Прикосновение ЛаКлер
Шрифт:
Он просовывает свои руки обратно в карманы.
– Это что, преступление присматривать за другом?
– Мы никогда не были друзьями, Деррик ЛаКлер.
– Я вставляю ключ в замок и поворачиваю, прислушиваясь к привычному щелчку.
Открыв дверь, я оборачиваюсь к нему лицом.
– Что бы ни случилось между нами в прошлом, для меня это ничего не значит. Поэтому, пожалуйста, оставь меня в покое и вернись к своей жизни.
– Мое замешательство превращается в гнев.
– И у тебя нет никакого права судить меня.
– Я не осуждаю
– Почему я шлюха?
– Смех срывается с моих губ.
– Это работа, Деррик. И до тех пор, пока есть такие мужчины, как ты, готовые платить за таких женщин, как я, для приятного времяпровождения, это будет оставаться работой.
– Я проникаю в прохладный интерьер многоквартирного дома. Прежде чем у него появляется возможность среагировать или решимость следовать за мной внутрь, я закрываю за собой дверь.
Я поднимаюсь по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, и пробегаю по коридору к двери моей квартиры. Войдя, я бросаю сумку на стул, снимаю одежду и встаю под горячий душ, позволяя ему смыть грязь, спуская ее в канализацию. С одной стороны стены как бумажные, один из моих соседей мочится, и я слышу каждую струйку, так же как я слышу, когда кто-то занимается сексом.
Снова увидеть Деррика было больно, потому что это напоминает мне период в моей жизни, когда я чувствовала себя цельной те несколько минут, когда он занимался со мной любовью в библиотеке. Но все это было для него лишь игрой.
14. Деррик
Я мог принять решение и исчезнуть из жизни Брук. Ее взгляд, до того как она ушла от меня, дал понять, что она не хочет иметь со мной ничего общего. Но я сижу в машине, пялясь, как дурак, на ее дом.
Из-за того, что она недавно была рядом, мою кожу покалывает, перенося меня обратно в школу "Магнолии". В то время она была всего лишь красивой задницей, которую я хотел трахнуть и двинуться дальше. Теперь я ни в чем не уверен. Я не могу объяснить, почему чувствую себя одурманенным ее присутствием.
Я не зайду настолько далеко, чтобы сказать, будто влюблен в нее. Я просто не верю в это дерьмо. Но знаю одно, внезапно я почувствовал себя полной задницей за то, как тогда с ней обращался. Несколько минут траха принесли больше вреда, чем я мог себе представить. Под слоями стыда и унижения я обнаружил осколки стекла. Я разрушил ее.
Что с ней случилось? Я мог бы попросить Митча продолжить расследование ее жизни, но не знаю, будет ли честно с моей стороны вторгаться в ее личную жизнь больше, чем я уже сделал. Но что, если мы снова встретились не случайно? Что если я смогу вытащить ее из того хаоса, из-за чего она начала продавать свое тело? Мы можем не быть друзьями, но каждый из нас занимает определенное место в жизни друг друга. Независимо от того, где мы окажемся, эти несколько потных, наполненных адреналином минут страсти навсегда останутся в наших воспоминаниях. Тогда я не признался ей в этом и был бы проклят, если бы признал это сейчас, но она была лучшей из всех, кого я когда-либо имел. Но в данный момент секс не имеет значения.
Я прижимаю лоб к рулю и выдыхаю.
Мне необходимо знать больше, выяснить, что с ней произошло. И я хочу услышать это непосредственно из ее уст.
Я до сих пор сижу в машине уже пятнадцать минут после ее ухода. Она не вернулась, чтобы поговорить
Мое тело кипит от разочарования, я поворачиваю ключ зажигания и уезжаю. Тридцать минут колешу по городу без определенной цели. Чувствую себя измученным и сбитым с толку во всем: как в прошлом, так и в настоящем. Мои мысли снова и снова возвращаются к ее образу в ее квартире. Она сейчас спит или лежит там, уставившись в потолок, размышляя о нашей короткой встрече?
Возьми себя в руки, черт побери.
В конце концов остановившись у ближайшего бара, я могу успокоиться. Заказываю себе выпивку.
– Плохая ночь?
– Спрашивает хорошо сложенный афроамериканский бармен с закатанными рукавами и татуировкой змеи на нижней части правой руки.
– Что-то в этом роде.
– Я делаю еще один глоток своей четвертой по счету стопки с водкой и с хлопком опускаю ее на стойку.
– Еще, пожалуйста.
– Мое горло горит, а голова кружится, но этого недостаточно, чтобы заглушить образы Брук Райнер.
– Уверен, что не хочешь сделать перерыв?
– Бармен берет пульт и выключает звук телевизора, где транслируется боксерский поединок. Уровень шума не сильно изменяется, учитывая, что хэви-металл до сих пор разрывает колонки.
– Ты гребаный психотерапевт или что?
– Я улавливаю невнятные звуки моих слов, прежде чем музыка разбивает их на части.
– Некоторые называют меня так.
– Парень сверкает мне улыбкой.
– Если хочешь поговорить, у меня есть все время мира. Проблемы с женщиной?
– Не совсем. Нет.
– Я качаю тяжелой головой.
– Проблемы с другом.
– Мужчина или женщина?
– Он опирается на стойку, подперев подбородок на кулак.
Я отталкиваю пустую стопку.
– Женщина.
– Я так и думал.
– Бармен выгибает бровь.
– Речь идет о друзьях особого рода, с привилегиями?
– Нет.
– Что ты чувствуешь к ней?
– Понятия не имею.
– Я выпускаю смешок поражения.
– У нас было небольшое дельце в школе, а затем мы не видели друг друга на протяжение многих лет.
– Теперь вы снова встретились, и старые чувства всплыли?
Я долго молчу, обдумывая окончание этого разговора. Он движется в направлении, которое мне не интересно.
– Слушай, забудь про выпивку. Я ухожу.
– Я бросаю несколько купюр на стойку.
– Эй, - кричит бармен, прежде чем я успеваю выйти за дверь.
– Если она до сих пор оказывает на тебя влияние после всех этих лет, возможно она та единственная.
– Она не единственная, - я возражаю в ответ и распахиваю дверь. Я повторяю эти слова в голове снова и снова, пока сижу в машине, ожидая, когда Брюс приедет за мной, потому что я пьян сильнее, чем алкоголь.
Когда мы добираемся до моего таунхауса, мы обнаруживаем Ауди Q7, припаркованную на подъездной дорожке. Как только я покидаю свою машину, из другой машины выходит женщина в пальто и на высоких каблуках. Она великолепна, с роскошными волнистыми светлыми волосами, спускающимися на плечи. Ее темные глаза сильно накрашены.