плача и проверяла на месте ли Кет, трогая женщину за грудь ладошкой. Но постепенно заснула и она. Кетрин закрыла глаза. Но вскоре снова распахнула, и приподнявшись и сев на постели, принялась рассматривать жавшихся к её боку и животу девочек. Прикоснулась к щеке одной, другой и отдёрнула руку, разглядывая в свете месяца свои пальцы. Они тряслись, а по телу проходили волны дрожи, когда в предсонной дрёме в её голове раз за разом проматывалась «киноплёнка» воспоминаний...