Признания в любви кровью написаны
Шрифт:
— Ничего у нас не выйдет, — холодно буркнула она, но руки не пыталась высвободить.
— У нас всё выйдет, — грозно отчеканил Ксавье и взглянул ей в глаза. — Ты не умрёшь, и никто больше не умрёт. А за Бьянку и Юджина мы отомстим, — ему на плечо взобрался Вещь, подтверждая каждое сказанное слово.
Глаза остались безжизненными, но левый уголок её губы на мгновение дрогнул.
========== Глава 8: Под дождём ==========
В её руках лежала чашка: самая обычная, белая, без рисунка. Сквозь керамические стенки проходило обжигающее ледяные ладони тепло. Внутри — чёрный, до горечи крепкий чай. Без сахара. Уэнсдей
Глупые человеческие эмоции и привязанность сделали её уязвимой и безрассудной. Заставили в проклятых слезах бежать куда глаза глядят… не так себя должен вести хороший детектив. И уж тем более она. Ей, Уэнсдей Аддамс, положено держаться в отдалении от всего слабого, что присуще людям. А она поддалась, прогнулась под глупые человеческие чувства. И ныне, без должных знаний об убийстве Юджина, отставала от преступников на сотни шагов. Осмотрев два тела, она бы могла найти закономерности в почерке убийцы. А сейчас из-за своей безалаберности знала только, что ребят убивали в пижамах, и они как-то оказывались на улице. Либо их убивали прямо в постелях — что маловероятно, по школе не ходили сплетни о наличии крови в их постелях, — либо, что вероятнее, их как-то выманивали из комнат.
Стоило спросить об этом у их соседей по комнате. Хотя, насколько было известно Уэнсдей, соседкой Бьянки в этом учебном году оказалась Йоко, которая почему-то решила сменить общежитие, но она прибыла только на следующий день — по словам Энид. А у Юджина если и был сосед, то некий безликий парень, о котором никому и ничего не было известно. Но если он существует, Уэнсдей его допросит…
Но в первую очередь ей стоило побыстрее исправить свою оплошность. Осмотреть тело Юджина. Его определённо уже завезли в морг. Да и если Бьянку ещё не вскрыли, тоже можно осмотреть. А если вскрыли, то внимательно прочитать заключение. И потом заодно заглянуть в полицейский участок. Посмотреть, что известно недоумкам-полицейским.
Конечно, если она скоро погибнет, то ей станет уже всё равно… но оставлять расследование нельзя. После её возможной смерти ещё останутся люди, которые смогут его завершить.
Не меняясь в лице, Уэнсдей отхлебнула ещё глоток горького чая и отложила чашку. Пускай за стенами мастерской Ксавье бушевала стихия, это была наилучшая погода, чтоб незаметно добраться до хранилища трупов.
— Мы идём в морг, — бросила она и встала.
Ксавье поднял голову и наградил её взглядом, преисполненным недоумения. И перевёл взгляд на лист с рисунком.
— Зачем нам идти туда?
— Отдохнуть, — фыркнула Уэнсдей. — Осматривать труп Юджина. И, если повезёт, Бьянки. Я больше не буду тратить время попусту.
— Я всё понимаю… — протянул он и поморщился от оглушительного раската грома, — но там это.
— Я могу пойти сама, — и она двинулась к двери, не оборачиваясь.
Вещь на ходу забрался
— Подожди! — остановил её парень. — У меня где-то тут есть зонт… — он торопливо стал рыскать среди хлама и всё-таки вытянул длинную чёрную трость.
Хотя бы не зря её задерживал.
— Идём… — произнёс он недовольно, но уверенно.
Ксавье раскрыл широкий в диаметре зонт, но даже под ним на Уэнсдей попадали назойливые капли — стихия бушевала, и никакая ткань не могла спасти от неё. Но это неважно.
— Прижмись ко мне, — сказал парень и кивнул на её промокшее плечо и косу — которую она только недавно привела в приличный вид.
— Мне и так удобно.
— Ты промокнешь сильнее, — и он свободной рукой прижал её вплотную к себе, не позволив ей даже воспротивиться. — О тебе же заботятся, Аддамс, — он хохотнул и интонацией выделил её фамилию.
Приняв своё поражение — на неё вправду прекратила литься вода и мокли только ноги — она прижалась к тёплому телу парня ещё ближе, хотя и состроила самое злое выражение лица из возможных: пускай Ксавье не обольщается.
— Может, расскажешь подробнее о своём плане? — спустя, казалось, целый час ходьбы в молчании он наклонился, и его голос пощекотал ей ухо.
— Его нет.
— А если серьёзно?
— Пока я не осмотрю тело Юджина, я не знаю, что думать. Только надо будет спросить его соседа по комнате, если он есть. Может, он что-то видел, — и почему-то, когда она говорила о погибшем друге вслух, к горлу подступал удушающий комок.
— По-моему, в этом году Юджин был один в комнате, — тёплое, контрастное на фоне ледяного воздуха, дыхание парня продолжало касаться её ушей.
— Великолепно, — грозно бросила Уэнсдей.
— Мы найдём ответы, — подбодрил Ксавье.
— Когда я помру, завещаю тебе со всем этим покончить.
Рука Ксавье резко схватила её за талию и заставила затормозить, едва не повиснув от неожиданности в его стальных объятиях. Кажется, она его разозлила. В последний раз он на неё злился, когда попал по её ошибке за решётку. Странное чувство.
— Я не допущу твоей смерти, ты меня поняла?! — от его голоса разило оглушающей уверенностью, такой, что коленки почти подогнулись. Такое ей нравилось.
— Не советую возлагать на себя ложных надежд. Если эти маньяки решат меня прикончить, я спасусь либо своими силами, либо вообще не спасусь, — глухо откликнулась Уэнс, и парень недовольно зашипел.
— Позволь людям, что о тебе пекутся, не дать этой картине сбыться, — процедил он. — Если тебя захотят убить, а ты будешь одна, тебя и убьют. Я же могу тебе помочь! — с удивлением Уэнсдей заметила, что стояла лицом к нему, почти вплотную, и смотрела в полные решимости глаза, в которых периодически отражался свет от далёких молний.
— Я признаю, что, может быть, ты и хочешь меня спасти, но тебе это не удастся, — слова срывались со странной, рваной интонацией. Её ещё никто так не хотел уберечь.
— Дай хотя бы попробовать! — выпалил он, а в его глазах засияла тревожность.
Вдруг в спину ударил сильный порыв ветра, толкнув её, как наглый шаловливый школьник, и она упала на Ксавье, интуитивно обхватив его за талию. Просто глупая случайность… но из-за неё парень не удержал зонт. Кажется, попытался его словить, но порывы ветра унесли их слабенькую защиту от стихии вглубь леса.