Приходите за счастьем вчера
Шрифт:
На неё всегда нападала сонливость и сильная слабость после утренней разрядки, сегодня ещё прибавилась обида, поэтому Катерина не пошла в душ, а очутившись у себя, свернулась на ближайшем диванчике. Но отдыха ей не дали – спустя пару минут раздался стук в дверь, и пришлось встать.
– Что-то ещё? – спросила Кет бывшего мужа.
Кивнув, он окинул быстрым взглядом комнату.
– Да. Разрешишь присесть?
Скрестив руки, она пропустила Элайджу внутрь. Он тут же устроился на том же диванчике, где минуту назад она лежала.
– Я был груб.
– Резковат в концовке. – Кет
– Потере контроля? – Он вопросительно уставился в карие глаза.
– Иногда мы занимаемся любовью, а иногда тебе хочется просто трахнуть меня. А иногда начинаем с первого и заканчиваем вторым. Меня всё устраивает.
– Я... Кетрин, – Элайджа на мгновение сжал зубы. – Ты прекрасно поняла, о чем я.
– Вот искренне не представляю. А о чем же речь, если не о сексе? – Она не отказала себе в удовольствии картинно приподнять бровь. – Ты был грубым со Златкой или слугами? Ну это всегда можно уладить, хотя от тебя очень неожиданно...
– Прекращай паясничать. Я о нас с тобой.
– Ах вот как? О несуществующих нас... – Голос брюнетки утратил медоточивость. Фыркнув, она скрестила руки на груди. – Тогда учитывай на будущее: я тебе не твои шлюхи, чтобы учить меня, как себя вести и что говорить в постели.
– В этом и беда. – Элайджа вдруг усмехнулся. – Поверь, я очень выдержанный человек и за всю жизнь не оскорбил ни одной кхм... дамы, с которой её делил.
– Отличная комбинация похвалы и оскорбления, – на сей раз удержавшись от проявления каких-либо эмоций, констатировала Кетрин. – А теперь давай закончим – и вправду много дел.
– Твоя подушка смята и тёплая, – встав и подойдя, он коснулся подбородка брюнетки. – Я тебя разбудил?
– Да. Не говоря о том, что тебя нелегко ублажать, я в любом случае имею право на личное пространство и отдохнуть.
– Вполне, – Элайджа улыбнулся в ответ на непробиваемо-равнодушный взгляд. – Но удобнее это делать в нашей постели. Я был не прав, изображая из себя преподавателя перед ученицей. – Кет скосила глаза на мужчину – не ослышалась ли? – Катерина?
Позволила себя обнять. Скользнув языком в её рот Майклсон закрыл глаза от удовольствия, чувствуя, как нежные ладони гладят мышцы его спины. Он знал, что как бы ни мерились характерами – оба раздавлены жестокостью, которую допустили по отношению друг к другу и которая так искорежила их на самом деле счастливую жизнь, и ему не хотелось терять на минутку вернувшееся приятное ощущение того, что все просто и понятно, когда Катерина, очутившись вновь в его комнате, вдруг подоткнула одеяло и прижалась щекой к его боку. Элайджа посчитал, что она уже заснула, когда внезапно услышал:
– Скажи обо мне что-нибудь хорошее. – Приподнявшись на локте, он внимательно посмотрел в её задумчивое и на мгновение печальное лицо, ожидая продолжения. – Что-нибудь не относящееся к моему отличию от толпы женщин из твоей постели.
Напрасная попытка – Элайджа вновь лег и молчал, перебирая локоны на её макушке, поэтому Катерина решила удовлетвориться этим проявлением нежности и начала погружаться в дрему.
– Я всегда занимаюсь с тобой любовью. Даже когда мне хочется просто трахнуть тебя. – Короткая
Однажды исключение было, но Элайджа не соврал – просто о нем не подумал. И не догадываясь насколько у него получилось угодить, он только улыбнулся, когда услышал гортанное сопение, которое Катерина обычно издавала, когда засыпала очень довольной. Майклсон поиграл её волосами, глядя в расслабленное лицо. Чужая женщина, которая в ответ на его ледяной тон, с равнодушием достойным любой обычной “девочки на ночь” вышла из этой комнаты полчаса назад, исчезла, и теперь их диалог и вправду завершился правильно.
В отличие от женщины Элайджа засыпать не собирался, но теперь мысли пошли иные – совсем не о Кет, а о «Мазератти», на который заключил контракт Нейтленд, о том, что Хелвид может ещё и захотеть отпуск в этом году или следующем, на который его подобьёт белобрысая невеста, и который был совершенно без надобности самому Майклсону…
Скоро Катерина снова влетела в круговерть событий с Дени, он, зачастую в прямом смысле в офисе дневал и ночевал пытаясь компенсировать своё отсутствие в Великобритании, поэтому снова, когда они встречались, тем обсудить было предостаточно и без высоких материй. А чуть больше, чем пара недель спустя ему показалось, что все внутрисемейные вопросы разрешились сами по себе.
– Сколько можно говорить, – разгневанный голос Кет раздавался совсем рядом, – я не твоя мать. У тебя её вообще нет и никогда не было. Отойдите от меня, я очень зла.
В ответ послышался детский рёв, по голосу плакала София. В мгновенной вспышке ярости Элайджа рванул ручку двери. Кет сидела на полу на коленях в окружении разбросанных футляров от помад, рядом стояли две девочки в одних лишь памперсах, измазанные с ног до головы красками, но если Златка была спокойной и рассматривала маленькую соседку, то из глаз Софии катились крупные слёзы. В комнате одуряюще воняло духами. Майклсон в два шага преодолел пространство.
– Что здесь происходит? Почему ты кричишь на Софию?
– Они рылись в моей комнате в ящиках, достали косметику, залили всё духами… – сердито начала перечислять женщина, перебирая флакончики и пыталась понять, что ещё подлежит спасению. – Виноваты обе, но ведь Златка до ящика не достаёт. Это всё – дело рук Софии.
– И что с того, что она залезла в твой ящик?
– А тебе нос отказал? Или глаза? Я не раз запрещала им даже подходить к моим личным вещам!
– Им год, Катерина. Если так дрожишь – запирай свои цацки или комнату на ключ, а не повышай голос на моего ребёнка, – Майклсон присел на корточки: – Софи? Иди ко мне, моя девочка. София.
Но вместо этого малышка рыдала, изредка посматривала на лицо Кет, видела на нём недовольное выражение и вновь начинала обиженно мяукать плачем. Поняв, что так может продолжаться до бесконечности, и отвращение от горького привкуса во рту от духов, Элайджа взял дочку на руки. Надменно хмыкнув, встав с колен и взяв какую-то бутылочку, Катерина вышла из комнаты со Злателиной на руках. Чувствуя, как от духов уже начинает подташнивать, Элайджа тоже вышел, направляясь в детскую, но София не желала оставаться с ним.