Проклятие Пифоса

Аннандейл Дэвид

— Госпожа Эрефрен, вы в порядке? — спросил Аттик.

— Теперь — да, капитан. Благодарю вас, — в ее голосе слышались новые напряженные нотки. — Должна сказать, это место таит множество соблазнов для таких, как я.

— Какого рода соблазнов?

— Любых.

Аттик никак это не прокомментировал, а лишь повернулся опять к обзорному экрану. Гальба нахмурился. Выбор слов Эрефрен вызывал беспокойство. Они попахивали суевериями.

— Возможно ли точнее указать местоположение? — спросил Аттик.

— Доставьте меня на поверхность.

Аттик сделал удивленный жест.

— Астропат в поле?

— Я

служу так, как это необходимо. И сейчас мне необходимо оказаться внизу.

Капитан кивнул.

— Ауспик-мастер, — позвал он. — Нужно провести глубокое сканирование региона под нами. Что бы ни влияло на варп, оно имеет конкретное местоположение, а потому должно сопровождаться и физическими проявлениями. Быть может, теперь мы достаточно близко, чтобы выяснить наверняка. — Эрефрен же он сказал: — Есть и другие способы.

Астропат поджала губы. На ее лицо легла тень сомнений.

— Начать сканирование, — распорядился Аттик.

Прошло несколько минут. Все собравшиеся на мостике заметно напряглись, а единственным звуком было бормотание когитаторов. Зрелище Железных Рук, замерших в ожидании, было подлинным полотном неподвижности. Люди, обратившиеся в машины войны, безмолвно и недвижимо ждали приказа к действию.

— Все показатели отрицательные, — доложил Авл. — Блоки ауспиков ничего не находят… — вдруг он замолчал. — Секунду. Замечена нестабильность в этом регионе.

По его команде в центре мостика возникла крупномасштабная гололитическая проекция Пифоса. В северном полушарии, на восточном побережье видимого на обзорном экране континента, замигала точка.

— Слишком широкая область, — сказал Аттик. — Попробуй ее сузить.

— Капитан, — голос Эрефрен зазвучал предупреждением.

Авл нагнулся ближе к своим мониторам.

— Здесь что-то есть, — сообщил он. — Фокусирую луч на…

Огни на мостике погасли. Проекция Пифоса исчезла. Даррас зарычал. Гальба опустил глаза и увидел, что его приборы умерли.

Блок ауспиков взорвался. Корпус метнулся к Авлу в бурном экстазе разорванного металла. Огненный шар цвета раскаленной плоти поглотил десантника. На стены взметнулась трескучая паутина электрических разрядов. Извиваясь и изламываясь, они губительной волной пронеслись по потолку зала, распахнули двери и вырвались в коридор, окатив электрическим воем весь корабль. «Веритас феррум» содрогнулся. Дрожь шла из его ядра — глубокий, мощный рокот, едва не сбивший Гальбу с ног. И без того поврежденный корабль неистово дернулся, пораженный клинком убийцы.

Гальба и Даррас бросились к посту Авла. Аттик оказался там первым — огненный шар еще не успел раствориться в воздухе, как он подскочил к пораженному легионеру. По периметру взрыва подрагивали языки пламени. Они не трещали. Вместо этого они издавали звуки, которые Гальбе слышались вздохами. Хор тысяч голосов, давящих на слабеющую стену и преисполненных страсти, желания, ненависти и безумной радости. А затем огни потухли, забрав с собой все вздохи и веру Гальбы в то, что он услышал.

Палуба выровнялась. Лампы на мостике снова зажглись. Дым клубился в зале, забивая ноздри Гальбы запахом паленого мяса. Авл лежал без движения. Рваные погнутые осколки корпуса ауспика вонзились в его доспех в полудюжине мест, будто гигантский металлический коготь схватил легионера. Одно из лезвий

вспороло его горло, пригвоздив к палубе. Другое пробило нос и вышло из затылка.

Аттик рывком сбросил развороченный корпус с тела своего воина.

— Апотекарий… — заговорил было Даррас, но Аттик резко оборвал его:

— Здесь нечего извлекать.

Гальба видел, что капитан прав. Раны уничтожили прогеноидные железы Авла. Его генетическое наследие не удастся сберечь и передать будущим поколениям Железных Рук. Форма развороченного ауспика встревожила Гальбу. Коготь указывал на то, что Авл не пал жертвой несчастного случая. Это было нападение.

Абсурд. Гальба знал, что ему не следует тешить себя иррациональными фантазиями, лишенными всякого здравого смысла, ибо тем самым он бесчестит своего павшего брата. И снова сержант отмел невозможное прочь.

Он старался не думать, как часто ему приходилось подавлять в себе подобные мысли.

— Состояние корабля? — потребовал доклада Аттик.

Гальба бросился к своему посту. Неуверенно мигнув, дисплеи гололита снова вернулись к жизни. Сержант быстро просмотрел данные.

— Больше никаких повреждений, — доложил он. Собственные слова звенели ложью в его ушах. За пределами мостика не наблюдалось пожаров. Корпус не был поврежден. Все системы жизнеобеспечения работали в штатном режиме. Щиты исправно функционировали. Взорвался только один ауспик и погиб только один боевой брат. В остальном же корабль не пострадал. Но Гальба знал, что это не так. И интуиция тут ни при чем. Он своими глазами видел, как волна разрушительной энергии захлестнула крейсер. Такое не могло пройти бесследно. Он в это не верил. Он ощущал перемены в «Веритас феррум», даже в палубе под своими ногами. Корабль потерял что-то очень важное и приобрел новое, тревожное качество — уязвимость.

Гальба искренне желал, чтобы его ощущения оказались ложными. Но, когда он поднял глаза и увидел выражение на лице Эрефрен, его живот свело судорогой. Он понял, что не ошибся.

«Веритас феррум» сместился на низкую геосинхронную орбиту над Пифосом. Корабль принял удар. Враг на Пифосе пролил первую кровь. И теперь ударный крейсер принес войну в небеса над планетой. Возмездие снизошло на поверхность на крыльях «Громовых ястребов». Поскольку «Веритас феррум» ослеп до тех пор, пока жрецы Механикум не починят системы ауспика, Аттику пришлось полагаться на кадры пикт-съемки поверхности. Они не выявили никаких четких следов аномалии, но указали на несколько возможных посадочных зон в области, обозначенной Авлом перед смертью.

В высадке приняли участие три штурмовых катера. Два из них, «Несгибаемый» и «Железное пламя», несли на борту Эрефрен и шестьдесят Железных Рук для разведки боем. Третьим был «Удар молота», судно Саламандр — одно из двух, которые ценой чудовищных потерь побитый «Веритас феррум» подобрал на низкой орбите Исствана V, прежде чем сбежать из безнадежного пустотного боя. В резне на поверхности планеты уцелело очень мало кораблей, но «Удару молота» и «Циндаре» повезло. Отчаянно прорываясь к своим катерам, Саламандры Кхи’дема все же подобрали нескольких Гвардейцев Ворона и Железных Рук из тех, кто был слишком сильно ранен в начале битвы и не смог вместе с примархом броситься прямо в ловушку Хоруса.