Призрачный город
Шрифт:
Элрик улыбнулся.
– Я снова благодарю тебя, принц Йиркун. Но императору полезно упражнять и ум и тело. Я сам буду командовать воинами.
Вернувшись в свои покои, Элрик увидел, что Перекрут уже приготовил тяжелые черные доспехи. Они служили многим императорам Мелнибонэ, эти доспехи, обладающие, по слухам, волшебной силой и крепостью, равных которым не найти в плоскости земли, способные противостоять даже легендарным руническим клинкам, Бурезову и Злотворцу. Колдовские мечи принадлежали некогда самому злобному и коварному из правителей Мелнибонэ, а потом ими завладели Владыки Хаоса и спрятали на веки вечные в таком месте, куда они сами редко отваживались заходить.
Лицо
– О, мой господин! О, мой король! Скоро ты познаешь радость битвы!
– Да, Перекрут, - лоб Элрика прорезали морщины озабоченности, - будем надеяться, что радость нас не минет.
– Ты учился у меня владеть мечом и алебардой, луком и копьем, бою пешим и конным. Ты был прилежным учеником, хотя все кругом называли тебя хилым. Теперь лишь один человек на Мелнибонэ может поспорить с тобой в умении обращаться с мечом.
– Да, мне до него далеко, - задумчиво произнес Элрик.
– Ты зря так думаешь, повелитель.
– И этот человек - Йиркун. Ладно, быть может, однажды мы померяемся с ним силами. Надо бы принять ванну.
– Но стоит ли, хозяин? Еще так много нужно сделать.
– А потом лягу поспать, - Элрик улыбнулся преданному слуге, но во взгляде того сквозило неодобрение.
– Так будет лучше. Барки расставят по местам и без меня. Мое дело командовать битвой, а чтобы мне достало на это сил, я должен отдохнуть.
– Как тебе будет угодно, мой император.
– Ты недоволен. Перекрут? Тебе не терпится засунуть меня в эти железки, чтобы я расхаживал в них, точно Эриох собственной персоной?
Перекрут прижал руку к губам, словно стараясь поймать имя, которое сорвалось с уст его хозяина. Глаза его расширились.
Элрик рассмеялся.
– По-твоему, я еретик, а? Бывало, я говорил вещи и похуже, и ничего плохого со мной не случалось. На Мелнибонэ, Перекрут, император повелевает демонами, а не наоборот.
– Как ты скажешь, сеньор.
– Так есть на самом деле, - Элрик вышел из комнаты и окликнул рабов. В предвкушении битвы на душе у него было светло и легко.
Он облачился в черные доспехи: массивный нагрудник, подбитая мехом куртка, длинные наголенники, кольчужные перчатки. На поясе висел пятифутовый клинок, который, как говорили, принадлежал в свое время славному воину человеческой расы по имени Обек. Огромный круглый щит с изображением нападающего дракона прислонен был к золоченому поручню мостика. На голове у императора был шлем - черный, с головой дракона на шишаке, с драконьими крыльями по бокам и драконьим хвостом по гребню.
Из-под черного шлема глядели два алых глаза и выбивались локоны мелочно-белых волос - точно дым из горящего здания. Вот шлем повернулся, и в слабом свете фонаря, который висел у основания грот-мачты, видно стало лицо - прекрасное и благородное: прямой нос, прихотливый изгиб губ, чуть раскосые глаза. Элрик, император Мелнибонэ, вглядывался во мрак лабиринта, ожидая появления неприятельского флота.
Он стоял на высоком мостике громадной золоченой боевой барки, которая, как и все остальные, напоминала плавающий зиккурат с мачтами, парусами, веслами и катапультами. Корабль назывался "Сын Пьярея" и был флагманом мелнибонэйской армады. Рядом с Элриком на мостике находился верховный адмирал Магум Колим. Как и Дайвим Твар, адмирал принадлежал к числу немногих близких друзей Элрика. Он был при императоре с его детских лет и постоянно подталкивал юношу к изучению тактики и стратегии морских сражений. В глубине души
"Сын Пьярея" стоял на якоре в большом гроте, который, как и сотни других, был устроен в стенах лабиринта именно для этой цели - чтобы в нем могла укрыться боевая барка. Потолок грота был достаточно высоким для того, чтобы не поломать мачты, а ширины его хватало как раз на то, чтобы свободно маневрировать при помощи весел. На каждой из барок было по нескольку гребных палуб, и на каждую палубу с одного и с другого борта приходилось от двадцати до тридцати весел. Палуб эти могло быть четыре, пять или шесть. На некоторых кораблях - и на "Сыне Пьярея" в том числе - бывало по три кормила. Покрытые позолотой от носа до кормы мелнибонэйские суда несмотря на свои размеры двигались быстро и плавно. Не в первый раз они поджидали врагов в гротах и не в последний.
Боевые барки Мелнибонэ в те дни редко можно было встретить в открытом море, но некогда они бороздили океаны, похожие на плавучие горы золота, и всюду несли с собой ужас и смерть. Тогда их было больше - сотни сотен. Теперь же под командованием Магума Калима находилось четыре неполных десятка. Но этого вполне хватит - хватит, чтобы как следует встретить врага в сыром мраке лабиринта.
Прислушиваясь к плеску волн о борта корабля, Элрик задумался о том, нельзя ли было придумать план поудачнее. Несомненно, победа все равно останется за мелнибонэйцами, но императору было жаль тех, кому сегодня суждена гибель, и своих солдат и варваров. Пожалуй, лучше было бы напугать южан, а не заманивать их в ловушку лабиринта.
Варвары с Юга не одиноки были в своем стремлении завладеть достославными богатствами Имррира. Варвары с Юга не одиноки были в своем заблуждении, что, дескать, мелнибонэйцы уже не те, не решаются выходить в открытое море и, значит, не способны уберечь сокровища Призрачного Города.
И потому варваров с Юга надлежало уничтожить - чтобы преподать хороший урок всем другим. У Мелнибонэ еще достаточно сил. Йиркун - так тот вообще считал, что Драконьему Острову не составит труда восстановить былую власть над миром, пускай даже через колдовство.
– Тес!
– адмирал Магум Калим подался вперед.
– Кажется, плеск весел.
– Похоже, - кивнул Элрик.
Вскоре последние сомнения рассеялись. Флот южан двигался по лабиринту. "Сын Пьярея" был ближе всех к выходу из грота и потому должен был первым выдвинуться из засады - но только тогда, когда последний неприятельский корабль минует пещеру. Адмирал Магум Калим нагнулся и потушил фонарь, а затем направился на нижние палубы, чтобы сообщить команде о появлении врагов.
Йиркун с помощью волшбы наслал на мелнибонэйские корабли туман, который надежно укрыл золотые барки - но только их. Элрик заметил в туннеле впереди отблески факелов - южане искали проход. Адмирал Магум Колим снова поднялся на мостик, и не один - с ним пришел Йиркун. На голове Йиркуна тоже был шлем с драконом, правда, не такой роскошный, как у Элрика, ибо Элрик все-таки был вождем немногих оставшихся в живых Драконьих Принцев Мелнибонэ. Йиркун ухмылялся, и глаза его сверкали в предвкушении кровавой резни. Элрик отнюдь не стал бы возражать, пожелай принц Йиркун отправиться в бой на другом корабле, но тот воспользовался своим правом находиться на флагмане.