ПРОДЮСЕР-САН, том 1: я оказался в корпорации, где меня ненавидят
Шрифт:
— Очки надень, — Гурудзи протянул мне пластиковую блестяшку. — Солиднее выглядеть будешь.
Дверь распахнулась и перед нашим взором предстал благообразного вида дедок с белой бородкой. Он был невысокий, совершенно лысый и напоминал, скорее, доброго университетского учителя, а не звездного композитора молодёжной музыки.
— А вы откуда…
Гурудзи сложился в поклоне и сразу ткнул меня в бок, так что мне пришлось повторить его жест. Увидев нас, дедок вскинул брови, но через секунду тоже сложил руки и поклонился.
— Касиваги-сан. Добро пожаловать в мой дом. Чем я могу помочь двум благородным монахам?
Я хотел было сказать, что мы ошиблись адресом.
—
Касиваги-сан с удивлением уставился на свой собственный забор. Спустя несколько мучительных секунд удивление с его лица стало сходить, а в его глазах начало мелькать что-то разумное. Впрочем прогнивший монах не дал ему опомниться.
— Вы знаете, что это значит?!
Мне пришлось сдержать смешок: уж читать то этот благообразный мужчина явно умел.
— Хулиганы, — задумчиво протянул Касиваги-сан. — Их много стало в последнее время. Молодые и безработные. Только пакостить умеют. Я сейчас же вызову полицию.
— А вы знаете КТО управлял этими хулиганами?
По лицу деда прошла волна удивления и интереса.
— К-кто? — дрожащим голосом спросил он.
Я мысленно поставил на якудза. Прогнивший монах же воздел палец вверх и явно наслаждался моментом.
— Это несомненно ёкай, — важно сообщил он, — причём очень сильный и злобный. Если вами заинтересовалась такая сущность, это очень плохой знак. Вас будут преследовать неудачи, всё нарастать и нарастать. А закончится знаете чем?
— Чем? — дрожащим голосом спросил Касиваги-сан.
— Смертью! — Гурудзи произнёс это слово голосом типичного анимешного злодея.
Старик закашлялся и едва не упал на землю, но Гурудзи тут же схватил его за локоть и удержал на ногах.
— К счастью, мы знаем, как с этим бороться, — сообщил он и указал на меня. — Всего лишь небольшой обряд, и самый страшный дух будет изгнан назад в царство мёртвых, где ему, собственно, и есть самое место. Если вы не возражаете, я этим займусь.
Поникший Касиваги-сан сразу же воссиял.
— Я не уверен, что смогу вам заплатить, — сказал он.
Гурудзи замахал руками и принялся убеждать его, что обычного приношения — монеты в пять йен, ему хватит, ибо он помогает людям не ради денег, а исключительно ради вселенской справедливости. Он попросил Касиваги-сан отвести меня в дом, а сам отправился к воротам, что-то бормоча себе под нос.
Я снял обувь и прошёл в гостевую комнату. Все стены были увешаны портретами айдору и поп-певиц разных лет. Я спросил у Касиваги-сана, является ли он их фанатом, на что словоохотливый старик замахал руками: нет-нет, это те девушки, для которых он писал песни. Список песен оказался вырезан на большой деревянной доске в углу: возле каждого названия песни старик резал год, когда он писал музыку, название группы и маленький иероглиф в виде цифры.
— Мне всегда нужно было отметить, нравится ли мне самому музыка, или нет, — сообщил он, указывая на последние цифры, где сплошь шли единицы. — Но в новом мире однообразных песен про любовь, дружбу и новогодние праздники я работать не могу. Да и зачем я там нужен? Молодые композиторы — точнее, дешёвые битмейкеры с неоконченной музыкальной школой, справляются намного лучше.
— Совершенно с вами согласен, — покивал я. — Раньше было лучше.
Краем глаза я наблюдал, что там творится за окном: Гурудзи прыгал вокруг забора с огромной кистью в руках. Композитор не обращал на него внимания и пустился в объяснение того, что он считает высоким искусством. Айдору, по его словам, совершенно упустили то, ради
— Конечно, я сделал то, что сделает любой уважающий себя композитор: отказался играть по этим правилам, — сообщил Касиваги-сан. — Моя музыка не продаётся задёшево толпе глупых плебеев.
Я подумал, что на встречу следовало взять Томоко: эти двое нашли бы общий язык.
— Готово, — зашёл в дом Гурудзи, весь перепачканный белой краской.
Он взял со стола монету и поклонился Касиваги-сану:
— Ваше приношение будет отдано богам с благодарностью, — сообщил прогнивший монах. — А ёкай вас более не потревожит.
— Вы с ним разобрались? — спросил композитор.
— Конечно. Его прихвостни вас более не потревожат, — соврал Гурудзи. — Я закрасил иероглиф освящённой краской и наложил на забор печати чистоты. Когда в следующий раз буду проходить мимо, то непременно их обновлю. Только вот ещё…
Прогнивший монах пустился в объяснения: мол, ёкаев привлекает негативная энергия, коей полно в любом доме. Вмешиваться в его дела он, мол, не имеет права, но негативную энергию легко прогнать мощным всплеском позитивной энергии. А ничто так не способствует позитивной энергии, как безвозмездное дарение и помощь другим, уж кому-кому, как не монаху, это знать. Следовательно, подытожил Гурудзи, стоит Касиваги-сану помочь тем, кто нуждается в его помощи, и ёкаи никогда более не посетят его дом. Ну, по крайней мере, до следующего всплеска негативной энергии.
Когда мы возвратились в вэн, прогнивший монах кивнул:
— Ну, теперь-то звони. Я сделал всё, что мог.
Я откашлялся, чтобы мой голос звучал более хриплым, чем он есть, и набрал номер композитора.
Глава 16. Легион угасающих голосов
Остаток выходных я размышлял о концептах айдору-группы, главную роль в которой могла бы сыграть Томоко. Выходило, что ей совершенно не подходит петь в обычном мимимишном айдору-бэнде типа Мориямы. В самом деле, рассуждал я, в чём суть айдору? В эмоциональной связи с аудиторией. Любой школьник, обделённый вниманием женского пола, может получить частичку внимания от айдору на фан-встрече, или узнать свою жизнь в очередной дурацкой песне. «Они такие же как мы, и это прекрасно» — гласил старый девиз айдору фанатов. Что я точно понимал — так это то, что Томоко совершенно не такая же, как её потенциальные фанаты, особенно припоминая недавнюю встречу с фанатами Stray Cats. Но что им могло бы понравиться? Ответа у меня не было.
Ночью мне приснился кошмар про офисного работника из Химада-груп, который, не в силах совладать с горой отчётности, выбросился в окно. Смерть, впрочем, утешения ему не принесла: несчастный реинкарнировался самураем при дворе Нобунаги и имел несчастье упомянуть при дворе, что умеет считать больше, чем до десяти. Нобунага воскликнул — «Великолепно!» и отправил его на север, в Уцуномию — считать крестьян, занятых на рисовых посадках.
— Идея, конечно, неплоха, — засмеялся Гурудзи, когда я рассказал ему про сон. — Если айдору споёт такую песню, от неё отвернутся последние фанаты. Отправь идею в аниме-департамент Химада-груп, а то современные исекаи смотреть невозможно. У них же есть аниме-департамент?