Прогулка заграницей
Шрифт:
— Вполн благополучно.
— Какъ вы счастливы! Во время нашего перехода погода была очень бурная. Капитанъ говорилъ, что никогда еще не видалъ боле скверной погоды. Вы изъ какой мстности?
— Нью-Джерси.
— И я также. Впрочемъ, нтъ, я не то хотлъ сказать; я изъ Новой Англіи. Моя родина Нью-Блюмфильдъ. Это ваши дти? — Принадлежатъ они вамъ обимъ?
— Нтъ, только одной изъ насъ; это мои дти; моя пріятельница не замужемъ.
— Двица, значитъ? Я тоже не женатъ. Вы путешествуете одн?
— Нтъ, съ нами детъ мой мужъ.
— А мы путешествуемъ всмъ семействомъ. Ужасная скука здить одному — не правда ли?
— Полагаю, что да.
— А вонъ опять показалась гора Пилата. Она названа по Понтію Пилату, который, знаете, стрлялъ въ яблоко, положенное на голов и Вильгельма
— Я даже и не знала, что онъ когда-либо проповдывалъ здсь.
— О какже, проповдывалъ. Тотъ же американецъ мн и говорилъ. Онъ ни на минуту не закрываетъ своего путеводителя. Объ этомъ озер онъ больше знаетъ, чмъ сами рыбы, которыя живутъ въ немъ. Часовня эта такъ и называется, часовнею Теля — вы можете спросить у кого угодно. Бывали вы когда-нибудь здсь прежде?
— Да.
— А я не былъ. Это моя первая поздка. Но зато мы бывали въ Париж и въ другихъ мстахъ. Въ будущемъ году я поступаю въ Гарвардъ, а теперь все время изучаю нмецкій языкъ. Пока не изучу его, нельзя и поступить. Это у меня грамматика Отто; лучшая книга, чтобы изучить вс эти «ich habe gehabt haben». Но, правду говоря, я совсмъ не могу заниматься во время такихъ шатаній съ мста на мсто. Если мн и придетъ охота позаняться, то и то я больше старое повторяю: ich habe gehabt, du hast gehabt, er hat gehabt, wir haben gehabt, ihr habet gehabt, sie haben gehabt, что сейчасъ же подйствуетъ на меня, знаете, усыпительно, и я опять дня три не беру книги въ руки. Этотъ нмецкій языкъ ужасно скверно дйствуетъ на мозгъ; необходимо заниматься имъ понемногу, иначе голова пойдетъ кругомъ и все въ ней такъ спутается, точно тамъ масло сбивали. Вотъ французскій языкъ совершенно другое; при изученіи его не можетъ быть ничего подобнаго; съ нимъ у меня не больше хлопотъ, чмъ у гуляющаго съ попавшейся ему сорокой. Вс эти j'ai, tuas, на и такъ дале, я также легко запоминаю, какъ a, b, c. Я отлично обходился и въ Париж и везд, гд только говорятъ по-французски. Въ какой гостинниц вы остановились?
— Въ «Швейцергоф».
— Быть не можетъ! Я ни разу не видалъ васъ въ большой гостиной. а я провожу въ ней большую часть времени, такъ какъ тамъ можно встртить очень много американцевъ. Я длалъ массу знакомствъ… Были вы уже на Риги?
— Нтъ.
— Пойдете?
— Думаемъ идти.
— Въ какой гостинниц думаете вы тамъ остановиться.
— Не знаю еще.
— Остановитесь у Шрейбера, тамъ масса американцевъ. На какомъ корабл перешли вы черезъ океанъ?
— На «Честер».
— Ахъ, да, припоминаю, — я уже спрашивалъ васъ объ этомъ. Но я всегда у каждаго спрашиваю относительно судна и поэтому часто забываю и задаю тоъ же вопросъ снова. Вы подете въ Женеву?
— Да.
— Гд вы тамъ остановитесь?
— Мы думаемъ остановиться въ пансіон.
— Не думаю, чтобы вамъ тамъ понравилось; въ пансіон весьма мало американцевъ. А здсь гд вы остановились?
— Въ «Швейцергоф.»
— Да, я уже спрашивалъ. Но я и о гостинниц всегда всхъ спрашиваю и поэтому у меня въ голов перемшались вс названія гостинницъ. Но это поддерживаетъ разговоръ, а я люблю поговорить. Это доставляетъ мн немало развлеченія въ подобной поздк; вы согласны со мной?
— Да, иногда.
— Пока я могу говорить, я никогда не соскучусь, вроятно тo же самое примнимо и къ вамъ?
— Вообще говоря, да. Но бываютъ и исключенія изъ этого правила.
— Ну, понятно. Я и самъ не со всякимъ въ состояніи говорить. Чуть кто начнетъ безконечную рацею о видахъ, исторіи или живописи или о другихъ подобныхъ-же скучныхъ вещахъ, я сейчасъ же навостряю лыжи. «До свиданія, говорю, мн надо идти, надюсь еще увидться съ вами», — и сейчасъ же ухожу. Вы изъ какой метноcти?
— Изъ Нью-Джерси.
— Ахъ, опять я забылъ, что уже задавалъ вамъ этотъ вопросъ. Видли вы Люцернскаго Льва?
— Нтъ еще.
— И я также. Но тотъ же американецъ, который разсказывалъ мн о гор Пилата, говорилъ, что этотъ левъ замчательнйшая
— Мои.
— Ага, вы уже говорили. Подете вы въ… да, я уже спрашивалъ объ этомъ. На какомъ судн… я спрашивалъ и о томъ. Въ какой гостинниц вы… нтъ, вы уже говорили мн. Позвольте спросить… э… а, какая погода… нтъ, мы уже говорили поэтому поводу. Э, э… кажется, мы говорили уже обо всемъ. Bonjour — весьма счастливъ познакомиться съ вами, mesdames. Guten Tag.
ГЛАВА XXVIII
Риги-Кульмъ представляетъ внушительную горную массу въ 6 000 футовъ вышиною, стоящую нсколько особнякомъ; съ вершины ея открывается видъ на громадную площадь, усянную голубыми озерами, зелеными долинами и снжными горами — величественное зрлище на протяженіи цлыхъ 300 миль во вс стороны. Подняться на вершину горы можно или по желзной дорог, или верхомъ, или же пшкомъ, какъ кому боле нравится. Однажды утромъ, когда ярко свтило солнце, запасшись дорожными костюмами, я перехалъ со своимъ агентомъ озеро на пароход и высадился въ деревушк Беггисъ въ разстояніи трехъ четвертей часа пути отъ Люцерна. Деревушка эта лежитъ у caмаго подножія горы.
Вскор мы весело шагали по покрытой листьями тропинк и между нами завязался обычный разговоръ. Наступилъ полдень, день былъ ясный, небо безоблачно, поввалъ легкій втерокъ, подъемъ былъ отлогій, а картины, открывавшіяся при каждомъ поворот дороги, то на голубыя озера съ красивыми парусными лодками, то на причудливо выступающія скалы, были прелестныя, какъ волшебный сонъ. Все шло прекрасно, мы были въ хорошемъ настроеніи и въ недалекомъ будущемъ предвкушали новое наслажденіе — увидть въ первый разъ въ жизни зрлище солнечнаго восхода въ Альпахъ, что и было главною цлью нашего путешествія. Спшить не было, повидимому, никакой надобности, такъ какъ разстояніе отъ Беггисъ до вершины горы во всхъ путеводителяхъ показано не боле, какъ три съ четвертью часа. Я говорю «повидимому» потому, что разъ уже «спутникъ» надулъ насъ относительно разстоянія между Аллерхейлигенъ и Оппенау и съ той поры я постоянно боюсь, что онъ можетъ обмануть насъ вторично. Мы были уврены только относительно высоты горы, разстояніе же въ часахъ отъ подошвы ея до вершины мы разсчитывали опредлить гораздо врне сами при помощи личнаго опыта. Мы знали, что высшая точка горы находится на высот 6.000 футовъ надъ уровнемъ моря; надъ уровнемъ же озера не боле, какъ на 4.500 футовъ. Спустя полчаса посл начала восхожденія мы чувствовали прежнюю бодрость, и желаніе наше достигнуть намченной цли ни мало не уменьшилось; къ тому же мы придумали нсколько облегчить себ трудъ; короче сказать мы наняли мальчугана, которому и поручили нести за собой наши альпештоки, мшки и плащи.
Вроятно, мы останавливались, чтобы поваляться на трав въ тни деревьевъ и покурить, гораздо чаще, нежели мальчуганъ привыкъ къ тому, потому что онъ, наконецъ, спросилъ насъ, какъ мы его наняли, — на годъ или же только въ одинъ конецъ. Мы отвчали ему, что онъ можетъ идти впередъ, если онъ уже такъ спшитъ. Мальчикъ возразилъ, что хотя онъ и не спшитъ особенно, но все-таки ему бы хотлось дойти до вершины пока онъ еще не состарлся. Тогда мы приказали ему идти впередъ и оставить вещи въ гостинниц, расположенной въ наивысшей точк горы, куда вскор подоспемъ и мы сами. Онъ отвтилъ, что постарается занять въ гостинниц для насъ комнату; если же окажется, что гостинница переполнена, то прикажетъ построить для насъ новую и при томъ поскоре, чтобы штукатурка и краска успли бы высохнуть къ нашему приходу. Издваясь такимъ образомъ надъ нами, онъ пошелъ впередъ и скоро исчезъ изъ виду. Около шести часовъ вечера мы были уже на значительной высот, а видъ на озеро и горы все расширялся и длался интересне. Ненадолго мы остановились у домика, гд достали хлба, сыра и кварту или дв свжаго молока. Закусивъ этими припасами, сидя на открытомъ балкончик и любуясь восхитительною картиною, разстилающеюся передъ нашими глазами, мы двинулись дальше.