Приходите за счастьем вчера
Шрифт:
Кивнув, Дени протянула ладонь. Бекс сначала не поняла, потом сообразила дать телефон.
«Тогда почему ты плачешь, мама?»
– Это от счастья, милая. От сильного счастья тоже плачут.
Заплакав, Даниэлла бросилась на шею матери.
– Ну вот и всё, Катерина, – стараясь не слишком коситься на сестру и племянницу, Элайджа переключил внимание на подавленную жену.
– Не всё, – возразила Кет, подходя к нему и по безмолвному приглашению приникнув к плечу. – Она так и не заговорила.
– Уэс сказал, что заговорит.
– Да?
– Да. Твоя задача была, чтобы Бекс узнала, что она может говорить и при этом дать Дени уверенность, что она может это делать не только с лошадью, а не чтобы она заговорила с матерью. И, – Элайджа улыбнулся внимательно слушавшему диалог племяннику, – вы с Дейвом справились. Всё отлично.
– Только женщины всегда слишком много плачут, – заявил покрасневший от внимания к его персоне Дэвид, надвинув шапку на лоб. – А у нас Иллюзия в рощу ушла. Я схожу приведу.
– Ушла? – Кет, уткнувшаяся носом в плечо Элайджи, смахнула выступившие на ресницах слезинки и встрепенулась, глядя вслед удалявшемуся мальчику. – Правда, забыли про лошадей. Пойду помогу…
Но Элайджа удержал.
– Каждому человеку иногда нужно побыть одному, даже если ему только двенадцать лет.
«Классный он дядька…»
Дэвид, которого периодически просто доканывало наличие такой кучи женщин в семье, устремился к мелькавшей в просвете между ещё не покрывшимися пышной листвой деревьями пятнами рыжей шерсти.
– Тогда прогуляю Аиду, – оглянувшись в сторону блондинки, что-то тихо втолковывавшей улыбавшейся Даниэлле, сказала Кет. – Не думаю, что сегодня до неё будет кому-то дело.
Он понимающе отстранился. Кет кивнула, подошла к Аиде, подобрала петлю на кордео и оглянулась на бывшего мужа, в одиночестве отправившегося по тропинке к дому. Ей хотелось подумать одной, но слова вырвались словно против воли:
– Элайджа, а ты не хочешь тоже погулять?
Он обернулся, разглядывая женщину с кобылкой на фоне весеннего голубого неба.
– Солнце светит и птицы поют?
– Нет, посмотреть и восхититься, как я ней управляюсь.
– Возможно, хочу…
– Ты говорила, что Дени разговаривает. Ты с ней тоже часто разговариваешь, веришь в это?
– Дени разговаривает для себя, и не думаю, что это плохо. В детстве должны быть чудеса. Или хотя бы вера в них, – Кет с нежностью оглядела бредущую вдоль тропинки лошадь и отрицательно кивнула, увидев, что Элайджа нахмурился. – Нет, пусть идёт, всё равно она знает, что я осталась. А ты незнакомый и её нервируешь.
– Так плохо пахну?
– Можешь захотеть её хищницки скушать.
И оба рассмеялись. Ласково пригревающее солнышко растопило остатки серой утренней дымки, зелень наполняла прохладный, влажный воздух терпким травяным ароматом, и события этого дня подействовали
– Катерина? …времени мало, мне нужно улетать… – Прикрывшая глаза ресницами, чувствуя, как припекает солнце, и окунувшаяся в состояние чем-то подобное дремоте, брюнетка не сразу поняла, что Элайджа не просто говорит ей её имя, а спрашивает и ждёт реакции, и только услышав громкий вопрос: – Ты совсем меня не слушаешь? – очнулась.
– Да, извини, – с трудом ворочая языком, сказала женщина. – Я немного эм… заснула, в общем. И показалось, что ты во сне говоришь. Повтори, пожалуйста, что ты рассказывал.
– Я не рассказывал, – улыбнулся Элайджа. – Я хотел позвать тебя завтра с собой.
– Снова приём? – вздохнула Кет, отлично понимая, что завтра ему будет не до приёмов.
– Нет. На матч «Манчестер Юнайтед» и «Манчестер Сити».
Кет тихонько вздохнула. Прощаться всегда тяжело, а тем более прощаться нехорошо. Оставалось надеяться, что она сумеет держаться достойно, и Элайджа воспримет её рассказ без сильного гнева. Решение было принято давно, но вот и вправду решилась она только сейчас, но подумала, что один день погоды не сделает. В прежние времена она бы вцепилась в него мёртвой хваткой, но за год с рождения Злателины, казалось, изменилась и сама Катерина. Ей не хотелось ничего вымучивать и выпрашивать, хотелось заниматься любимым делом и достичь успеха. И семьи с человеком, которого любила до безумия тоже хотелось, хотелось больше всего на свете, но не любой ценой. Принявший её молчание за попытку придумать вежливый отказ, Майклсон добавил:
– Если не хочешь, можешь не идти. В общем-то, там почти мужская компания и смысла нет, но дальше меня не будет больше месяца в Англии. Но на ночь, конечно, вернусь.
– Нет, я хочу пойти. – Стряхивая с себя задумчивость она потянулась. – На «Олд Траффорд»?
– Да.
– Никогда не понимала, почему ты болеешь за Манчестер Юнайтед. Клуб пролетариев и географически никак не привязан к Йоркширу.
– Я учился при Манчестерском университете.
– Я думала, вы с Деймоном вместе заканчивали.
– Учился в школе при университете, а не в самом. Джордж и отец считали, что ребёнку не стоит жить дома.
Кет пошла по дорожке в сторону, по которой ушла Аида – она знала эту английскую схему обучения, чтобы дети родившиеся с серебряной ложкой во рту не разбаловались, но принять было трудно. Наконец, она выдавила:
– Я бы не хотела, чтобы девочки жили не дома.
– Я не мой отец, да и девочка… Бекс ведь никто не думал никуда увозить.
– Можно личный вопрос? – Дождавшись кивка, она спросила: – Тебе грустно было без родителей?