Проклятые сны
Шрифт:
Вдруг на их пути возник человек, в старом изодранном плаще.
– Подайте бедному. Подайте.
Румпель остановился, посмотрел на него, будто на нечто едва ли существующее.
– Да, - в итоге сказал он и кинул нищему несколько монет. Судя по перезвону он отдал нищему даже слишком много.
Сколько бы Голд не прятался под маской чудовища, она, Белль, знала, что вот этот человек еще жив в нем. Именно до него она пыталась достучаться. Но вопрос заключался в ином. Любила ли Белль именно этого человека? Или чудовище, которое
– Спасибо, спасибо, спасибо, - рассыпался в благодарностях нищий, - Спасибо вам!
Отец и сын, и Белль продолжили путь, и продолжили его, к облегчению, в более медленном темпе.
– Ты точно уверен, что иного пути нет?
– не унимался Бэйлфайер.
– Я не могу потерять тебя, Бэй, - сказал Румпельштильцхен с болью в голосе, - Только ты у меня и остался, сынок. Ты не представляешь, что такое война. Что она сделает с тобой.
Позади раздался топот копыт. Кто-то быстро их нагонял по лесной дороге.
Белль моментально ушла с пути.
– Бэй! Быстрее. Прячься в канаву, - Румпель толкал сына, - Быстрее! Давай же!
– Стойте, где стоите!
– раздался знакомый голос.
Белль узнала голос командира.
Он, окруженный четырьмя своими подчиненными окружил Румпеля с сыном.
– Что вы делаете на королевской дороге?
– Вот, несем шерсть на продажу, на ярмарку, в Лонгборн, сэр, - прозвучал заранее готовый ответ Румпеля.
Командир фыркнул и медленно слез с лошади:
– Я тебя знаю, не так ли? Как тебя зовут, м? Спиндлшенкс? Тредвисл? Хобблфут?
Его подчиненные смеялись.
– Его зовут Румпельштильцхен, - выскочил вперед Бэйлфайер.
– Тише, сынок, - одернул сына Румпельштильцхен.
– Румпель…Аааа!
– командир зловеще улыбнулся, - Человек, что сбежал. Это твой сын? Сколько ему? Как зовут?
– Я — Бэйлфайер и мне тринадцать!
Да, смелости Бэйлфайеру было не занимать. Румпельштильцхен мог бы гордиться сыном в этот момент, но страх за его жизнь притуплял остальные чувства.
– Когда день твоего рождения?
– продолжал допрос командир.
– Через два дня.
– Тише, мальчик, тише, - испуганно шикнул Румпель.
– Ты уже научил его как убежать с войны, Румпельштильцхен?
– сказал командир,повернулся к Бэю и продолжил, - Он не рассказывал тебе? Не рассказывал о том, как он сбежал? Как огры изменили ход сражения и убили его товарищей? Его собственная жена не могла выносить его вида!
– Пожалуйста!
– пролепетал Румпель.
– Видишь ли, мальчик, женщинам не нравится быть женами трусов!
– слово «трусов» было произнесено с излишней агрессией.
– Пожалуйста, не говорите так с моим мальчиком…
– Побег с войны равносилен измене. Заберите мальчишку!
– Нет-нет-нет!
– засуетился папа, - Чего вы хотите?
– Чего
– задумчиво переспросил командир, - У тебя нет денег, нет влияния, нет земель, нет титула, нет власти. На самом деле у тебя есть лишь одно — верность! Целуй мой сапог!
– Неужто заставишь?
– подумала Белль. Вслух подумала.
– Не понимаю..
– невесело улыбнулся Румпель. Такого он явно не ожидал.
– Ты сам спросил о цене. Целуй сапог.
– Только не перед сыном…
– Целуй сапог!
– командир вышел из себя и схватился за меч.
Румпельштильцхен оттолкнул Бэйлфайера прочь.
– Целуй сапог!
Румпельштильцхен опустился на колени и …поцеловал сапог. Под злобный смех военного, который мало того, что не на войне был, так еще и наслаждался злоупотреблением своих полномочий. Белль даже вообразить не могла, что станет свидетелем подобной низости и мерзости. Тут волей-неволей задумаешься о том, сколько в сущности не видят правители. Сложно ценить силу власти, когда она принадлежит тебе по праву с пеленок. Сложно не желать власти, когда ее нет, когда весь мир восстает против тебя. Белль вдруг резко захотелось, чтобы Румпель ответил на это, ответил по-голдовски, но при этом она прекрасно понимала, что первая бы кинулась останавливать его карающую руку.
Издевательство же продолжалось. Командир пнул Румпеля сапогом в нос, затем нанес еще пару ударов, сел на лошадь и уехал в ночь, сопровождаемый своей свитой.
Бэй прильнул избитому отцу, попытался помочь ему. Впрочем, среагировал не только Бэй. А также нищий, которому Румпель дал денег где-то за полчаса до этого.
– Все хорошо. Позволь тебе помочь, - нищий подхватил Румпеля под руку и медленно поставил на ноги.
– Спасибо, старик, - поблагодарил Бэй.
– Как отплатить тебе за доброту?
– спросил Румпельштильцхен.
– Найдется способ, - нищий ехидно прищурился, - Просто накорми меня, а я тебе за это отплачу. Идем же!
Звучало, как предложение…сделки. Не Темный ли это? Белль недоверчиво надулась и скрестила руки на груди. Так, не сводя с нищего глаз, она проделала весь путь обратно.
Дома Румпель сварил какую-то похлебку, накормил и уложил Бэя спать, и наливая своему гостю вторую полную миску, вступил с ним в тихую беседу. Белль села как можно ближе, дыбы не упустить ни единого слова.
Румпель: Что же мне делать?
Нищий: Спасать сына. Но нужно найти другой способ. Выбрать другой путь.
Румпель: Выбрать? А есть ли у меня этот выбор?
Нищий: Выбор есть у каждого.
Румпель: Я — деревенский трус. Единственное, что я могу выбрать — это угол, куда забиться! Я калека. У меня нет друзей. Нет семьи. Все, что есть у меня — это мой мальчик…
(Румпельштильцхен разрыдался)
Румпель: Мой сын… И они хотят забрать его у меня… И если они это сделают, то я …я пропаду. Просто исчезну.
Нищий: Не пропадешь, если у тебя будет сила.